почву, и в таких местах часто встречаются оползни. Поэтому продольные дамбы строят очень прочными да еще самый грунт стараются укрепить деревянными щитами. В той же Голландии у моря отнято немало земли. Сначала это может быть лагуна, отделенная от моря наносным песком, а потом постепенно ее совсем отгораживают от моря, вода в ней испаряется, и лагуна пересыхает. Затем на ней появляются растения, и, наконец, она становится годна для обработки.

Случается, что морские наносы так заполняют гавань илом или песком, что образуются мели и большие суда не могут заходить в порт. Тогда приходится расширять и прочищать вход в гавань, вести землесосные работы, чтобы убрать жидкую грязь, проникающую в порт с приливом.

Землесосная машина хорошо справляется с жидкими наносами. Она выкачивает илистый грунт через трубу и загружает им специальное судно, а оно вывозит свою добычу далеко в море, где ил и песок не могут никому помешать.

Но бывают очень плотные грунты, их даже землесос не может взять, и тогда сначала разжижают грунт, накачивая в его толщу воду и воздух.

Бывает, что возле порта по берегам много мелких камней. Море заносит порт галькой. Тут уж нужна землечерпальная машина. Черпаки захватывают гальку и наполняют трюмы судна.

Все это сложные и дорогостоящие работы. Я рассказала о них затем, чтобы ты знал: построить морской или речной порт — это только полдела. За портом нужно непрерывно следить, проверять работу каждого сооружения и производить множество новых работ, чтобы содержать все в порядке.

Столько пользы приносят людям моря и реки, что кажется, не ленись только, добывай водяные богатства, и будешь жить припеваючи. Но это совсем не так. Ни морской зверь — тюлень, котик, — ни рыба, ни киты, ни кораллы, ни жемчуг не добываются легко. Все это большой и тяжелый труд. А чтобы бороться с бедами, которые порой насылают моря и реки, нужен труд просто колоссальный.

Вот прекрасный город Венеция. Его начали строить еще в V веке. Много ума, изобретательности, трудолюбия было вложено в сооружение Венеции. Стоит город на ста восемнадцати островах. В свое время их грунт надежно укрепляли сваями. Все реки, которые могли во время паводков затопить острова, были отведены в стороны. На отмелях для защиты от моря возвели стену в полтора метра шириной, с высокой насыпью. В те времена не было, конечно, ни грузовых автомобилей, ни подъемных кранов. Тяжелые каменные плиты люди погружали на лодки и подвозили к стене, а там переносили на руках. В трех местах в этой стене были оставлены свободные проходы для кораблей. Чтобы эти дороги не заносились илом и не мелели, их постоянно чистили и углубляли.

Созданный таким огромным трудом город стал, как считают многие, прекраснейшим в мире.

В Венеции мало пешеходных улиц и площадей, люди в этом городе передвигаются по каналам в красивых лодках — гондолах. А каналов в Венеции сто шестьдесят. Через них перекинуты легкие мостики. Великолепные палаццо — дворцы — купают свои основания в воде. Гондолы пристают к мраморным ступеням, ведущим во дворец. А в обширных залах дворцов множество драгоценных произведений искусства: знатные венецианцы с давних пор собирали статуи и картины великих художников. После смерти владельца палаццо переходило к его детям, потом к внукам. И они, в свою очередь, добавляли к сокровищнице дедов великолепные творения мастеров искусства. Недаром Венецию называют городом-музеем, и целые армии туристов, художников и любителей старины ежегодно приезжают туда.

И вот теперь вся эта красота может погибнуть. Море разрушает старинную защитную стену, выворачивает ее тяжелые камни. Венецианские острова сильно оседают, а уровень воды в море повышается.

В 1966 году Венеция была затоплена во время сильного шторма, когда волны перекатывались через стену. В следующем году наводнение повторилось, да и сейчас постоянно угрожает Венеции.

Вместо старинных, плавно скользящих по воде гондол по венецианским каналам теперь снуют моторки и катера. Они создают в узких каналах сильные волны. Поэтому между сваями вымывается грунт, морская соль разъедает фундаменты дворцов, стены их покрываются плесенью. Портятся бесценные картины и статуи, а люди тяжело болеют.

Многие венецианцы покидают свой город. И не мудрено. Болеть ревматизмом, изнурительными лихорадками, туберкулезом, дышать нездоровой сыростью никто не хочет.

Удастся ли спасти город-музей, неизвестно. Слишком дорого будут стоить самые необходимые работы. Здесь нужны сотни миллионов — расходы, непосильные для городского управления.

И Флоренция — большой и многолюдный итальянский город — в том же ноябре 1966 года была затоплена водой. В ближних горах прошли сильные дожди, вода прорвала все плотины и переполнила реку Арно.

А еще за несколько дней до наводнения река казалась совсем пересохшей. Стояла сильная жара. Арно обмелел, во многих местах стало видно каменистое дно. Еще накануне бедствия никто о нем не подозревал. Вода широко разлившейся реки хлынула в город совершенно неожиданно.

Беда увеличилась тем, что водою были разрушены нефтяные хранилища. Черная грязь залила Флоренцию, автомашины переворачивались, телеграфные столбы перекатывались водой и разбивали окна домов. Густая грязь хлестала в квартиры, магазины, музеи. Во Флоренции было много замечательных произведений искусства. Они погибли, затопленные жирной нефтью. Погибли книжные сокровища библиотек, были залиты богатые пригородные виноградники, разрушены школы, электростанции, заводы. А люди… Многие погибли, надышавшись паров нефти, многие утонули, а сколько осталось без крова, невозможно было сосчитать.

Конечно, делается все возможное, чтобы спасти Флоренцию в будущем от подобных бедствий, но слишком велики потери. От такой грозной катастрофы очень трудно оправиться.

Мы тщательно оберегаем наши города от наводнений. Целая армия работников следит за уровнем воды в реках, за морскими течениями. Вода — опасная стихия, и за ней всегда нужно внимательно наблюдать.

В городе Ленина сделано все возможное, чтобы избежать несчастья. Но в прежние времена Ленинград сильно страдал от наводнений. Одно из таких бедствий описал Пушкин в поэме «Медный всадник». Может быть, ты запомнил такие строки:

Погода пуще свирепела,

Нева вздувалась и ревела,

Котлом клокоча и клубясь,

И вдруг, как зверь остервенясь,

На город кинулась. Пред нею

Все побежало; все вокруг

Вдруг опустело — воды вдруг

Втекли в подземные подвалы,

К решеткам хлынули каналы…

И дальше:

Осада! Приступ! Злые волны,

Как воры, лезут в окна. Челны

С разбега стекла бьют кормой.

Лотки под мокрой пеленой,

Обломки хижин, бревны, кровли,

Товар запасливой торговли,

Пожитки бледной нищеты,

Грозой снесенные мосты,

Гроба с