— Говори, что принимаешь мои силы, — прошипел Асмодей.

— Я… э… Краснорылкина Лютиэнь Михайловна принимаю силы Властелина Тьмы, ибо Грань не терпит слабости, — пробормотала, подумав, что потом придушу Асмодея.

Нет, ну надо же было испоганить столь важное событие в жизни девушки! А где фата, платье, кольца? Где свадебный марш и нормальные гости, а не вот эти уроды?

Не то, чтобы я прям мечтала о красивой церемонии, но если уж выходить замуж, то явно не в грязном драном наряде и с немытой после трехдневного похода головой! Да еще после того, как тебя чуть не убили…

— Теперь говори, что отрекаешься от слабости, ибо Грань приемлет лишь силу, — подсказал Асмодей.

Я повторила, заметив, что дым пополз выше, добравшись до локтей.

— Я забираю слабость этой смертной, ибо Грань приемлет лишь силу, — эхом откликнулся Асмодей. — И пусть ее слабость растворится во тьме. Отныне моя сила — ее сила. Моя магия — ее магия. Моя власть — ее власть и власть над ней.

Последняя фраза показалась мне очень подозрительной, но отступать было поздно — дым уже окутал наши плечи, закружил вокруг, застилая обзор. Мы словно оказались внутри маленького черного вихря, который отрезал нас от остального мира.

— Наши силы связаны отныне и до тех пор, пока существует Грань. Наша магия едина с этого момента и до тех пор, пока существует тьма. Наши жизни переплетены с этой секунды и до тех пор, пока существует вечность. В знак своего покровительства я дарую Лютиэнь кольцо, чтобы она могла всегда найти меня, и да будет Грань свидетелем, — Асмодей протянул руку.

Прямо из пола вырос каменный постамент, на котором лежало два круглых блестящих и абсолютно черных (ну разумеется) колечка.

Взяв одно, властелин надел мне его на палец и самодовольно ухмыльнулся.

— Я принимаю покровительство Асмодея. В знак своей верности я дарую ему кольцо, чтобы он мог всегда найти меня, и да будет Грань свидетелем, — проговорила обреченно, начиная понимать, ради чего пластилин все это затеял.

Ну конечно, куда без тайного умысла. Не из-за любви же ему меня в жены брать.

— А теперь нам надо обменяться… — начал Асмодей, оглядев черное колечко на своем пальце.

— Поцелуями? — подсказала, подумав, что если так, то я его укушу.

— Какими поцелуями? — удивился пластилин. — Это же Грань, тут меняются кровью.

Повинуясь его словам на том же столбике появился нож. Не поморщившись, властелин глубоко полоснул свою ладонь и из раны тут же полилась кровь. Затем он взял мою руку, осторожно чиркнул по коже, чтобы выступила пара алых капель, а после соединил наши ладони, переплетая пальцы.

— Отныне ты моя королева, — прошептал и добавил уже громче: — Отныне Лютиэнь королева Грани.

Черный дым рассеялся, монстры захлопали (впрочем, без особого энтузиазма), а я обнаружила, что вместо старой походной одежды теперь облачены в черное блестящее платье, плотно облегавшее фигуру.

Это что, дресс-код для властелинов тьмы? Надеюсь, мне теперь не придется все время носить черное…

Впрочем, вопрос гардероба тут же отошел на второй план, потому что на открытой спине явно ощущалось нечто чужеродное, будто туда что-то прилипло. Я скосила глаза и… твою мать, крылья!

Ну вот, Лютик, есть чем гордиться. Одноклассниц моих мужья после свадьбы обрюхатили, а меня Асмодей окрылил…

Только я бы и без такого счастья обошлась. Это что, теперь они всегда за спиной будут? И каждый станет пытаться их отрезать?

Тогда этот Олень Делон в очередной раз подложил мне свинью. Огромную такую, не унести.

— Что это за хрень? — прошипела я, кивнув на свои новые… эээ… отростки.

— Это крылья, — решил подработать капитаном очевидность пластилин.

— Спасибо, а я-то думала, что это куриные ножки. И что, они теперь у меня всегда будут?

— Только в Грани, в Рэйлине ты сможешь их спрятать, как это делаю я, — ответил Асмодей, кивая подходившим гостям, желавшим выразить почтение.

— Хотя бы так…

— Ты чем-то недовольна?

— Конечно! Ты заставил меня выйти за тебя замуж, а теперь я превратилась в какую-то дичь лютую! Надеюсь, у меня хвост с рогами не вырастут?

— Не вырастут. Вся сила в крыльях, а хвост и рога — это физиологические особенности, они через ритуал не передаются. К тому же это для твоей безопасности…

— Какая безопасность? За мной же все велиары начнут охоту, чтобы получить твой трон!

— Не льсти себе, ты теперь можешь пользоваться моими силами, но ты не властелин тьмы.

— Ага, я властительница крыльев и черных шмоток. Учти, всегда носить это не буду! — я ткнула в блестящую ткань.

— Всегда и не надо, — хмыкнул Асмодей. — Можешь снять это прямо сейчас. А я посмотрю.

Поток монстров уже иссяк, и властелин переместил нас обратно в спальню.

— И остаться голой, но с крыльями? Увольте, мне не настолько принципиален цвет платья…

— Ты что, не слышала про силы? Мы находимся в Грани, здесь я практически божество, — он махнул рукой, и платье облетело лоскутами, испарявшимися прямо в воздухе, а вместо него на мне оказался кружевной пеньюар почти ничего не закрывающий.

И, разумеется, черный.

— Ну твою ж рогатую мать, Асмодей! — вскрикнула, попытавшись прикрыться крыльями.

Вместо этого вышло лишь нелепо взмахнуть ими, подняться в воздух, а потом рухнуть прямо в руки подоспевшему властелину.

— Неплохо для первого раза, — хрипло проговорил тот, облизнув губы.

Хвост его заходил ходуном, крылья задрожали…

— Ну уж нет! Я три дня толком не мылась, и это не считая того, что все еще злюсь на тебя! — возмутилась, поскорее попытавшись оттолкнуть наглую рогатую скотину.

Поскорее — потому что уже чувствовала, что и мои крылья начинают… хм… ну да, трепетать.

Асмодей не поддался, а напротив, прижал меня крепче, еще и хвостом своим обвил. Снова махнул рукой — и мы очутились в пустой комнате, возле небольшого каменного бассейна. Черная вода блестела в пламени свечей и казалась гладкой, словно атлас.

— Значит, я потру тебе спинку, — едва ли не промурлыкал Асмодей.

Он приподнял меня, переступил через бортик. Не разжимая объятий, опустился в воду.

— Асмодей, не надо, — предприняла последнюю попытку воспротивиться я.

Очень слабую попытку — внутри уже разгоралось пламя страсти, болезненное и черное, как все вокруг.

— Ты ведь сама этого хочешь, — улыбнулся властелин, впиваясь в меня поцелуем.

И в чем-то он был прав.

— Теперь никто не посмеет напасть на тебя, и уж точно никто не сможет убить, пока я разбираюсь с Тьмой, — проговорил Асмодей, когда все закончилось и мы снова оказались в его спальне.