На экране появилась девушка, но это была не Электо, нет, – одна из выживших. В ее сообщении говорилось, что под землей, помимо нее, есть еще десять человек, но они разбросаны по разным бункерам; что те здания, из которых можно попасть в бункеры, частично подключены к подземным генераторам…

– Мина, – перебивает меня Электо. – Это наверняка была Мина, Роминик Лаплас… Она была в одном из тех лифтов. Умно, – качая головой, Электо усмехается, в то время как ее глаза все еще наполнены слезами, – очень умно. Она знала, что для того, чтобы спустить лифты вниз, я должна была перевести наземные элементы входа в этих шести бункерах на автономное питание… Это Лапласы, – выдыхает Электо, пряча лицо в ладонях.

Неужели Электо до сих пор помнит всех жителей Терраполиса? Девушка отнимает руки от лица, когда я спрашиваю ее об этом.

– В системе хранятся данные обо всех жителях Терраполиса за все время его существования, но сейчас я способна помнить лишь выдающихся… Семейство Лаплас было именно таким. – Она легко вздыхает. – Лапласы-старшие стояли у истоков программы предотвращения преступлений, разработав для моих систем алгоритмы обработки вероятностей, а их сын Киллиан – один из первых добровольцев в миссии «Искатель»… Тот день, когда он поднялся на корабль старшим помощником капитана, я не забуду никогда. – На ее лице проступает ностальгически-печальная улыбка.

Миссия «Искатель»? Это еще что такое?

– То, что Роминик Лаплас оказалась среди выживших, – продолжает Электо, – невероятное везение. Она помогала своему брату готовиться к миссии, поэтому у нее было достаточно знаний, чтобы задействовать внешнюю систему оповещения и запрограммировать ее так, чтобы сообщение запускалось после срабатывания датчиков движения…

– Что за корабль? – Я все же решаюсь перебить Электо.

– Ты разве не слышала про «Искатель»? – спрашивает она с явным удивлением, на что я отрицательно качаю головой. – А ведь мы… мы верили, что инициатива «Искатель» начнет новую страницу в истории мира нашего времени, станет нашим вкладом… – Электо расстроенно вздыхает. – Корабль для миссии был построен здесь, в Терраполисе, как уменьшенная и более высокотехнологичная версия «Безымянного ковчега»… – Она останавливается, глядя на меня вопросительным взглядом, в котором читается некая толика укора.

Второе название кажется мне смутно знакомым. Повторив его про себя несколько раз, я наконец-то вспоминаю, что слышала про «Безымянный ковчег» на уроках истории.

Один богач из Старого Мира потратил все деньги своей корпорации на постройку гигантского корабля. Его считали спятившим, ведь он утверждал, что у него было видение о конце света, что он видел, как островное государство, в котором он жил, вместе с половиной мира уходит под воду… Конечно же, поначалу никто не воспринимал его слова всерьез.

Но уже после первых катаклизмов у него появились единомышленники.

Корабль вместил сорок тысяч человек, а спустя месяц после спуска «Безымянного» на воду остров, от которого он отчалил, был затоплен. За те десять лет, что «Безымянный ковчег» провел в плавании, Старый Мир окончательно перестал существовать. И когда на борту корабля уже начали отказывать основные системы жизнеобеспечения, «Безымянный» причалил к материку недалеко от Терраполиса, который согласился принять всех его пассажиров. На борту «Безымянного» были инженеры и строители, работавшие над созданием этого корабля. Они-то и построили для Терраполиса грузовой корабль для экспедиций в разрушенные части материка, в ходе которых собирался металл для переработки.

– Перед тем как послать экспедицию, мы всегда проводили разведку с помощью беспилотников-бумерангов на солнечных батареях. – Электо хмыкает. – Меня всегда забавляло то, что беспилотникам, как в старину, снова пришлось ориентироваться по солнцу и звездам, спутники-то все навигационные уже давно вышли из строя… – Она вздыхает. – И во время запуска очередного беспилотника произошел сбой в программе. Аппарат даже успели списать, посчитав утраченным, но, к всеобщему удивлению, спустя три месяца он все-таки вернулся. Когда начали обрабатывать собранные данные, то оказалось, что он смог долететь до соседнего материка, и… – девушка поднимает взгляд, – у нас появились веские основания полагать, что там есть выжившие.

– Выжившие, – медленно повторяю за Электо. – На другом материке.

– Знаю, звучит как безумие, – девушка пожимает плечами, – но поверь мне, данные были весьма убедительными, поэтому «Искатель» задумывался одновременно и как исследовательская, и как спасательная миссия. Специально для нее мы построили новый корабль: восемьдесят четыре члена экипажа при общей максимальной вместительности в пятнадцать тысяч пассажиров, возможность автономного плавания – едва ли не полвека, прокуциновый реактор…

– Проциновый? – переспрашиваю я, думая, что неверно расслышала.

– Нет, прокуциновый, – поправляет меня Электо. – Процин – это газ, который образуется в результате контакта прокуцина с воздухом, и… – Голос Электо обрывается. – В тот день, когда Волна уничтожила Терраполис, мы собрались на Луче, чтобы отпраздновать первую годовщину запуска миссии. – Она судорожно сглатывает. – Скорее всего, тех людей, за которыми мы отправили «Искатель», уже нет в живых, но… у «Искателя» очень мощная защита, – с неожиданным спокойствием говорит она, выпрямляясь. – Экипаж корабля мог уцелеть.

* * *

Выйдя из «комнаты видеонаблюдения», я резко выдыхаю, но сразу же вспоминаю про камеру над дверью, замеченную Бертом. Электо все еще может видеть меня. Из последних сил я держу спину прямо, из последних сил сохраняю спокойное выражение лица – и отпускаю себя только тогда, когда сворачиваю в технический переход. Пройдя несколько шагов, я опускаюсь на пол, закрывая лицо руками.

Хочется разреветься навзрыд, чтобы выплакать всю горечь, что накопилась за сегодня внутри, – но слез нет.

Электо будет ждать «Искатель», пока не пройдут отведенные ему полвека. Я все же оказалась права, предположив, что в понимании Электо Терраполис продолжает существовать, пока жив хотя бы один его гражданин; вот только прежде ее последней надеждой был «Искатель», о котором я не знала, а мой рассказ дал ей еще один повод продолжать ждать, продолжать надеяться…

Но я так и не смогла сказать Электо, что, скорее всего, Роминик Лаплас уже нет среди живых; что из одиннадцати человек, переживших гибель Терраполиса, восемь уже мертвы.

Я не сказала, что они были убиты тем же человеком, который их спас.

«Откуда вы знали, как попасть в этот бункер?»

После Агаты Кондор стал иначе относиться к своему прошлому, и заданный мною вопрос он использовал для того, чтобы вернуться к еще одному тяжелому воспоминанию, чтобы пережить его заново, пережить – и навсегда освободиться от тяжести его влияния.

Но я оказалась не готова к той тяжести, что мне пришлось принять.

В сообщении Мины, которое увидел капитан Кайто, было сказано, как найти входы в те бункеры, где есть выжившие. Путь к первому бункеру был известен Кондору, потому что Кайто направил его туда, поручив поднять на поверхность женщину с маленьким ребенком.