— Я вот что надумал, Антон, — сказал Храмов, выслушав эмоциональную речь приятеля. — Надо бы нам наведаться на это самое место происшествия.

— И что ты рассчитываешь там найти? — с сомнением в голосе спросил Данько. — Там же все уже осмотрели!

Илья скептически усмехнулся:

— Ты сам видишь, как ведется следствие! Как бы ни пыжился участковый Круглов, изо всех сил пытаясь показать, что действует по всем правилам, он их нарушает на каждом шагу! Если уж он действительно собрался предъявить обвинение Славке, найдя в его машине орудие преступления, то он должен был бы забрать и машину для досмотра. А она как стояла, так и стоит. Это говорит о том, что машина ему на фиг не сдалась — он и без нее рассчитывает обвинение состряпать.

— Но ведь такое хлипкое обвинение наверняка развалится в суде! — не поверил Антон. — Там же тоже не дураки сидят! Что, и судьи станут плясать под дудку какого-то сельского участкового? Подумаешь, важная птица!

— Если честно, я думаю, что он не собирается передавать дело в суд, — покачал головой Илья. — Скорее всего, хочет нас припугнуть. И это не в связи со смертью Голубева. Мы засветились, когда искали Серегу и расспрашивали о нем браконьеров. Участковый явно знает что-то о его исчезновении, вот и решил отвлечь нас от этого дела. А потом заткнуть нам рот липовым обвинением в адрес Славки. Я думаю, что через несколько дней он нам предложит вариант: убраться отсюда по-тихому, и тогда все идиотские обвинения будут сняты. Может, денег попросит…

— А в дыню ему не дать? — вскинулся Данько.

— Ладно-ладно, погоди ты на дыбы вставать. Никаких денег лично я ему давать не собираюсь. Я тебе это говорю к тому, что нам за эти дни нужно раздобыть такие козыри на руки, чтобы участковый сам выдал нам Славку с извинениями, да еще предложил денег, чтобы мы дали ему спокойно уйти на пенсию! Так что давай действовать последовательно. Для начала отправимся на место убийства Голубева.

Антон кивнул в сторону джипа Славика, стоявшего во дворе.

— Так, может, на нем и поедем? Двадцать километров пешком топать — все ноги собьешь!

— Разумеется, — улыбнулся Илья, подходя к машине. — Давай за руль!

Проезжая мимо продовольственного магазина, Данько притормозил. Он обратил внимание на то, как с крыльца по ступенькам спускаются двое: мужик с черными усиками и второй, окрещенный им «божьим одуванчиком», — как раз те, что присутствовали во дворе Воеводиных в качестве понятых. В руках у последнего была хозяйственная сумка, сильно раздувшаяся от набитой в нее снеди.

— Ого! — проговорил Антон, резко тормозя. — Такое пропустить я не могу!

Он нарочно остановил машину так, чтобы она перегораживала путь бредущим им навстречу мужичкам. Те пока не обращали внимания на джип, однако, приблизившись, разумеется, узнали автомобиль, но сделали вид, будто не заметили парней, и продолжили было путь.

— Какие люди! — открыв дверцу и окончательно блокируя путь, сказал Антон. — Куда направляемся?

— У каждого свои дела, — угрюмо ответил чернявый дядя Саша, пытаясь обойти машину.

Данько выставил вперед ногу.

— И что это мы несем в сумочке? — Он бесцеремонно дернул за хилую руку второго мужика. Тот вздрогнул, сумка выпала из рук, послышался звон…

— Ты что делаешь, гад? — взвыл дядя Саша, хватая сумку и поднимая. — Чужое не тронь, тебя не учили?

— А вас не учили, что по чужим машинам лазить нехорошо? — Антон наполовину высунулся из джипа. — А уж подкидывать липовые улики тем более?

Дядя Саша, не слушая его, сунулся в сумку и достал оттуда горлышко разбитой бутылки из-под водки.

— Ах ты, паразит! — заблажил он. — Ты что наделал?

— Это вы на заплаченные участковым деньги отмечать собрались? — не обращая внимания на его выкрики, продолжал Антон.

— Да я тебя убью, гада! — заорал дядя Саша, ставя сумку на землю и надвигаясь на Данько.

Он выбросил было вперед руку, сжав массивный кулак, однако рука его оказалась ловко перехваченной железной кистью Ильи, выбравшегося из машины с другой стороны.

Дядя Саша попытался вырваться, однако у него ничего не получилось: богатырская рука Храмова словно тисками держала его.

— Пусти, сволочь! — взвыл дядя Саша. — Пусти, говорят! Больно же!

Антон, быстро сориентировавшись в ситуации, подскочил к нему и сквозь зубы спросил:

— Признавайся живо — участковый заплатил вам за липовые показания?

Дядя Саша продолжал молчать, извиваясь в руках Ильи и бросая на него злобные взгляды. Антон переключился на его спутника. Несильно ткнув того в живот, от чего и без того хлипкий мужичонка согнулся пополам, он повторил:

— Участковый заплатил вам? Сколько?

— Не бей! — жалобным голосом попросил тот. — По тыще нам Круглов дал! За помощь!

— Я обеспечу, чтобы суд вам за такую помощь по пять лет дал! — пообещал Антон, но бить этого хлюпика ему было как-то стыдно, и он вернулся к дяде Саше.

— Он правду сказал? — спросил он.

Дядя Саша не отвечал, только рычал что-то, пытаясь вырваться. Антон бросил быстрый взгляд на Илью, и тот крутанул руку дяди Саши влево. Тот завопил во все горло и проговорил:

— Да, да! Пусти только, руку сломаешь!

Илья разжал пальцы. Дядя Саша сразу принялся растирать руку.

— Имейте в виду! — погрозил он им пальцем левой руки. — Я в больнице все зафиксирую! Это причинение тяжкого вреда здоровью! Сами загремите! Сволочи! Понаехали тут и права качают!

— Мы свои права качаем, — возразил Антон. — А вы чужие отбираете.

— Под суд пойдете! — не унимался дядя Саша. — Избили при свидетелях!

— И кто же свидетели? — склонил голову набок Антон. — Он, что ли? — Парень кивнул в сторону спутника дяди Саши, который совсем раскис.

Неожиданно Данько заметил, что они на дороге не одни. Чуть поодаль стоял непонятно откуда взявшийся автомобиль «Ауди». Когда они проезжали мимо магазина, его здесь не было. Возле машины, облокотившись о капот, стоял мужчина лет тридцати пяти, с мужественным лицом и темно-рыжими, волнистыми волосами. На нем была надета белая рубашка, поверх которой накинута кожаная жилетка. Мужчина стоял молча, не шевелясь, и с невозмутимым видом, но очень зорко наблюдал за происходящим.

— Вон и свидетели! — обрадовался дядя Саша. — Человек, сразу видно, грамотный. Вы ведь все видели? — крикнул он, обращаясь к незнакомцу.

Тот не удостоил дядю Сашу ответа, и он немного растерялся. Толкнув своего приятеля, сказал:

— Пошли, Юра! Справедливость все равно восторжествует!

Он поднял с земли сумку, и оба пошли прочь. Антон и Илья их не останавливали. Когда мужики отошли метров на десять, дядя Саша вдруг обернулся и крикнул: