– Мы хотя бы попытались.

Старушка прижала девочку к себе, и они долго сидели так, в обнимку. Клевер захотелось навсегда остаться здесь, согреваясь супом, ища защиты в объятиях вдовы Хеншоу. Невольно она вспомнила ту, с кем обнималась в последний раз.

– А где Несса?

– Кто?

– Разве не Несса меня… А как же я здесь оказалась? – спросила Клевер.

– Тебя притащила твоя подружка, – и вдова показала узловатым пальцем на дорожный мешок.

Из-под клапана, улыбаясь, выглядывала Сюзанна, довольная, что снова видит Клевер живой.

– Я как услышала, что говорят люди – будто какая-то девчонка с гор бросила вызов Кобальту… словом, мне нужно было все увидеть своими глазами. Пока я туда добралась, ты была белая, как молоко при лунном свете, а Сюзанна тащила тебя к двери.

– Вы и Сюзанну знаете?

– Нас Агат познакомил, давным-давно. Она в меня тогда стулом запустила. И все же она помнит друзей. Правда, Куколка?

Клевер попробовала сделать еще глоток бульона, но захлебнулась и снова начала горько плакать.

– Отец должен был мне рассказать! Эти секреты липкие, как паутина, – проговорила она. – Я в них запуталась, и, за какую ниточку ни потяну, только сильнее затягиваю!

– Твой отец хотел, чтобы мир был аккуратным, предсказуемым и безопасным. Ну… а я хочу корову, которая плюется пятаками, – усмехнулась вдова.

– Но должна же я узнать, что произошло. А как иначе мне исправить все безобразия, которые я натворила? – Клевер хотела сесть, но вдова лишь легонько коснулась ее груди – большего усилия и не понадобилось, чтобы ослабевшая девочка осталась лежать.

– Безобразия-то эти постарше тебя будут, – улыбнулась миссис Хеншоу.

– Эти бандиты пришли на озеро из-за меня, – с горечью возразила Клевер. – Я точно это знаю. И вы тоже знаете.

– Ах ты, деточка, – миссис Хеншоу не хватало слов, поэтому она просто погладила Клевер по голове. А Клевер, приподнявшись, позволила себе устроиться в уютных объятиях вдовы.

– Сердечко у тебя лекарское, – прошептала миссис Хеншоу. – Ты хочешь все исправлять. Настоящая Элкин.

Ничем не сдерживаемые слезы покатились по щекам – и хорошо. От каждого всхлипа Клевер становилось легче, и мало-помалу ее мысли начали проясняться.

– Я найду ее.

– Искали уж. Из тех, кто гонялся за ведьмой, никто не вернулся. Никто не знает, как ее отыскать.

– Кобальт знает, – Клевер вздрогнула, вспомнив его растрескавшееся лицо и кружащуюся в воздухе стеклянную банку. – Он сам сказал: там, откуда появляются гнусы.

– Ты ведь уже попробовала.

– Попробую еще раз, – Клевер решительно приподнялась и оглядела палатку, ища глазами свои башмаки. В углу, на охапке соломы, она заметила шерстяное одеяло и посочувствовала старушке, пытающейся хоть как-то согреться вдали от дома.

– Не так это и просто, – покачала головой вдова.

– Что вы имеете в виду? Разве я не выздоровела? – выпростав из-под одеяла ногу, она посмотрела на ранку. Кожа вокруг змеиного укуса распухла и побагровела, как синяки проигравшего бой боксера. Прикосновения были болезненными, но Клевер ясно видела, что инфекции в ране нет. Глядя на ногу, Клевер пожалела, что отца нет в живых и он не может сам заняться ее лечением.

– Целебная сила Порошка велика, – объяснила вдова, – но и яд Пресноводной гремучей гадюки тоже силен. И он все еще бродит в твоей крови. Порошок не в силах его вытянуть из тебя, так что, думаю, им удалось заключить что-то вроде перемирия. Ты жива, но твоя кровь и ее яд навсегда сплелись.

– Сплелись?

– Еще одна приправа в твоем супе. Никто не должен об этом знать. Но есть и еще одна загвоздка, – продолжала вдова. – Взгляни-ка сюда.

Миссис Хеншоу стянула с кучи соломы одеяло, под которым обнаружилась Пресноводная гремучая гадюка, свернувшаяся кольцами.

Клевер зажала рот, чтобы не закричать.

– Она так и ползла за нами всю дорогу, а теперь вот ждет.

– Чего ждет?

– Может, ждет, когда ты умрешь.

– А не можем мы убрать ее отсюда – метлой или еще как-то?

– Я пробовала, – вздохнула вдова. – Да только стоило мне ее вынести, как тебе сразу становилось хуже.

– Сюзанна, ты же поможешь нам избавиться от этой твари? – спросила Клевер.

Сюзанна с готовностью выбралась из мешка.

Вдова забралась на матрас рядом с Клевер и подобрала концы своего длинного шарфа. Клевер кивнула Сюзанне.

Кукла схватила змею за хвост. Гадюка зашипела, как жареный бекон, и трижды пронзила Сюзанну ядовитыми зубами. Но Кукла, не обращая внимания на укусы, двинулась к двери, волоча за собой извивающуюся гадину. Без крови, которую можно было бы отравить, следы зубов остались просто дырочками на сшитом из лоскутков теле Сюзанны. Стоило змее скрыться за дверью, у Клевер закружилась голова, и ей стало трудно дышать.

– Боже, – с трудом прошептала она. – Что со мной?

– Ну, видишь? – вдова всплеснула руками. – Сюзанна, лучше уж отпусти ее.

Как только Сюзанна разжала руки, змея бросилась к кровати. Клевер едва не лишилась чувств, прижавшись к плечу вдовы и боясь поднять голову. Но гадюка свернулась на соломе, снова и снова ощупывая воздух быстрым язычком.

– Я ее почувствовала, – приходя в себя, пробормотала Клевер. – Мне показалось, что это меня Сюзанна тянет за хвост. И чем дальше я уходила от себя, тем хуже мне было.

– Теперь ты и гремучая гадюка связаны, – сказала вдова, поднимая спицы. – Связаны вместе! Ваши судьбы соединились. Только так Порошку и удалось тебя спасти. Похоже, ты обзавелась еще одной попутчицей, милая.

С большим трудом Клевер доковыляла до постоялого двора «Золотая пушка». Ее шею тяжелым ожерельем обвивала Пресноводная гремучая гадюка – воплощенная опасность. И все же Клевер была жива.

– Вот уж спасибо, Несса, – бормотала Клевер, бредя по городу. – Теперь я ношу память о тебе близко к сердцу.

Она пробовала засунуть змею в дорожный мешок, но Сюзанна в знак протеста смяла ее оловянную кружку в серый комок. Впрочем, Пресноводная гремучая гадюка стремилась быть как можно ближе к Клевер, и, хотя выглядело это ужасно, самой Клевер так тоже было спокойнее. Стоило змее оказаться даже на расстоянии нескольких футов, место укуса начинало пульсировать, и девочку трясло, как в лихорадке. Но как только змея касалась ее кожи. Клевер чувствовала себя совершенно здоровой. Нет, на самом деле она становилась крепче, сильнее и даже храбрее, чем была до укуса.

Клевер понимала, что не может разгуливать по улицам с одной из самых ядовитых в мире змей в руках, поэтому, после долгих попыток договориться, Гадюка, наконец, удобно устроилась на шее Клевер, где ее почти полностью скрывал воротник куртки.