монстров тем временем спустились со второго этажа. В комнате сейчас было два человека и десять монстров, включая того, что стоял у двери. Вперед вышел гигант, остальные девять стояли позади него, почтительно опустив морды. Гигант заговорил:

– Племя оборотней города Хинка приветствует вас, странники. Сегодня вам выпала честь пополнить наши ряды! Кто хочет первым стать оборотнем?

Он засмеялся, глядя на путешественников.

– Понимаю! Каждый хочет стать первым, каждый хочет стать бессмертным и всемогущим, но раз вы не можете решить сами, я вам помогу…

7.

Елена и Володя проснулись утром следующего дня. Они лежали одетые на одной кровати. Раньше они никогда по собственной воле не спали вместе. Они буквально подскочили, одновременно, как ужаленные. Володя крутился на одном месте, оглядываясь кругом, потом он выскочил в коридор, бегом сбежал по лестнице в гостиную на первом этаже. Потом забежал обратно в спальню.

– Неужели мне все это приснилось?

– Что приснилось? – с подозрением посмотрела на него Елена.

– Оборотни…

Они замолчали и смотрели друг на друга, понимая все без слов. У них был один и тот же сон.

Девушка вдруг засмеялась. Смех был неестественным.

– Я все поняла! Нас вчера чем-то опоили. Скорее всего, наркотиками, вот нам все и привиделось!

Парень подошел к окну.

– Вчера на окне не было решетки! – уверенно заявил он, и вновь выбежал в коридор. Через десять минут он вернулся.

– На всех окнах решетки. Дверь не открывается. Наши вещи здесь, но оружия нет! Да и еще… Подойди!

Елена с опаской приблизилась к парню.

– Что случилось?

– Дай мне руку.

Девушка протянула ладонь. Володя взял ее в свою и вытянул вперед, к окну, к лучу солнца. Кожа девушки находилась на солнце не более секунды, тем не менее, она успела задымиться, на коже остался глубокий шрам. Рана была выжжена в теле.

– Что это такое, черт возьми! – выругалась девушка, убирая руку из-под солнечных лучей.

– Нас обратили, – ответил Володя. – Посмотри на мою шею.

На шее были следы зубов с двух сторон. Гигант, как догадалась Елена, открыл свою пасть так, чтобы шея Володи поместилась в нее, и слегка сжал челюсти, чтобы только остались неглубокие раны от зубов. Если бы он захотел, то мог бы легко откусить голову. Но он этого не захотел! Елена подняла руку и потрогала свою шею, те же самые точки от зубов.

– Так мы теперь оборотни?

– Получается, что так!

– И что нам теперь делать?

– Я не знаю… Надо дождаться жителей и потребовать объяснений!

Они надолго замолчали. С телом происходили изменения. Не снаружи. Изнутри. Поначалу они были чуть заметны, но к вечеру становились все явственнее. Каждый сустав ломило, выворачивало, ломало. Температура тела поднялась до критических пределов, казалось, кожа вот-вот загорится. Менялась структура мозга, его размер, его функции. Голова раскалывалась. Хотелось сесть и умереть. Сердце увеличивалось в размерах, оно стало биться в два раза быстрее, но останавливаться на этом не желало и все ускоряло и ускоряло свое биение. Кровь так быстро стала двигаться по венам, что нагревалась от трения, было слышно, как она течет, а если посмотреть на вену, то и видно. Дыхание также участилось. Казалось, делаешь постоянно один лишь вдох, не успевая выдыхать. Рот был широко открыт. Если чуть-чуть его прикрыть – кислорода сразу не хватало, и тогда руки сами тянулись ко рту и оттягивали челюсть так далеко вниз, что уголки рта рвались. Говорить и думать они не могли. Елена и Володя катались по полу и орали от боли. Иногда крик переходил в стон, но лишь на мгновение, чтобы набраться сил для нового крика…

К ночи им полегчало. Настолько, что они почти пришли в прежнюю норму.

Володя спустился вниз и принес два больших кувшина с водой. Они их выпили не отрываясь. Парень и девушка еще никогда не пили так много за один раз.

Разговаривать не хотелось, мысли путались…

Они не стали сопротивляться и уснули крепким сном…

8.

Среди ночи они проснулись от шума. К ним в спальню кто-то поднимался. Путешественники с интересом ждали гостя. Страх пропал. Как и желание сопротивляться. Казалось, они смирились со своей судьбой. Казалось, они готовы на все, лишь бы не пережить дневных мучений еще раз.

Гостем оказался оборотень. Не тот, огромный, а другой поменьше.

– Эмерик, – сказал он тягучим полушепотом. – Меня зовут Эмерик.

Володя хотел его о чем-то спросить, но не сумел. Мысли путались. Язык не ворочался. Эмерик жестом остановил его вялые попытки.

– Молчи! Ни чего не говори! Я сам скажу, что вам нужно знать!

И он начал рассказ. А может путешественникам все это снилось? Они не были уверены, что реальность существует…

Вас укусил наш вождь. Великий Ван. Он был первым. И будет последним. Через три дня вы станете нами, мы станем вами, вместе мы едины, вместе мы Сила Тьмы, вместе мы Тьма, вместе мы во Тьме, а она в нас. Тьма нас породила, только Свет может нас убить. Но Тьма ему не позволит, мы во Тьме, куда не проникнет Свет.

Сейчас вы на перепутье. Вы между Светом и Тьмой. Вы никто. Вы и не люди, и не оборотни. Вас не существует. Вы забыты. Вы прокляты людьми, но еще не благословлены Тьмой. Вам плохо. Бренное тело не желает вас отпускать; бессмертное, неуязвимое тело – не желает вас принимать. Завтра вас будет тошнить от воды, но и крови вы будете еще не достойны. Ваше тело будет обезвожено, кровь сделается густой. Настолько, что через три дня вы умрете. И через три дня возродитесь, чтобы больше никогда не умереть.

Великий Ван, первый и последний посланник Тьмы, ненавидящий свет, решил, что вы достойны этой чести. Мы были голодны, мы слишком долго не ели, мы хотели вкусить вашей плоти, выпить вашу кровь. Но Великий Ван решил, что вы одни из нас, и мы опустили свои головы в знак согласия, в знак уважения к Великому Закону, которому будете поклоняться уже через два дня и вы.

Не задавайте вопросов. И не получите ответов. Кровь и Тьма дадут вам ответы и вопросы. Кровь и Тьма дадут вам силы и власть над миром, власть над смертными.

А теперь терпите! Скоро вы забудете, что такое боль. Скоро боль забудет о вас!

Приветствую вас брат и сестра в нашей семье!

Он, молча, развернулся и вышел.

Елена и Володя погрузились в беспамятство, нельзя сказать, что они спали, скорее они бредили наяву.

10.

Когда путешественники вновь начали осознавать реальность, был уже день.