на физиономии написано, что он похотливый и сластолюбивый кабель! Причем старый!» – думал он, ожидая пока в чашку нальется кофе из кофемашины.

Посмотрев на свою тарелку и поняв, что если он на нее положит что-то еще, то это просто свалится с неё, он тяжело вздохнул, и в одной руке с тарелкой, в другой с чашкой кофе, направился к столику Элисон, понимая, что даже если ему будут не рады, прогнать не прогонят!

– О-оо! Дин! Наконец-то! – радостно приветствовала его Элисон.

– Неужели уже соскучилась, дорогая, – иронично изогнул бровь Дин.

Явно не ожидавший такого поворота событий Феликс перевел удивленно-растерянно-недовольный взгляд с Элисон на Дина.

– Дорогая? Вы знакомы?

Ободренный приемом Дин не смог удержаться, чтобы не наступить престарелому ловеласу на больную мозоль.

– О-оо, мы знакомы! – с придыханием протянул он. – Можно даже сказать, близко!

Феликс бросил на Элисон недоумевающий взгляд.

– Правда? – с восторженной улыбкой уточнил он, однако в голосе его сквозило разочарование.

Элисон рассмеялась, махнув рукой:

– Он шутит. Мы… – она на мгновение замялась, поскольку и сама точно не знала, кто они, – коллеги.

Феликс расслабился, что совершенно не входило в планы Дина. И потому он поинтересовался:

– А вы давно знаете друг друга?

– Познакомились за завтраком! – бодро отрапортовала Элисон. – Феликс был так добр, что посоветовал мне блюда из бургундорский кухни, которые он был уверен, мне понравятся!

Феликс кивнул с самой добродушнейшей из улыбок, мол, да, я такой. Я очень-очень добрый.

Дин, с лёгкой усмешкой, парировал:

– И как, понравились?

– Конечно! Феликс в этом разбирается! – преувеличенно восторженно заверила его Элисон.

Гурман Феликс расплылся в одновременно блаженной, гордой и самодовольной улыбке.

Дин прищурился, с трудом сдерживаясь, чтобы не скрежетнуть зубами.

– Да неужели?! – с легким сарказмом в голосе уточнил он.

– А как же иначе! – продолжая изображать из себя восторженную дурочку, воскликнула Элисон. – Феликс ЛИЧНО знает шеф-повара, и он же ЛИЧНО порекомендовал его владелице отеля!

Дин, не удержавшись насмешливо хмыкнул. Насколько он помнил, это был именно он, а не Феликс, кто порекомендовал Изабелле де Лус шеф-повара. Но не устраивать же судебное разбирательство из-за этого!

Дин посмотрел на своего «более удачливого» коллегу с подчеркнутой ухмылкой и изрек, на чей раз уже с явным сарказмом в голосе:

– Да неужели?!

Феликс дураком не был. И потому… скромно промолчал.

– Ага! – вместо него подтвердила Элисон, энергично закивав. – Раньше местный шеф-повар работал у него. У Феликса, кстати, три ресторана в Бургундоре!

Дин точно знал, у кого раньше работал рекомендованный им Изабелле шеф-повар. И это точно был не Феликс. Но опять же: не устраивать же из-за этого судебное разбирательство! Не говоря уже о том, что такой козырь можно придержать и до более благоприятных обстоятельств, например, просто похвалить шеф-повара в присутствии и Изабеллы и Элисон. И посмотреть на выражение лица Элисон, когда Изабелла начнет рассыпаться перед НИМ в благодарностях.

Да. Вот такой он злой и мстительный!

Ну а пока…

– Целых три ресторана! – преувеличенно восхищенно выдохнул Дин. И скромно добавил: – Я как бы тоже немного в этом деле. Не подскажите названия хотя бы одного из ваших ресторанов?

И снова Элисон не дала Феликсу и секунды на ответ, радостно объявив:

– Его ресторан-флагман называется «Олива и Шафран»!

– «Олива и Шафран»! Надо же! – всплеснул руками Дин. – Оба-алдеть! Не сочтите за лесть, но я вот уже много лет большой поклонник вашего кулинарного искусства! – он выдержал паузу, делая вид, что смущен признанием.

Феликс расцвел в широкой, самодовольной улыбке, явно польщенный.

– Ещё с младших классов колледжа! — добавил Дин, небрежно поднимая бокал шампанского.

Кофе, которое как раз отпил старый ловелас, стало ему поперёк горла.

– Ну вряд ли я настолько вас старше, – прокашлявшись, заметил он, иронично улыбаясь.

– Феликс, кстати, пригласил меня именно в «Оливу и Шафран»! – поспешила загладить возникшую в беседе неловкость Элисон. И «загладила»: – И пообещал ЛИЧНО приготовить для меня ужин!

Теперь кофе стал поперек горла уже у Дина.

– Ого! Ничего себе! А он, смотрю, даром времени не теряет! И ты приняла предложение?

Элисон пожала плечами.

– А почему бы и нет? Не ты ли намедни указал мне на то, что я не умею расслабляться и наслаждаться жизнью? Так вот можешь собой гордиться! Я услышала тебя! И активно исправляюсь!

И тут Дин кое-что начал понимать.

Феликс, предложения которого насчет ужина несколько минут назад вежливо, но твердо было отклонено под предлогом более раннее договоренности, тоже. Ибо, как уже было упомянуты выше, дураком он не был.

Первый широко и радостно улыбнулся.

Второй обиженно поджал губы. Мало того, что его использовали. Так ещё и не озаботились сделать это так, чтобы он об этом не узнал! Будь на его месте, кто другой, обиделся бы и ушел! Но Феликс был не из таких.

– Значит, завтра в восемь или в семь? – «уточнил» он, насмешливо блеснув глазами.

Элисон, которая уже успела забыть о его существовании, озадаченно уставилась на него. Её брови слегка приподнялись, на лице отразилось недоумение.

– Я зайду за вами, – как нечто самой собой разумеющееся, объяснили ей.

Но она снова не поняла. Её взгляд растерянно метнулся от Феликса к Дину и обратно.

– З-ззачем? – уточнила она, часто заморгав.

Феликс терпеливо, почти назидательно, продолжил:

– Затем, что моя мама меня очень хорошо воспитала, – улыбка не сходила с его лица. – Так во сколько мне зайти за вами? В восемь или в семь?

До Элисон наконец-то дошло, о чем говорит её новый знакомый.

– Я-а-а-м, – протянула она растеряно, не зная, как выкрутиться так, чтобы и поймавшего её на слове нового знакомого не обидеть и перед Дином сохранить лицо. Но что ж тут придумаешь? Не идти же и в самом деле на свидание с ни разу несимпатичным ей мужиком! Думала она, закусив нижнюю губу. И… поскольку деваться особо было некуда, выбрала из двух зол меньшее – пожертвовала «лицом»: – Завтра, боюсь, тоже не получится, мы уезжаем сразу после обеда. Но следующий раз, когда я буду Бургундоре – буду счастлива!

– Мы будем счастливы! – одновременно поддержал её и добил «соперника» Дин. Но «бить его ногами уже лежачего» не стал, наоборот проявил благородство и великодушие. Ну почти…