– В конце концов вы нашли ее в Сиэтле?

– Да.

– Когда вы услышали о Фрихоме?

– Я не слышал о нем. Это она слышала, и очень давно. Ирассказала мне, когда мы встретились несколько недель назад. Я обратился вдетективное агентство с просьбой разыскать его. Они сообщили, что видели его вДоусоне два года назад. Там его след терялся. Но позже прошел слух, что онякобы был в Сиэтле.

– Что стало с телом Хогарти? – спросил адвокат.

– После того как он умер, – сказал Лидс, – Фрихом погрузилего на сани и отвез к хижине. Там он нашел яму, где мы хранили золото, идогадался, что золота в ней было немало. Он изучил окрестности, нашел нашу жилуи выработал ее до конца. Черт его знает, сколько там еще оставалось, в то времямне было не до золота. Я пытался найти Эмили… Теперь поставьте себя на местоФрихома. Страна дикая, наступала зима. Земля замерзала и поддавалась тяжело, ноу него был реальный шанс добыть золото. Он выкопал неглубокую могилу, похоронилХогарти и принялся за работу. Покончив с ней, он оставил тело Хогарти там, унего не было выбора. Юридически жила была нашей. Он же выработал ее до конца.Естественно, ему ни к чему было ввязываться в спор относительно того, комупринадлежит это золото… Я хотел его найти, чтобы сказать, что он может оставитьсебе все, что добыл. Единственное, что я хотел бы, – это услышать все, какбыло, от него самого. Я надеялся, что Хогарти что-нибудь сказал перед смертью.Вот зачем мы собирались на север.

– И вы нашли Фрихома?

– Нет, черт возьми! Полиция схватила меня еще до того, какмы успели начать поиски.

– По-моему, – высказал сомнение Мейсон, – с вашимплемянником Гарольдом не все чисто. Его дама сердца снимает квартиру в том жедоме, где жил Миликант. Гарольд заходил к нему. Он узнал, что Миликант живеттам под именем Конвэя, и разнюхал о двадцати тысячах. Гарольд не знает, был лиэто шантаж или что-нибудь еще, и собирался выяснить. Но он видел, как вывыходили из квартиры.

– Гарольд, да?

– Да! Но вас, по-моему, это не удивляет, – заметил Мейсон.

– Меня уже ничего не может удивить, – сухо заметил Лидс. –Мне слишком много лет.

– Не уверен, – сказал адвокат, – что вы согласитесьповторить эту историю в суде.

Лидс спокойно посмотрел на него и медленно покачал головой.Мейсон встал и задвинул за собой стул. Один из охранников подошел к телефону.

– Увидимся в суде, – пообещал адвокат и направился к двери.

Второй охранник открыл ее перед Мейсоном и проводил вкоридор. Стоящий по другую сторону сетки Лидс ждал, когда придут за ним, чтобыотвести в камеру…

В конторе Мейсона ожидал Дрейк. Достаточно было взглянуть наДеллу Стрит, чтобы понять, что детектив принес плохие известия.

– Что, Пол? – спросил Мейсон.

– Мы нашли Эмили Миликант, – ответил тот.

– Где?

– В Сан-Франциско.

– И что же она там делает?

– Прячется в отеле.

– С ней кто-нибудь еще есть?

– Угу.

– Кто же?

– Нед Барклер.

– Ого! – удивился Мейсон и присел, закуривая, на угол стола.– Они вместе?

– Живут они отдельно, но в одном и том же отеле.

– Но как они там оказались? – удивился адвокат.

– Когда ты сказал, что она от тебя удрала и ее нет в Юме, мыначали проверять самолеты. В Юме она на самом деле была и, вероятно, послалатебе письмо оттуда, где сообщила, что собирается остановиться в отеле«Бордер-Сити», а потом пошла на телеграф и поинтересовалась, нет ли чего-нибудьдля мисс Дж. Б. Бимс. Ее и в самом деле ожидало какое-то сообщение, но какоеименно – неизвестно. Так или иначе, прочитав телеграмму, она сразу же поспешилана самолет, вылетающий в Сан-Франциско. Там ее ждал Барклер.

– Они все еще в Сан-Франциско? – спросил Мейсон.

– Нет, – ответил Дрейк, – и это самое неприятное. Мои люди иполиция обнаружили их одновременно.

– Одновременно? – переспросил Мейсон.

– Угу, – буркнул Дрейк. – По-моему, Перри, – это мерзость!Мне кажется, что мой телефон прослушивается! Они все время наступают нам напятки!

Лицо Мейсона потемнело.

– В конце концов они у меня дождутся, – угрюмо пригрозил оннеизвестно кому.

– Насчет своего телефона я ничего не знал, – сказал Дрейк. –Мне было известно только то, что они подключились к твоей линии. В трубкеслышался легкий шум, когда они записывали на диктофон твои разговоры. Мы нашликомнату, из которой велось прослушивание. В ней сидит человек, о котором мойпарень кое-что выяснил. Это детектив, работающий в отделе по расследованиюубийств, при этом он никогда не показывается в участке. Ты понимаешь, Перри,что это значит? Они обложили нас со всех сторон!

– Им ничего не удастся сделать со мной, – был уверенадвокат. – Я выясню, кто отдал такое распоряжение, и он у меня ответит. Они…

– Сейчас им уже все равно, – перебил его Дрейк. – Онизахлопнули западню, взяли под стражу Эмили Миликант с Недом Барклером и везутих сюда.

– Какое обвинение им предъявили? – спросил Мейсон.

– Не знаю, – ответил Дрейк. – Может, их везут сюда каксвидетелей, а может – как соучастников убийства. Это камешек в твой огород,Перри, причем не маленький! И ты знаешь, что они устроят мне.

– Но они еще не подозревают, что устрою им я! – мрачнопроизнес Мейсон. – Именно теперь я смог бы заставить поволноваться ЭмилиМиликант. Ее вполне можно обвинить в убийстве Билла Хогарти, дав возможностьокружному прокурору доказать, что Миликант и является на самом деле Хогарти; ия мог бы запросто доказать выдвинутое мной обвинение.

– Вы и впрямь собираетесь сделать это, шеф? – резко спросилаДелла Стрит.

Мейсон мрачно посмотрел на ковер, покачал головой.

– Почему? – настаивала она.

– По старой привычке, – ответил он, – которая давно уже не вмоде: тщательно разбираться в деле клиента.

Зал заседаний суда открылся ровно в десять утра. Иприпозднившаяся публика, входя, тщетно разыскивала свободные места, а секретарьпредупреждал, что стоять в процессе слушания дела не разрешается и остатьсямогут лишь те, кто сидит. За гулом голосов рассаживающихся не был различимтихий разговор Перри Мейсона с Деллой Стрит, и лишь их напряженные позысвидетельствовали о том, что они обсуждают что-то важное.