он просто на службу не пришёл, но куда ему было против рассвирепевшего учителя.

Надо сказать, в плане воцерковлённости Иван Петрович показывал достойный пример: он ходил в церковь каждое воскресенье, не говоря уже о праздниках, всегда читал молитву на ночь и крестился перед едой, испрашивая божьего благословения. А уж когда происходило что-то непристойное, ярость его не имела границ. Как-то по телевизору показали неких молодых грешниц, устроивших в храме богохульное действо, и Иван Петрович буквально вынес мозг всем домашним, крича о том, как глубоко оскорбили его любимого Господа, какое тяжкое преступление совершено и как сурово надо за него наказать. Тюремного срока ему казалось мало, и он предлагал отрезать грешницам груди, после чего по очереди посадить на кол. Услышав же, что видные деятели культуры заступились за девушек, он не поленился написать гневное письмо на телевидение с требованием осудить и выслать из страны продажных прозападных гадин – подписантов.

В общем, нелегко было с Иваном Петровичем. Однако Олива снова исправился – стал посещать все праздничные службы, всякий раз специально подходя к Ивану Петровичу и радостно здороваясь с ним. Не имея повода, тот на какое-то время прекратил критику. Тем не менее, когда во время прошлого семейного застолья Олива оказался со своим оппонентом на террасе сестринского дома, куда они вышли покурить, он чувствовал себя неуютно.

Откинувшись на спинку стула, Иван Петрович молча курил и смотрел на Оливу. Впрочем, в его взгляде не было привычной подозрительности и злобности. Скорее он рассматривал лицо Оливы с интересом. Олива боялся прервать затянувшуюся паузу, в душе его появилась надежда, что наконец-то ему удалось задобрить «колючего» родственника и тот вот-вот скажет что-нибудь хорошее. Однако Иван Петрович курил молча и, лишь сделав последнюю, самую сильную затяжку и выпустив облако густого дыма, громко сказал презрительным тоном: «Ослиное хлебало!», после чего молча встал из-за стола и пошёл в комнату. Олива сначала растерялся, потом разозлился, ему захотелось съездить по бакенбардистой харе учителя химии, но, понимая, что силы не равны, делать этого он не стал. Позже, вечером, тайком от жены он тщательно рассматривал своё лицо в зеркале и, словно утешая себя, с удивлением повторял: «И никакое оно не ослиное!» После этого случая он не слишком хотел видеть Ивана Петровича.

Куда интереснее пообщаться с приезжими из Москвы, расспросить их о том о сём. В Москве Олива бывал только в детстве, да ещё по пути в Грецию – проездом с поезда в аэропорт. Знакомых или родственников, чтобы остановиться на несколько дней, у него не было, а гостиницу он позволить себе не мог. Поэтому за два часа пути в трясучем уазике с позвякивающими склянками медикаментов он многое успел у гостей выспросить. Дальше «паломники» пошли пешком, а он, условившись, откуда и во сколько их забирать, отправился по своим делам.

Полдня плутания по пересечённой местности успеха экспедиторам не принесли. Камней вокруг валялась куча, но, судя по всему, эти камни остались ещё от ледникового периода. Правда, удалось согласовать схему дальнейших действий. Сергий по телефону попросил срочной помощи у неких своих людей в Москве, сказав, что важнейшая экспедиция оказалась под угрозой из-за наезда местных бандитов, и люди эти обещали помочь. Со своей стороны, Ян обещал вечером пустить в ход магию, чтобы разрулить ситуацию. Кроме этого, поняв, что своими силами искать камень они будут долго, всё же решили спросить о нём Оливу – казалось, ему можно доверять.

Когда Олива вёз экспедиторов обратно в подворье, его сестра-именинница жаловалась, накрывая на стол:

– Жалко, Олежки не будет! Работа у него срочная сегодня возникла!

– А к чему он тут нужен? – возражал её муж. – Будет своим хлебачом ослиным отсвечивать!

– Почему ослиным? Тогда, получается, и у меня рожа ослиная? Я ведь его сестра!

Иван Петрович крепко задумался. Некоторое время он внимательно и с подозрением смотрел на жену, после чего изрёк:

– Нет, у тебя ещё более или менее, не беспокойся.

Зато Олива весьма пригодился участникам экспедиции. Когда Сергий аккуратно спросил его про «волшебный» камень, выяснилось, что выросший в этих местах Олива отлично знал про упавший метеорит. Однако добраться к камню оказалось непросто – на машине к нему не подъехать. Когда дорога заканчивалась, требовалось пробираться пешком больше десятка километров, а затем ещё, одолжив лодку, форсировать небольшую речку. Так что он посоветовал закладываться на двухдневный поход. «В нынешней ситуации это даже к лучшему!» – подумал Сергий.

– О! Да тут у вас что-то происходит! – сказал Олива, паркуясь возле барака.

У Сергия внутри немного похолодело, когда он увидел белую с красной полосой карету скорой помощи, под всполохи синих мигалок отъезжающую с подворья, и ментов, усаживавшихся в бело-синие «жигули». Очень не хотелось бы, чтобы бандиты, охотясь за ними, грохнули кого-то из церковных. Ещё больше не хотелось огласки реальной истории – ведь фактически Ящур позволил себя спровоцировать потому, что был нетрезв, а нетрезв он был с попустительства Сергия.

Сергий хотел помчаться бегом, чтобы скорее выяснить, в чём дело, но, только он ступил на землю, путь ему преградили два человека в штатском.

– Отец Сергий, если я не ошибаюсь? – сухо, но с некоторой ехидцей спросил один из них.

– Т-так точно!

– Ну вот и хорошо! Меня с товарищем – он показал на второго в штатском – прислали вам в помощь. Был звонок из Москвы. Мы в курсе ваших проблем. Не беспокойтесь, меры уже принимаются. А пока мы будем вас сопровождать. Настоятель нас уже заселил в барак, завтра прибудут ещё двое.

Сергий облегчённо вздохнул. Это прибыла поддержка, обещанная ему спецслужбами.

– А что же здесь такое случилось? Я уж испугался, увидев на подворье скорую, милицию!

– Да ничего страшного! – успокоил его собеседник. – Это гастарбайтеры подрались на лопатах, одному череп раскроили!

– Ну он живой хоть?

– Да живой, что с ним, с собакой, сделается! Но кровищей полдвора залил, cукa!

Поблагодарив прибывших товарищей, Сергий вместе с другими экспедиторами пошёл к бараку.

– Ты вот что, – обратился он к Яну, – ты тут магию свою обещал подключить – так давай, подключай, мои ресурсы, видишь, уже работают!

– Да не вопрос! – откликнулся Ян. – Но нам бы местечко получше найти – уж больно сырой и вонючий этот барак! Может, мы в твою комнату в настоятельском доме пройдём?

– Ты что! В доме настоятеля колдовство учинять! Ни в коем случае! Эдак, не дай бог, попалимся, потом не отмажешься! Впрочем… Впрочем, я подумаю.

Чародейство под куполом

К моменту, когда Ян, Саша, Ящур и диакон уже готовились к ужину, в их комнате появился радостный