Она перевела взгляд на блондинку, и та быстро закивала в ответ.

Через пять минут мы вшестером дружно вышагивали по коридору. Изольда с Резновым ушла перед, за ними плелась Машка, потом мы с Сашей и замыкал шествие, охранявший нас со спины Матвей.

Саша, первые минуты две, косилась в мою сторону, явно не решаясь заговорить, а я делала вид, что не замечаю ее потуг.

— Я знаю, что сделала Жанни, — наконец еле слышно выпалила девушка, — я ее отговаривала, но она даже слушать не хотела. Ей нравился Матвей, она ревновала его к тебе…

И что это было? Она думает, что я ее прощу? Не дождется!

— Ты могла предупредить меня, преподавателей, хоть кого-нибудь. Но ты этого не сделала.

— Да, я дура, — всхлипнула блондинка, уткнувшись носом в ладони, — она пропала, и я чувствую, с ней произошло что-то нехорошее…

— Ты права. Она хотела отнять мою жизнь, но простилась со своей. Прости, конечно, но мне твою подружку ни капли не жалко. Благодаря ее стараниям, я чуть не умерла, — сверкнув клычками, я прошла перед, к Зайцевой, не желая больше находиться в обществе двуличной стервы. В искренность ее я не верила ни на гран, люди за один день не меняются и данная особа не исключение.

В коридоре больничного крыла не было ни души и царила мертвая тишина. Дойдя до самого конца, Изольда толкнула дверь и тут же вскрикнула, прижав ладонь ко рту.

— Дима!

Дмитрий Александрович сидел на полу, задрав голову и прислонившись спиной к стене. Он не подавал никаких признаков жизни. Глаза закрыты, грудная клетка скрыта пиджаком, потому непонятно дышит он или нет. Лицо было белым, как снег, а ладони сжаты в кулаки.

Изольда первой бросилась к нему и начала дрожащими руками нащупывать пульс на шее.

— Жив, — наконец выдохнула она, прислонившись лбом к груди мужчины. Сжимающая мое запястье ладонь Матвея разжалась. Он тоже сел на корточки рядом с отцом и коснулся его руки.

— Что он тут делает? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Бел, — в оранжерею же собирался.

— Может, как и мы, решил проверить тела? — предположил Павел.

Понимая, что наш бесплотный убийца все еще может быть где-то здесь, я начала оглядываться по сторонам и заметила холодильную камеру с пустыми выдвинутыми ящиками.

Тел нет. Успел спрятать? Начал ритуал? Черт. Черт. Черт.

— У него кровь на затылке, — заметила подошедшая к Миронову Машка, — похоже, по голове ударили. Давайте, я посмотрю, мама учила меня исцеляющим…

Договорить Зайцева не успела. На нас всех пахнуло холодом. Свет в помещении замигал, а через секунду и вовсе вырубился.

Я даже толком испугаться не успела, как вдруг почувствовала на горле чужие пальцы. Они впились в кожу, до синяков. Больно. Не давая вздохнуть полной грудью. Как сегодня в оранжерее, только в этот раз все было намного реалистичнее. И дыхание за спиной, холодное, неровное и шумное, овевало волосы.

— Василиса! — словно почувствовав накрывший меня страх взревел, рассекая тишину, Матвей.

Я не могла ему ответить. Не могла его видеть в темноте, но знала, что мой демон рядом. Вот только дернись он ко мне, неизвестно что предпримет призрак.

Секунда, и свет замигал вновь, освещая больничное помещение. Изольда прижималась к все еще находящемуся без сознания ректору, Машка спряталась за спиной у Резнова, Саша забилась в угол, а Матвей, с поднятой вверх рукой, застыл напротив. Объединяло их одно, все они смотрели не на меня.

***

— Тоха, — первым подал голос Резнов, — какого черта ты тут делаешь? Отпусти Василису…

Что еще за Тоха? Неужели они видят призрака? А откуда его знают?

Миллион вопросов завертелось в голове, но память быстро подсказала ответы на некоторые из них. Тохой, вернее Антоном, звали их голубоглазого приятеля. Улыбчивого черноволосого парня, что жил с Матвеем и Пашей в одной комнате. Неразлучная троица, так величали их студентки академии. Где один, там еще двое.

Мозг сам дал подсказку, сравнив мои ощущения в оранжерее и сейчас. Парень за спиной, что впился пальцами в мою шею, не давая пошевелиться, и был тем самым носителем, которого выбрал для своих черных делишек Ракитин.

— Паш, не подходи к нему, — Зайцева вцепилась в рубашку Резнова, не давая инквизитору пошевелиться, — смотри, как зрачки расширились и взгляд бегает. Он не в себе.

— Правильно говорит девочка, ваш приятель не в себе, — хриплый, замогильный голос, раздавшийся позади меня, не мог принадлежать молодому парню. Скорее древнему старику, который всю жизнь не расставался с курительной трубкой, — зато я в нём.

Разразившись от собственной шуточки скрипучим, как несмазанная телега смехом, Ракитин, — я не могла называть его Антоном, так как несмотря на внешность, он им не являлся, — усилил хватку на моей шее.

— Отпусти ее, сейчас же, — в глазах Матвея запылал костер, а поза говорила о том, что он готов в любую секунду броситься вперед и атаковать убийцу. Даже я, не сильно знакомая с миром иных существ, понимала, что сейчас он на грани обращения.

— Совсем за идиота меня держишь, демон? Эта девочка — мой единственный щит. Одно твое неверное движение, я вспорю ей глотку и плевать на ритуал. Даже убей ты это тело, я просто переселюсь в другое, тебе меня не одолеть.

— Что ты собираешься с ней делать? — прорычал Белорадов, чье лицо сейчас напоминало безжизненную маску.

— Ничего особенного, закончу ритуал и верну тебе твою ненаглядную, — хмыкнул призрак и потащил меня спиной к выходу, — если сделаете хоть шаг, или будете нас преследовать, этой рыженькой лисичке не жить.

Он не шутил, и все присутствующие это прекрасно понимали. Когда за нами захлопнулась дверь, вслед раздался животный рев моего демона.

Руки с моей шеи Ракитин убрал и теперь вцепился в мой локоть. Потащил меня прямо по коридору, затем вниз по лестнице, и остановился, только когда мы достигли небольшого закутка на первом этаже.

Дверь была не заперта. Толкнув ее ногой, он впихнул меня в просторную темную комнату, затем включил свет, и я сразу узнала кухонное помещение.

Нет, раньше я здесь не бывала, но кухонные приборы, печи, длинные металлические столы для готовки говорили сами за себя.

— Что мы здесь забыли? — спросила я, впрочем, не сильно рассчитывая на ответ.

— Нам нужно попасть в обеденный зал, девочка. Но вести тебя по коридору, где в любой момент нас могут увидеть студенты или преподаватели, не самое лучшее решение. А тут есть проход, вон там, справа. Видишь дверь? — и я увидела, небольшую, двустворчатую. К ней-то меня и повели.

Забытый на столе нож я заметила сразу, и специально сделала вид, что оступилась, чтобы качнуться в сторону и схватить его. Ракитин потерял бдительность, и не успел среагировать.