крутилось что-то вроде: «Это издевательство какое-то, ладно — Айрос, у него какая-то там особенность, но тут-то что? Это меня так от каждого девственника вштыривать будет?»

— Не бойся, и можешь даже не пытаться понижать голос, так как у драконов отменный слух, он в любом случае услышит все, что ты мне скажешь или это секрет от Айроса? — Хазаэль хихикнул, а тот возмущенно вскинул голову.

— Как их кормить? — Обреченно спросила я.

— В зависимости от того, какими ты хочешь их вырастить. — Пожал плечами эльф.

— Я? Это не мои звери… Я не могу решать такие вещи.

— Боюсь, это уже не совсем так. Ты предпочла которуна Мастеру. Теперь жизнь этого зверька полностью в твоих руках. Не думаю, что наш жрец хоть когда-нибудь прикоснется к нему, особенно после случившегося. — Чуть усмехнулся Хазаэль.

— Предпочла? — Непонимающе повторила я, немного ошарашенная услышанным.

— Именно. — Кивнул эльф. Я замолчала, пытаясь переварить это. — Обычно драконы не позволяют себя касаться посторонним, те же, кто получают это право, могут трогать их, гладить, тискать, точно игрушечных зверей. Взамен чешуйчатые надеются, что будут единственными любимчиками. Животная форма… скажем так, она немного влияет на их восприятие окружающего мира. Что делает драконов более… милыми и в тоже время крайне опасными. Ты сама только что видела силу Мастера, и это без магии. Просто взмах когтя… или хвоста.

Я буквально взрывалась возмущениями от подобной несправедливости, но смолчала, опасаясь спровоцировать усугубление конфликта. Тело обдало жаром, сердце готово было выскочить, а в ушах грохотало, так что последние слова Хазаэля слышались, как сквозь вату.

— Друга и защитника. — В конце концов, выдохнула я. Но эльф явно потерялся в разговоре, поэтому пришлось добавить. — Вырастить … из которуна.

Парень кивнул и на столе появилась бутылка с кожаным навершием. Взяв ее, я ощутила теплоту. Кроме того, там оказалась пара листьев, пахнущих свежестью.

— Сначала молоко, потом растения. — Дружелюбно посоветовал Хазаэль.

— Спасибо. — Я забрала листочки, и поспешно удалилась от эльфа, потому что находиться близко и не прикасаться к нему становилось все сложнее. Но спрашивать что-то, особенно зная, что меня тут могут услышать, или признаваться в еще одной слабости, ой, как не хотелось.

Устроившись у стены на кровати, укутавшись одеялом, склонила к зверьку бутылочку. Он сразу завозился и обхватил лапками горлышко. Странный запах то ли от молока, то ли от довольного зверька коснулся ноздрей, слегка щекоча их. Какое-то время которун сладко чмокал, наполняя мое сердце незнакомыми доселе эмоциями. Видимо, не вовремя проснулся дремавший материнский инстинкт. Завершив кормление двумя листочками, которые зверек схрумкал, как заправский кролик, поняла, что устала. Не столько физически, а больше опустошена эмоционально. Так что устроила малыша на подушке, не став возиться с поисками ночной рубашки, просто стянула с себя брюки и, с некоторыми сложностями избавившись от корсета, кинула вещи на угол кровати. Подтянув к себе котенка, задумалась, прислушшиваясь к ласковому тарахтению.

Влажный, горячий воздух и необычные звуки сменяют умиротворяющую тишину. Осматриваюсь. Которуна нигде нет, а я где-то в джунглях. Вокруг буйная растительность: пальмы, орхидеи, папоротники, лианы. Снующие туда-сюда насекомые, птицы и мелкие зверьки. Из общего пейзажа выпадают лишь белые резные колонны, изящные столбики беседок, ажурные перила мостика через речушку и белый мрамор дорожек, расходящихся в стороны от беседки, где я стою. За спиной журчит фонтан: высоченная статуя женщины, из кувшина в руках которой вытекает вода, давая начало той самой речке с кристально чистой водой и золотистыми рыбками. Если бы не эта удушающая жара, возможно, я бы даже смогла оценить по достоинству изящность всей конструкции. Но от духоты не спасают даже легкие зачарованные одежды по местной моде.

Снова это странное чувство. Я одновременно знаю и не знаю: эти чары, это место, названия сотен растений и окружающих существ. В памяти возникает момент, когда я наносила руны на одежду, ощущения, когда напитывала их маной. При этом прекрасно знаю, что никогда этого не делала. Кажется, я снова оказалась в воспоминании.

— Лиа, смотри, я поймал его! — Радостный возглас мальчишки отвлек от раздумий. Перед взором возник комок шерсти с безумными от ужаса глазами. По сути выглядит он мило, похож на откормленного кролика, с большими повислыми ушами и невероятно пушистым длинным хвостом. Флекль — почти сразу узнаю редкую животинку. Держит это находящееся на грани вымирания чудо — эльф с белоснежными волосами и небесно-голубыми глазами. Хазаэль. Очаровательный и забавный, хоть кажется по-детски немного нескладным и тощеватым. И усугубляет это впечатление изодранный, испачканный костюм, царапины на руках и лице. А выражение его глаз, устремленных снизу-вверх, с неподдельным восторгом и гордостью, будто он самолично завалил медвелиса голыми руками, не может не вызвать чувство умиления.

Однако, Лиария только вздыхает. — И что мне с ним сделать? Приготовить и съесть? — с озорными нотками в голосе, спрашивает его.

Парнишка, справившись с очередной попыткой зверька слинять, перехватывает его за уши и прячет за спину, обиженно глянув на меня. — Не надо его убивать, мы так не договаривались. — Эльф разжимает руки, и зверек, шлепнувшись на мрамор, ошалело осматривается и опрометью бросается в ближайшие кусты. А я не могу удержаться от смеха. — Я выполнил условия и поймал его, теперь ты пойдешь со мной смотреть на звезды. — Гордо и бескомпромиссно заявляет мальчик, вырисовывая руны, чтобы привести себя в надлежащий вид. А Лиария снова вздыхает и кивает.

С некоторым сожалением она бросает взгляд на куст, где скрылся зверек, разрушивший такую хорошую отговорку. Что ж, придется идти смотреть на звезды, будь они не ладны, с этим остроухим. Лиария улыбается ему, хотя больше всего ей хочется отправиться спать в прохладу своей комнаты, чем таращиться на разбросанные по небу светящиеся точки. А в голове бились мысли. “И что в этом интересного? Да еще с кем! Ладно бы с тем охотником, вот он — настоящий мужчина, даром, что темный… а этот совсем еще мальчишка. Сколько еще пройдет времени, пока Хазаэль станет достойным представителем мужского племени. Да и станет ли? С его стремлением зарываться в книги, забывая про тренировки, сомневаться в этом не приходится”. Но пойти против воли Мастера она не может, поэтому с натянутой улыбкой идет за ним, вполуха слушая очередную познавательную историю, вдоволь скрашенную магическими теориями.

И вновь меня посетил калейдоскоп событий.

Еще недавно пепельно-белые волосы мальчика теперь отливают желтизной, но это только портит внешность. И без того светлая кожа стала будто серой, а под глазами залегли глубокие тени. Худоба тоже усугубилась. Не виделись всего пару миртранов, а он так изменился.