Сезар сокрушенно вздохнул:

— Еще раз простите, принцесса, за необдуманные слова, якак-никак в рокоше, вот и положено осыпать ругательствами короля и весь егород, традиция требует… Можно ли мне осведомиться, по какой причине вы объявилифейт?

— От скуки, — безмятежно сказала Делия. —Принцесса не обязана искать причину, вам не кажется?

— Великолепно! — восхитился Сезар. — Ответ,достойный крови Баргов! Могу ли я считать себя вашим верным рыцарем?

Леверлин хмуро уставился на него, Сезар моментально всепонял и больше в верные рыцари не навязывался. С надеждой покосился на Мару, нота гордо показала язык. Попытка ожечь взглядом тетку Чари была пресеченазверским взглядом капрала.

Сварогу давно уже казалось, будто чего-то недостает,привычного и естественного. Наконец он сообразил: в отличие от прошлыхприключений, сейчас в нем не опознавали на каждом шагу прежнего графа Гэйра, иему больше не было нужды рассказывать свою историю — жаль, только началпривыкать и втягиваться…

Кованая решетка у входа в замок была поднята, и ее острыеконцы зловеще нависали над самыми головами, когда они проходили под аркойворот. Внутренний двор оказался просторнее, чем выглядел снаружи. В загонахсгрудился крестьянский скот, а его владельцы толпились тут же, вооруженные чемпопало. И особенного боевого пыла Сварог на их лицах не усмотрел — толькоизвечное крестьянское терпение. Но видно было, что юный сеньор давно приучил ихк любым неожиданностям.

— Говядины полный замок, — пояснил на ходуСезар. — В замке есть подземный колодец, пороховой погреб набит по самуюкрышку. Так что просижу я здесь, пока самому не надоест. Обещал еще подойтиотец Грук, смиренный слуга Единого, лесной отшельник со своей паствой…

— Не с той ли, что живет под волчьей головой? —спросил Сварог, с интересом наблюдая не столько за подданными Сезара, сколькоза реакцией на происходящее своего небольшого отряда. Живее всех вели себякапрал и Бони. Но если Шедарис больше любопытствовал, как выстроена оборона, тоселянина занимали породы собранного в загон скота.

— Здесь, в Заречье, мы на многое смотримтерпимее, — оказал Сезар. — А среди Волчьих Голов и в самом делехватает вполне приличных людей, загнанных под зеленый флаг не страстью кразбою, а житейскими обстоятельствами. Хотя и откровенных душегубов, конечно,полно. Каталаунский Хребет, что вы хотите. Сам святой Катберт в свое времясказал, что к здешним обитателям не стоит подходить с обычной меркой… Пастваотца Грука обожает подраться, не особенно и заботясь о поводах, так что радбуду вскоре узреть родственные души. Нужно же, чтобы рокош вышел, как следует,чтобы не пришлось потом краснеть ни перед соседями, ни перед судом, чтобыпредки в гробах не ворочались… Прошу в башню, господа, повара с утра стараются,как каторжные, а вы, должно быть, проголодались…

К нему подбежал дружинник в начищенной кирасе и азартнозашептал на ухо.

— Поздравляю, господа, началось, — сказалСезар. — К воротам уже прискакала какая-то банда, именующая себя синимимушкетерами. И командует ими, по определению моего верного оруженосца,смазливая черноволосая девка. Одеты, правда, как настоящие синие мушкетеры…Пойду взгляну.

— Я с вами, — сказал Сварог.

— Подождите, я тоже. — И Делия шепнула на ухоСварогу: — Вдруг удастся ей что-то объяснить…

— Попробуйте, — сказал Сварог. — Но что-то неверится…

Они поднялись на внешнюю стену по каменной лестнице безперил. Камень был предусмотрительно посыпан песочком, чтоб в случае чегоподошвами по крови не скользить. У ворот, с той стороны, топтались десятка двасиних мушкетеров. Их кони выглядели свежими — явно меняли где-то неподалеку. Авот лица оптимизма не выражали. Настороженные, серые от пыли. Особеннобезрадостные у тех мушкетеров, кто разглядел ствол нацеленного вниз пулемета.

— Прикройте пока лицо, — сказал Сварог Делии, иона низко надвинула бадагар.

Сезар прорычал вниз:

— Ну, хамье, какого рожна приперлись?

Оскорбленные дворяне, отринув усталость, ответили дружнымревом, забыв даже про пулеметный ствол, но Арталетта подняла руку в краснойзамшевой перчатке, и все моментально умолкли. Сварог констатировал, что черноволосаякрасотка неплохо управляется с буйными гвардейцами. И вежливо раскланялся сней, снявши бадагар.

Она смотрела на Сварога внимательно и недобро — должно быть,знала о нем больше, чем хотелось бы. Какое-то время они мерились взглядами, иее прекрасные синие глаза Сварогу крайне не понравились — таилось там что-тодикое, жестокое, непонятное, и зрачки преследовательницы были невероятнорасширены, прежде Сварог ее такой не видел. Чтобы внести ясность, произнес просебя должное заклинание — и растерянно пожал плечами.

Вокруг ее стройной фигурки, затянутой в полковничий мундир,зловеще чернел странный ореол, напоминавший гирлянду причудливыхснежинок, — совершенно непонятный, неизвестно что означавший и ставший споследней встречи вдвое больше размером. Примерно так Сварог чувствовал себякогда-то в Монголии, ради развлечения тыкая пальцем в клавиши компьютера и туповзирая на сменявшие друг друга таблицы, желтые на черном, то ли просившиечто-то сделать, то ли прилежно о чем-то докладывавшие — на английском, скоторым он был не в ладах…

Примерно так было и сейчас, разве что теперь он был трезв.Одно различие: он не знал, что видит, но не сомневался, что витавшая вокругАрталетты аура связана с самым черным злом. Слишком много непонятного —столько, что перестаешь его опасаться…

А приготовившиеся к осаде воины Сезара, естественно, ничеготакого не видели. И краем глаза Сварог отметил маслянистую ухмылку пулеметчика,откровенно рассказывающую, как бы тот поступил, попадись ему эта девица одна.Без охраны. В дремучем лесу.

Арталетта тряхнула головой, отбросив на спину повисший нашнурке форменный бадагар. И крикнула:

— Немедленно опустить мост и сложить оружие! Именемкороля!

С физиономии пулеметчика маслянистая ухмылка тут же пропала.

Сварог покосился на Сезара. Граф был великолепен. Онтщательно оправил кирасу, водрузил на голову рокантон так, чтобы его гребеньбыл строго перпендикулярен земной поверхности, величественно скрестил на грудируки в кольчужных рукавах и невыносимо долго держал паузу, доводя всадников добелого каления. И, на миг упредив раскрывшую было рот Арталетту, звучнозаговорил:

— Милая девица, если вы хоть немного разбираетесь вгеральдике и сопутствующих ей дисциплинах, равно как и в старинных традицияхблагородного дворянства, вам следовало бы давно понять, что водруженный над симзамком вымпел рокоша прямо-таки обязывает нас отнестись и к отдаваемым от именикороля приказаниям, и к нему самому без малейшего почтения. Совершенно, я бысказал, наплевательски. Я готов пропустить в замок вас одну, если только незаломите за ваши услуги чересчур дорого.