Тем временем Роберт Клайв добился такого же успеха в Индии, вытеснив французов при содействии частной Ост-Индской компании, а также местных набобов и «княжеств», с которыми он заключал временные союзы. К 1759 г., приснопамятному для растущей Британской империи, Бомбей, Мадрас и Калькутта были в руках англичан. Если не считать Америки, Индия стала главнейшим заморским приобретением Европы и почти два столетия оставалась жемчужиной Британской короны. В 1762 г. Испания перешла на сторону Франции, развязав руки Британии, которая немедленно захватила Манилу и Ганновер.

Права на эти приобретения были закреплены в Парижском мирном договоре 1763 г. Война в Европе кончилась ничьей. Саксония сохранила независимость, но Австрия не вернула себе Силезию. Для заморских территорий договор значил больше: с его помощью европейские державы разделили между собой новые американские земли. Испания сохранила Кубу, но уступила Британии Флориду. Франция лишилась всех земель к востоку от Миссисипи, но удержала богатые сахаром Мартинику и Гваделупу. Повсюду как грибы росли британские колонии и торговые фактории – при содействии флота, которому не было равных. Викторианский историк-империалист Джон Роберт Сили заметил, что Британия, похоже, «завоевала и заселила полмира в приступе помрачения рассудка».

Но за рассветом пришел закат. Империя, добытая чуть ли не случайно, скоро усохнет по глупости. В 1760 г. долгоцарствующего и непопулярного в Британии Георга II, пережившего собственного сына, сменил внук, двадцатидвухлетний Георг III (1760–1820). Умный и образованный молодой человек, он жаждал доказать свою английскость, но вел себя как германский князек. Он уволил опытного Питта и сформировал новый кабинет, во главе которого поставил своего старого наставника графа Бьюта. Недовольные считали тандем Георга и Бьюта чуть ли не возвращением ко временам Стюартов.

Первое, что нужно было сделать молодому королю, так это покрыть стоимость заморских завоеваний Питта, которые удвоили национальный долг: только выплата процентов поглощала половину государственного бюджета. Вклад американских колоний в британскую казну составлял ничтожные 1400 фунтов в год, и в 1765 г. правительство ввело в американских колониях гербовый сбор. Король подчеркивал, что эта мера необходима, чтобы компенсировать расходы Британии на оборону колоний от французов и от коренных жителей Америки. Когда Бенджамин Франклин, представлявший в Лондоне интересы колонистов, заявил протест, Георг заменил этот сбор налогом на чай. В 1773 г. группа контрабандистов высыпала чай в Бостонский залив, и Георг пришел в ярость, посчитав это личным оскорблением.

Королю удалось совершить практически невозможное. Он спровоцировал успешный мятеж против самой стабильной и уважаемой европейской протодемократии. К тому времени тринадцать английских колоний в Америке уже пользовались практически полной автономией. Они игнорировали договоры, заключенные с местным населением, и очень вольно обходились со своими долгами. Экономика южных колоний основывалась на рабстве. Единственным поводом для недовольства колонистов были торговые ограничения, но они были введены с целью защитить бизнес и в Америке, и в метрополии.

С 1773 г. и далее каждое телодвижение правительства Георга III, которое теперь возглавлял беспомощный лорд Норт, разжигало сопротивление. Хотя многие колонисты еще сохраняли лояльность, но поддержка диссидентов в парламенте усиливалась, в частности со стороны Питта (который теперь был в оппозиции правительству), а также Чарльза Фокса и Эдмунда Берка. В 1774 г. британское правительство приняло так называемые «принудительные акты», которые ограничивали полномочия городских собраний и вводили против американских колоний торговые санкции. В том же году американский конгресс в Филадельфии составил Декларацию прав и умолял снять санкции. Этот конфликт, который касался исключительно вопросов торговли и налогообложения, можно было разрешить за столом переговоров в Уайтхолле. Но пока резолюции правительства неделями путешествовали через Атлантику, обстановка менялась, и ко времени введения они уже не успевали за событиями.

В 1775 г. дело дошло до драки. Кабинет министров приказал губернатору Массачусетса жестко подавлять любое сопротивление. В июле 1776 г. разъяренные американские конгрессмены съехались в Филадельфию, где подписали Декларацию независимости. В ней они сухо сообщали королю Британии, что он «не может быть правителем свободного народа». Автор Декларации Томас Джефферсон сформулировал «самоочевидные истины» и «неотъемлемые права» – в высокопарных выражениях в духе Локка и эпохи Просвещения. Права эти, однако, всеобщими не были: на женщин, индейцев и рабов они не распространялись. К тому же бунтовщиками двигали не настолько благородные мотивы, как позже утверждали их апологеты. Многие из них спекулировали захваченными западными землями – землями, которые Британия еще в 1763 г. напрямую отдала коренным американским народам. Некоторых беспокоило и растущее давление со стороны Британии, намеренной положить конец работорговле. Эти наверняка были безмерно счастливы, наблюдая, как их деятельность приукрашивают риторикой Просвещения, словами о равенстве всех людей и поисках счастья.

И даже в тот момент бунт еще можно было подавить, если бы не внутренняя и международная поддержка мятежников. Британия была не особенно заинтересована в усмирении американцев. Эдмунд Бёрк яростно нападал на короля, за то что тот прибегает к услугам ганноверских наемников, «наемных мечей германской черни и вассалов… против английской плоти и крови». Франция и Испания, не простившие Британии выгод, которые она получила по Парижскому мирному договору, были только рады ей насолить. В 1778 г. на американский берег высадился крупный французский контингент, отправленный на помощь бунтовщикам, и в 1781 г. американо-французская коалиция одержала победу в сражении при Йорктауне в Вирджинии. Американскими силами командовал бывший английский офицер Джордж Вашингтон. Он писал: «Мы не хотим быть единственным народом, вкусившим сладость добросовестного правительства на основе равного участия». Он надеялся, что пример Америки распространится и что вскоре «вся Европа избавится от волнений, потрясений и тревог».

Поражение Британии порадовало многих в Европе, и позиции короля Георга III пошатнулись. Он по собственной вине лишился ценных заморских владений. Но колонисты пользовались такой поддержкой, что либералы не слишком горевали об этой утрате. Гораций Уолпол, сын Роберта, пророчил, что «следующий золотой век воссияет по ту сторону Атлантики». В 1785 г. в Лондон прибыл первый американский посол с предложением «дружбы Соединенных Штатов как независимой державы»», и сам Георг III его любезно принял.

В 1783 г., после долгих колебаний, король предложил пост премьер-министра сыну Питта, Уильяму Питту-младшему. Тому едва исполнилось 24 года, и он являл собой чистейший образец «нового человека» в активно развивающей внешние связи Британии. Его настольной книгой был труд Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776) – труд, который обеспечил Британию теоретической основой для развития стратегий свободного рынка и регулируемой торговли. Питт вернет правительству уверенность в своих силах и проведет страну через штормы, уже собирающиеся за Ла-Маншем. Может, Англия и понесла поражение в Америке, но страна, обеспечившая ей это поражение, Франция, вот-вот жестоко заплатит за свой поступок.