Они спускались все ниже и ниже. Кристина потеряла все представление о времени. Только свет от волшебных палочек и рука Макса спасали от ощущения, что она вот-вот упадет в темноту.

– Ты думаешь, это одна из тех тюрем? – спросила девушка.

– Думаю, да.

Кристина замерла.

– Но ты говоришь, что никто посторонний не может войти в эту темницу. Как же сюда вошли мы?

Парень замялся на мгновение, но этого было достаточно, чтобы она все поняла.

– Это твой дом.

Блондин едва заметно кивнул, однако взгляд у него был тревожным.

– Мы сейчас в подземельях поместья Ланских? – воскликнула она. – Но как, черт возьми, мы могли здесь оказаться? Здесь какой-то портал или что-то типа того?

Смятение овладело девушкой.

– Но ты сказал, что никто посторонний не может войти сюда. Как же я смогла это сделать?

– Я не знаю.

– А что, если… – Ее глаза расширились от ужаса. – Что, если я не смогу отсюда выйти?

Если это темницы поместья… она в ловушке.

«Вы доверяете своему напарнику, мисс Эверли?»

«Все это похоже на обман. Имитацию».

«Может, таким образом преступник хочет заманить сюда кого-то более важного?»

Кристина убеждала себя, что у нее разыгралось воображение. Она знает его уже много лет. Он бы не смог с ней так поступить.

– Максим? – Темнота была такой вязкой, что ее голос прозвучал не громче шепота. – Это ты заманил меня в поместье?

– Нет! – воскликнул он.

Но Кристина всегда знала, когда он лжет. Сейчас он лгал.

Из-за стены донесся негромкий смех.

Блондин начал озираться по сторонам, но Кристина не обратила на этот звук внимания. Слезы обиды из-за предательства жгли ей глаза. Она выдернула свою руку из его и взглянула на стену перед собой. На ней были изображены руны, значения которых она безошибочно узнала с первого взгляда. Это вход. Вход в камеру. И Макс тоже узнал их.

Он вытянул вперед руку, чтобы коснуться стены. От прикосновения камень задрожал, как водная гладь, и перед ними появилась дверь. Она качнулась и открылась сама собой.

Макс вошел в камеру, и Кристина последовала за ним.

Свет от волшебных палочек выхватил из темноты светловолосого мальчишку, сидящего на полу возле дальней стены. Пронзительные серые глаза взглянули на Максима, затем скользнули в проем, где остановилась девушка.

Кристина сделала шаг и остановилась за спиной Ланского.

Сердце девушки зашлось в бешеной пляске, а глаза неотрывно следили за мальчиком. Ей стало трудно дышать.

– Здравствуй, – сумела произнести она.

Мальчик улыбнулся.

– Кто ты? – строго спросил Макс, и ребенок перевел свой взгляд на него.

– Я твой узник.

– Да, но кто ты такой? – нетерпеливо повторил свой вопрос блондин.

Он, в отличие от Кристины, видел вовсе не ребенка. Перед ним были клубы тумана, в которых он периодически узнавал человеческие черты.

– Я не знаю, кто я такой или что я такое, – ответил туман. – Я могу принять любое обличье. Что ты видишь, наследник Ланских?

Туман стал приобретать все более четкие формы. Макс не ответил.

– Ты знаешь, как нам отсюда выбраться? – хрипло спросила Кристина.

– Отсюда может выбраться только Ланской, – он улыбнулся, изображая детскую невинность. – Но и зайти сюда может только Ланской. Как же ты оказалась здесь?

– Не надо, – прошипел Макс.

Мальчик наклонил голову в сторону блондина. Кристине показалось, что в его глазах вспыхнул огонь.

– Расскажи мне, как ты чуть не умерла, и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, – мальчишка перевел свой взгляд на нее.

– Ты ответишь на мои вопросы?

– Да.

Кристина заставила себя успокоить дыхание, чтобы обдумать ответ. Чтобы вспомнить. Чтобы снова пройти через кровь, боль, крики и медленную смерть…

Расследуя преступление, она попала в засаду более года назад. Макс тоже был с ней, обездвиженный заклинанием, он стоял рядом, пряча глаза, не в силах смотреть, как она умирает. Как будто он тоже испытывает боль. Но ей было так невыносимо больно, что она сама хотела поскорее оборвать свое мучительное существование.

Кристина сжала пальцы в кулаки.

Она выжила. И отсюда выберется тоже.

– Мне было больно. Так мучительно больно, что я готова была молить о смерти, лишь бы боль прекратилась. Я чувствовала, что схожу с ума, но я увидела нить и потянулась за ней, и вдруг снова обрела способность видеть и думать. И боль утихла.

Макс побледнел, его губы плотно сжались.

– Я цеплялась за эту нить. Я знала: на другом конце – дом. Там я буду в безопасности.

Ланской пристально смотрел на нее. В его глазах мелькнуло что-то еще.

Теперь настала ее очередь задавать вопросы.

– Это ты похищал тех людей? – спросила Кристина узника.

Ребенок очаровательно улыбнулся. Совсем как Мальчиш-Плохиш.

– Я не могу выбраться отсюда, Крис-ти-на, – ответил он, будто пробуя ее имя на вкус. –  Моими талантами грязно воспользовались, чтобы все подозрения пали на меня, но я не имею к этому никакого отношения. Может быть, твой спутник сможет больше рассказать тебе про эти похищения?

Макс не удостоил это ответом.

– Кто ты? – Он повторил свой вопрос.

– Вы знаете, кто я.

Кристина оцепенела. Пальцы Макса прижались к ее спине. Теплые, успокаивающие. Наверное, сейчас он успокаивал не только ее, но и себя.

– Нет, – покачала головой девушка. – Багрового Потрошителя не существует.

Серебристые глаза мальчика вспыхнули еще сильнее.

– Но я здесь. И уже очень давно.

Кристине казалось, что в ее жилах струится не кровь, а страх. Страх ощущался в каждом уголке тела. Ей потребовалось время, чтобы взять себя в руки.

– Ты поможешь мне выбраться отсюда? – еле слышно спросила девушка.

– Я могу.

– Что ты хочешь получить в обмен на свою помощь? – спросила она.

Мальчик с любопытством взглянул на гостей.

– Что вы можете мне предложить? Богатства и власть для меня здесь бесполезны.

Кристина с ужасом взглянула на Макса. Тот выглядел растерянным, таким она еще никогда его не видела. И это пугало ее еще сильнее.

Мальчик продолжал ухмыляться.

– А как насчет вашего ребенка?

Он указал рукой на себя.

Ребенок? Кристина растерянно взглянула на напарника, но тот сверлил гневным взглядом заключенного и не смотрел на нее.

– Нет, – холодно ответил блондин. – Никаких детей.

Мальчик улыбнулся. Он даже не удивился тому, что ему не удалось застать Ланского врасплох. Кажется, единственным человеком, который не понимал, что происходит, была Кристина.

– Она не останется здесь, – сквозь зубы произнес Макс.

– Конечно, не останется, – мальчик очаровательно улыбнулся, показав зубы. – И ты знаешь, почему. Я тоже знаю, почему. А она знает?

– О чем вы говорите? – От страха ее голос стал хриплым.

– Кристина Эверли, – теперь