женщину, которая погибла двенадцать тысяч лет назад? – Каждому из нас пришлось оставить кого-то в Атлантиде. За все минувшие годы ни одну женщину он не любил так, как ее, – задумчиво добавляет джинн.

Мне не нужно знать о личной жизни Азраэля больше, чем я и так знаю.

– А ты?

– Никаких женщин, нет, – смущенно улыбается он, отрицательно качая головой. Верно, на мгновение я об этом забыла.

– Вы с Исрафилом тогда уже были вместе?

– Нет, не были.

Он явно не желает распространяться на тему своих отношений с первым из высших ангелов. По этой причине я спрашиваю:

– Что насчет Гора?

– Исида обрадуется, если он найдет себе спутницу, но Гор быстрее спустится к отцу в царство мертвых, чем свяжет себя обязательствами.

Двери лифта открываются.

– Ты уверен, что оба твоих друга уже взрослые? Они ведут себя по-детски. Вечная месть и никакого прощения – это такая чушь.

Данте придерживает дверь одной рукой, не давая ей закрыться.

– Это была моя идея, чтобы Сет пришел и попробовал поговорить с Азом. Я надеялся, что он хоть немного уступит. Сет мог бы нам помочь.

– Разве не умнее было бы подготовить этих двоих к встрече? Ты действительно веришь, что последние три тысячи лет сделали Сета лучше? Легенды о нем ходят по-настоящему жуткие.

Данте запрокидывает голову назад, и на кончиках его волос начинают плясать огненные искорки. Готова поспорить, он их даже не замечает.

– Скажем так: надежда умирает последней. Я не желаю еще одной войны. Но также мне неважно, найдем ли мы регалию. Я не рвусь обратно в Атлантиду.

– Значит, вы и в самом деле надеетесь, что скипетр вернет Атлантиду? – прищуриваюсь я.

– Разумеется. Пока он не пропал, ради этого мы пускали в ход все средства, но Атлантида осталась под водой. Мы что-то не учли.

– И почему мне не следует говорить об этом с Азраэлем?

– Он меня прибьет, если узнает, что я тебе рассказал.

– Тогда у него станет еще одним другом меньше, – сухо откликаюсь я. – Мне плевать, что вы будете делать с этой штукой. Единственное, чего я хочу, – это чтобы ангел придерживался нашего соглашения.

Данте кивает, из чего я делаю вывод, что ему известно об этой договоренности. Кто-то нажимает на кнопку вызова лифта, и джинн отпускает дверь, которая сразу закрывается.

– Я буду на связи.

Оказавшись у себя в номере, я снимаю платье. И так как планирую завтра снова его надеть, в виде исключения не бросаю на пол, а аккуратно вешаю. Они хотят вернуться в Атлантиду. Почему ангел делает из этого такую тайну? Не понимаю, но мне это и не нужно.

У меня жужжит мобильник:

«Извини».

Не собираюсь на это отвечать. Нельзя все время вести себя по-свински и думать, что одно слово мгновенно все исправит.

Я отправляю Малакаю длинное электронное письмо, где сообщаю, что Сет появился в отеле и почему бессмертные действительно хотят вернуть Скипетр света. Уже далеко за полночь. Когда я выключаю свет, телефон снова вибрирует:

«Если ты не ответишь, к сожалению, я буду вынужден активировать камеры в апартаментах, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке».

Вот же приставучий засранец.

«Адриана не в состоянии занять тебя должным образом?»

«Адриана у себя в лофте, а я дома и беспокоюсь о тебе. На мой взгляд, Сет слишком тобой заинтересовался».

«Рада слышать. Редко встретишь такого красивого и вежливого мужчину. У тебя есть его номер или, думаешь, он зарегистрирован в „Tinder“? Вдруг ему захочется еще приключений сегодня ночью. Наверняка за столько лет он изголодался по женскому обществу».

Я буквально слышу рык, когда Азраэль в ярости набирает на своем смартфоне: «Нефертари!» Покачав головой, я ставлю телефон на беззвучный режим и кладу его на тумбочку. Завтра мне предстоит выяснить, что означают греческие заглавные буквы и куда приведет эта зацепка. Даю нам с ангелом максимум четыре дня, а потом мы перегрызем друг другу глотки. Почему он не проводит ночь с Адрианой? Ему срочно надо выпустить пар. Я сбрасываю одеяло, потому что в комнате слишком жарко. Если Азраэль включит свои чертовы камеры, чтобы пошпионить за мной, то пусть получает на экране мою задницу в скучных розовых хлопковых трусах.

Пар от горячей воды в душе просачивается в гостиную, когда на следующее утро я выхожу из ванной и сушу волосы полотенцем. У лежащего на столе мобильника загорается дисплей:

«Повысил твой лимит в бутике, эти шортики никуда не годятся. А у них там отличное французское белье».

«Это предложение о перемирии, извращенец?»

Естественно, он все-таки включил камеры.

«Извращенец наблюдал бы тайком. А я, наоборот, предупредил – ради твоей безопасности. Ты прекрасно знала, что я смотрю».

«Точно. Поэтому ночью не легла спать голой, как обычно. Не хотела тебя шокировать».

Я усмехаюсь себе под нос и в то же время злюсь на саму себя за то, что не особенно на него обижаюсь. Такое оскорбительное поведение, конечно же, недопустимо.

«Так просто тебе бы это не удалось. Что у тебя в планах на сегодня? Опять пойдешь в библиотеку?»

Я роюсь в своих шмотках в поисках свежего нижнего белья. «Ага», – печатаю после того, как отыскиваю нужное. Обязательно надо будет сдать кое-что из одежды в прачечную.

«Тогда я приду туда. Заинтересовался шепчущимися книгами».

Я закатываю глаза. Он запомнил?

«Они разговаривают не со всеми подряд».

«Разве я тебе уже не говорил, что я не все?»

«Говорил, но мне все труднее в это поверить. Ты почти ничем не отличаешься от смертных мужчин».

«Спасибо за комплимент».

«Не за что. Надень что-нибудь теплое, в архиве прохладно. Через час на площади Сент-Джеймс».

«Договорились. Надень что-нибудь миленькое».

Отправив ему смайлик с высунутым языком, я достаю из рюкзака джинсы и теплый свитер, наношу легкий макияж, сушу волосы феном и заплетаю в косу. Его повышенный лимит на бутик я лучше истрачу на пожертвование в «Women’s Budget Group». Государственных средств на поддержку организаций по защите прав женщин выделяется все меньше, и поскольку эта занимается созданием более благоприятной экономической среды, в которой мужчины и женщины равны, бессмертный спокойно может внести свой вклад. В конце концов, боги и ангелы сыграли значительную роль в том, что мужчины веками верили, будто могут доминировать над нами, женщинами. Хотела бы я понаблюдать за его взглядом, когда он увидит выписку по кредитной карте. Я ни на секунду не сомневаюсь, что сумею убедить в этом владелицу бутика. Нам надо будет только придумать, как осуществить подобную операцию. Да кому нужно