– Да уж, – покачала головой Алла, – нет в тебе окаянства.Знаешь что, хоть это, конечно, и глупо звучит, но, кажется, все-таки к Игорькуне ты шлялась.

– Вот видишь! – возликовала я. – Главное, скажи в милиции, ато, понимаешь, меня посадить могут.

Аллочка поскучнела.

– Все-таки во время пожара ты была, к тому же и голая… Лучшевообще ничего говорить не стану…

Я влезла в «Вольво». Больше всего мне хотелось газануть изовсей силы по глубокой луже и облить противную свидетельницу ледяной жижей.

Домой я приехала довольно поздно, злая и замерзшая. В домесветилось несколько окон: свет горел в столовой и в кабинете. Очевидно, Кешаработал, а остальные спали. В столовой я обнаружила абсолютно остывший чайникда Хучика, забившегося в груду пледов на диване. Я поднялась в кабинет.

В комнате, освещенной лишь торшером, слишком близко друг кдругу сидели Кеша и Нюся. Я с возмущением отметила, что рука девушки лежит наплече Аркадия. Услышав тихое поскрипывание двери, сын вздрогнул и с виноватымвидом оглянулся. Такое поведение не понравилось мне еще больше, и поэтому яизлишне резко спросила:

– Сумерничаете?

– Угу, – пробормотал Кеша, – в столовой телик сломался, а мыхотели комедию поглядеть, присоединяйся!

Я села в кресло и оглядела пейзаж. Да! На маленьком столикебутылка виски и содовая, тарелочка с крошками от пирожных, шоколадные конфеты иделикатесный сыр с плесенью. Что-то я сегодня своим приходом всем ломаю кайф.Сначала Аллочке, теперь этим голубкам.

– Где Зайка?

– Пошла в спальню, – пробормотал Кешка, – она же телик нелюбит.

Это еще одно небольшое разногласие между сыном и невесткой.Ольга не большая поклонница голубого экрана и предпочитает перед сном читать.Аркашка с удовольствием шарит по всем каналам и притаскивает в дом горывидеокассет. И вот теперь оказывается, что Нюся разделяет его увлечение. К томуже Зайка настоящая сова: норовит лечь спать попозже, зато, когда может, ивстает около одиннадцати. Аркашка – классический жаворонок: поднимается в семь и,как правило, завтракает в одиночестве. Но в последнее время, как донесла мнеИрка, Нюся тоже повадилась появляться к утреннему кофе вместе с ним.Свеженькая, бодренькая… Интересно, что могло случиться с новым теликом встоловой?

Я спустилась вниз и попыталась включить наш «Филипс». Так…Ни звука, ни изображения, просто моргает белый экран. Заглянув за аппарат, ясразу уточнила причину столь странного поведения телевизора – из гнездавыдернута антенна. Именно выдернута, выпасть сама она никак не могла: штекервходит туго, кто-то очень постарался, устраивая «поломку». Зачем? Очень просто.Столовая – огромная залитая светом комната. Тут у нас не предусмотрены всякиебра и торшерчики. И потом сюда шляются все кому не лень. Только войдут в дом ибегут к столу, так что организовать интим в такой обстановке крайне трудно.Другое дело – кабинет. Здесь редко зажигается люстра. Чаще всего включаемнастольную лампу или напольные светильники. И домашние заглядывают в кабинетреже. Самый частый гость там Кешка, ну еще я, когда вожусь со счетами и выдаюприслуге деньги. Именно там в укромном месте расположен сейф. Окончательнорассердившись, я вернулась назад и довольно бесцеремонно прервала воркование:

– Очень поздно, всем пора спать.

– Да-да, – тут же откликнулась Нюся и ужом проскользнула вприоткрытую дверь, – спокойной ночи.

После нее в воздухе остался знакомый аромат. Я настороженнопринюхалась: «Аллюр» от Шанель. Да, быстро обучается скромная провинциалка.Небось глупая Зайка, не подозревая ничего плохого, презентовала нахалке флакондорогих духов.

– Мать, – возмутился Кеша, – нельзя так!

– А что? – прикинулась я идиоткой.

– Ты же выгнала Анечку!

Услышав, как сын называет Нюсю Анечкой, я рассвирепелаокончательно:

– Имей в виду, донжуан, другой невестки в этом доме небудет. У вас двое детей, и я не позволю проводить в семье рокировки. А если тыготов бежать за юбкой – пожалуйста, только Ольга останется здесь. Кстати, онане только твоя жена, но и моя лучшая подруга…

– Ну ты даешь, – только и сумел вымолвить Кеша, – самачетыре раза замуж выскакивала. Я тебе когда-нибудь замечание сделал?

– Нет.

– Вот видишь. А на меня налетела ни за что. Ну и глупостиприходят тебе в голову! Мне никто не нужен, кроме Зайки, просто Нюся оченьнесчастна, круглая сирота, и жить ей негде. Квартира-то продана, а деньгинегодяй увез. Ну не выгонять же девочку на улицу. Не спорю, кажется, я ейнемного нравлюсь, но это так по-детски…

Я молча глядела на Аркадия. Знал бы ты, простофиля, сколькосемей разбили несчастненькие, влюбленные простушки. Нюся просто талантливаяактриса, и гнать ее надо в три шеи, только куда? Выставить прямо так совесть непозволяла.

– Кстати, телевизор в столовой в полном порядке, простовыпала антенна.

– Да? – удивился наивный сын. – Сам не видел, а Нюсясказала, будто он поломался, вот мы и устроились в кабинете.

Ага, она же небось и штекер вытащила.

– Ладно, мамуся, – принялся подлизываться Кеша, – ничегокриминального, ей-богу. Главное, Зайку не заводи, а то насвистишь ей в ушиерунду… Она последнее время постоянно дуется…

– Хорошо, – пообещала я, и повеселевший Аркадий побежал вспальню.

Я отломила кусок остро пахнущего сыра и принялась жевать,тупо уставившись на экран. Там молодой человек смешил компанию, громко пукая иикая. Мне стало тошно, и палец сам нажал на кнопку. Фильм оборвался. Ладно,потерплю еще несколько дней, а потом займусь судьбой Нюси. Скорее всегопридется купить негодяйке новую квартиру в Верми. Зайкино спокойствие стоитлюбых денег.

На следующий день я первым делом позвонила Надежде Фоминойдомой. Трубку снял мужчина и весьма приветливо сообщил:

– Надюша приедет через недельку.

– А где она? – поинтересовалась я.

– В Эмираты поехала, – также любезно объяснил мужчина.

Решив не сдаваться, я принялась набирать номер, полученныйот Анжелики. Понеслись длинные мерные гудки. Наконец в ухе прозвучало:

– Алле!

– Объявление вы давали?

– Да, – просипела бабуля, – мы.

– Как бы встретиться?