– Хватит, сделаем так, как хотят все!

Строительная фирма приняла проект без каких-либо возражений:первый этаж окружен со всех сторон террасой и имеет два входа. По периметрувторого тянется балкон, а в торцовой части расположился зимний сад. То, чтосваляли дурака, мы поняли сразу, как только увидели первый счет за отопление.Из-за огромного количества помещений батареи всю зиму работают какненормальные. А в зимнем саду повадились писать кошки. Примерно раз в тримесяца Кеша с криком выбрасывает очередную пальму, служившую кискам туалетом. Ноникто не сочувствует сыну – он получил то, что хотел.

Следующий этап разногласий возник, когда стали покупатьмебель и отделывать помещения. Но здесь также удалось довольно быстро разрешитьвсе мирным путем. Каждый обставлял свою комнату сам. Кабинет оборудовала я, а вобстановку гостиной и столовой все члены семьи внесли посильный вклад. Полноеотсутствие какого-либо стиля искупается тем, что все были довольны и любят этикомнаты.

Но существовала одна вещь, по поводу которой мы достиглиредкого согласия. Все хотели камин в гостиной, ведь так приятно смотреть наогонь. И он действительно радовал нас чрезвычайно. Правда, топим мы не дровами,а газом, так чище… По бокам камин отделан красивой темно-синей плиткой, сверхуна массивной мраморной доске Ольга расставила кое-какие фигурки собачек, восновном из бронзы.

И вот сейчас доска, расколотая на несколько частей, лежит наполу, а вокруг, почесывая затылок, бродит Семен Андреевич, без устали бормоча:

– Ах, етит твою ежу налево!

Надо узнать у него как-нибудь, почему налево посылаетсябедняга еж при каждой неприятности!

– Что случилось? – задала я идиотский вопрос.

До ремонта стены в гостиной были белыми, а каминтемно-синим. Ольге надоела белизна, и она решила навести светло-зеленый колер,что абсолютно не сочеталось с цветом камина. Недолго мучаясь, плитку решилизаменить на малахитовую. Семен Андреевич принялся отбивать синюю.

Мастер пустился в запутанные и непонятные объяснения:

– Дык, понимаешь, я молоток сюда, а он туда. Словом, стук,ажно вспотел от страха…

Понятно: случайно отколотил фундамент, на котором покоиласьдоска…

– Вы когда-нибудь камин облицовывали?

Семен Андреевич оскорбился:

– Чего трудного-то? Тюк-тюк – и все.

– Сколько каминов до этого сделали? – не отставала я.

– В первый раз взялся, – признался наконец неумеха, – простоведь, тюк-тюк – и все.

Да, вот он, тюк-тюк, на полу валяется. Ну почему русскийчеловек все делает наобум?

– Щас Жорку позову, он живо исправит, – пообещал СеменАндреевич и, высунувшись в коридор, завопил: – Жорик, ходи сюда, бедаприключилась!

– Иду! – раздалось из кухни.

Я оставила их и пошла в спальню, занимаясь по дорогеаутотренингом: «Абсолютно спокойно, ремонт затеяли дети, на гостиную наплевать,в случае чего вызову других мастеров чинить камин».

То ли психологические упражнения помогли, то ли ложкаконьяка, налитая в чай, возымела действие, но к Бронной улице я подкатила влучезарном настроении. Чтобы добить кавалера, разоделась по полной программе.Сначала часа два провела в ванной, выполняя «омоложение». Есть у меня парочкапривезенных из Парижа коробочек и тюбиков, стоивших в институте красоты целоесостояние. Зато эффект!.. Сегодня, особенно в вечернем освещении, будувыглядеть двадцатипятилетней! Теперь одежда… Следовало показать фигуру в полнойкрасе. Поэтому я надела узенькие черненькие вельветовые лосины. Они плотнообтянули ноги. Можете любоваться сколько угодно – ни грамма жира и абсолютноровные, а чтобы ноги казались подлиннее, я нацепила туфли на высоких каблуках.Беда только с бюстом – по правде говоря, его просто нет. Но хитрые женщиныдавно пользуются лифчиками на поролоне. Есть и у меня такой, однако обычно мнеглубоко наплевать на размер груди, и я его не ношу. Я и губы-то не крашу, носегодня все будет по первому классу. Облившись в качестве последнего штрихановинкой от Шанель, я поехала на Бронную.

Терпеть не могу, когда кавалер опаздывает на свидание, ноВиталий уже скучал на условленном месте. Мы заперли машины и вошли во двордома.

– Не знаю, как тебе это удается, – отметил Орлов, – но тыкажешься младше своего сына.

– Всегда так выгляжу, я и в самом деле еще очень молода.

– А сколько лет Кеше?

Однако хамский вопрос. Он что, решил напомнить даме о еевозрасте?

– Аркаша уже успел закончить школу.

– А институт? – ухмыльнулся Орлов, но я сделала вид, что неслышу.

Ресторанчик и впрямь оказался из ряда вон. Обычнаятрехкомнатная квартира. В довольно большой гостиной всего четыре столика. Тамцарил полумрак, зажжены были только небольшие настольные лампочки, и лицапосетителей скрывались в тени.

Хозяин, высокий худощавый брюнет лет шестидесяти, улыбаясь,усадил нас за столик.

– Что сегодня, Эдик?

– Надеюсь, дама любит рыбу, – воодушевился повар, – потомучто сегодня у нас «рыба по-королевски».

– Странное место, – пробормотала я.

– Эдик – бывший шеф-повар одного из крупнейших ресторанов, –пояснил Виталий. – Решил открыть собственный трактир, да не осилил. Знаешь,сколько бумаг нужно собрать, да еще братки наедут. Вот и придумал кормить людейдома. Попасть сюда безумно трудно, записываются за месяц вперед, причем Эдикеще не всех пускает. Тут Баркашов рвался, так повар оскорбился до глубины душии сказал ему: «Вам не захочется есть ужин, приготовленный руками еврея».

Здесь таких людей можно встретить!

– Часто сюда ходишь?

– Что ты, это слишком дорого для простого журналиста.

– Я сама оплачу свою часть угощения. Счет пополам.

Орлов рассмеялся.

– Ну уж нет, любезнейшая. Свой бешеный феминизм спрячь вкарман, я мужчина старой закалки и вполне способен не только развлечь даму, нои счет оплатить.

Эдик и впрямь оказался мастером. Принесенная рыба таяла ворту, к ней подали превосходное белое вино. Закурив, я глянула на довольногокавалера и спросила в лоб:

– Зачем ты сказал Александру Михайловичу, что ужинал со мнойв «Макдоналдсе» в семь?

Виталий уставился на меня.