Надя побледнела. Этого ответа она боялась больше всего. Этот конец она оттягивала, насколько могла. Счастье не вечно — так говорила бабушка Тома. Но Надя не могла смириться с таким концом. Не могла снова остаться одинокой и несчастной. Она закричала:

— Как ты можешь? Как можешь отказываться от того, что послано нам судьбой? Как ты можешь снова оставить все, бросить меня и Алену? Мы не должны были больше встретиться, но мы встретились, ты сам этого захотел! Ты сам приезжаешь сюда уже четвертый год! Ты, не я! Зачем? Чтобы воспользоваться мной и снова вернуться к своей семье? Боже мой, Тимофей, да ты просто циничный бабник. Действительно, сумасшедший. Псих! Я ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу! — она села на край кровати, закрыв лицо ладонями.

— Пойми же меня! Она не такая, как ты. Она слабая, не сможет без меня. Да и дети. Младшему всего два года. Как я могу их оставить, Надя? — Тимофей помолчал, подбирая нужные слова. Сильные руки дрожали, — Ты… Ты мое наваждение, Надя. Всю жизнь им была. Ты мое детство, моя юность, бурная лесная речка, ты сказка моей жизни, которая, наконец-то, стала явью. Поэтому я и возвращаюсь сюда снова и снова. И буду возвращаться. Через год, через два — я всегда буду искать тебя здесь. Потому что не могу без тебя, черт возьми! Здесь я счастлив, здесь я ближе к тебе, слышу твой голос и чувствую твои прикосновения, даже если тебя нет рядом.

Надя рыдала, закрыв лицо ладонями. Безудержно и безутешно, как в юности. По щекам Тимофея тоже текли крупные слезы.

— Я не могу с тобой остаться! Не могу! Чертова судьба, такая же горькая, как эта твоя брусника! — прокричал он и изо всех сил стал колотить ладонями по столу. Брусничный букет, поставленный в обычную стеклянную банку с водой, упал на пол. Раздался звон разбитого стекла. Тимофей в бешенстве стал топтать нежные веточки с ярко-красными ягодами, а потом выбежал из дома, хлопнув дверью.

Осколки, листья и ягоды были рассыпаны по всему полу, огонь свечи заставлял мерцать прозрачные стеклышки. Надино сердце сейчас было похоже на это стекло — оно было полностью разбито.

Дождь все лил и лил. Надя смотрела в маленькое окошко невидящим взглядом. За ним была темнота, и ее душу она тоже заполнила до краев. Лицо распухло от слез, ей казалось, что она умерла сегодня здесь, в этом охотничьем домике. Испытав такую сильную боль, невозможно остаться живой.

Алена не спеша шла по Центральному проспекту города П. В наушниках играла ее любимая песня, девушка улыбалась и на ходу рассматривала разноцветные витрины магазинов. Длинные светлые волосы были забраны в высокий хвост, на лице сияла улыбка. Была суббота, а, значит, можно весь день провести с мамой. А вечером они с Данилом пойдут в кино.

Алена улыбнулась сама себе, размышляя, какое платье она наденет сегодня. Данил, их сосед по лестничной площадке, в последнее время занимал почти все ее мысли. Первая любовь в шестнадцать лет вскружила Алене голову, но она по-прежнему относилась серьезно и к учебе, и к своим обязанностям по дому.

По пути Алена зашла в кондитерскую, с наслаждением вдохнула на пороге сладкий аромат булочек и имбирного печенья. По выходным они с Надей любили устраивать сладкие праздники и лакомиться пирожным. Алена купила фисташковый кекс для себя и хрустящий круассан для Нади.

Вот уже три года девочка жила с матерью в городе П., а на каникулах навещала бабушку в Андреевке. Несмотря на опасения Александры, которая не хотела отпускать внучку из-под своего крыла, Алена довольно быстро освоилась в городе, влилась в его активный темп. У нее появилось здесь много подруг: в школе и во дворе. Она стала счастливее и увереннее в себе.

За прошедшие три года Алена превратилась в настоящую красавицу, у нее появилось много поклонников и тайных воздыхателей. Но только Данил, их сосед, студент военной академии, сумел найти подход к неприступной и строгой девушке. Наверное, потому что сам был серьезным и целеустремленным юношей. Они были знакомы друг с другом с того момента, как семья Савельевых заселилась в новую трехкомнатную квартиру на Центральном проспекте. Надя сразу же познакомилась со всеми соседями по лестничной площадке, и семья Данила ей очень понравилась. Алена и Данил стали друзьями и только через три года поняли, что между ними больше, чем дружба.

Девушка зашла домой, поцеловала Надю в обе щеки, от чего та рассмеялась.

— Как ты смотришь на то, чтобы выпить по чашечке кофе? — задорно спросила Алена и достала из бумажного пакета кекс и круассан.

— Доченька, ты всегда можешь сделать мое утро добрым! Уже наливаю кофе. Попьем, поболтаем и отправимся вместе покорять мир!

Светящаяся вывеска «Брусника» висела над просторным входом. Надя вложила много сил и средств в свое новое детище, заняв деньги у банка. И это было не ателье. Ей не хотелось повторяться. «Если начинать с нуля, то все должно быть по-другому,» — так она думала, когда вернулась в город П. три года назад.

Проект «Брусника» был придуман, когда Надя случайно встретилась с одной из своих бывших клиенток, которая была хорошим психологом. Они разговорились о том, «чего хотят женщины», и Надю осенила мысль, что можно организовать в городе такое творческое пространство, куда женщины могли бы прийти отдохнуть, пообщатсья и, при желании, воспользоваться комплексом услуг по улучшению своего стиля, имиджа и отношения к жизни.

Под Надиным руководством сейчас трудилась целая команда профессионалов, которые работали сообща. Женское творческое пространство быстро нашло своих поклонниц среди жительниц города П. В «Бруснике» проводились занятия и тренинги по психологии, мастер-классы по визажу и парикмахерскому искусству, женские встречи в узком кругу и большие дружеские вечеринки. Женщины выходили отсюда счастливыми, полными новых эмоций и идей. Здесь они заводили новых подруг, становились более женственными, привлекательными и уверенными в себе.

После того, как проект был успешно запущен, а организационные вопросы были переложены на администратора, Надя начала готовиться к открытию собственного бутика. Первой в продаже должна была появиться коллекция «Nature», которую Надя начала разрабатывать еще в Андреевке. В городе она довела ее до ума, преобразовала с учетом современных модных тенденций и сейчас готовилась к пробному старту коллекции.

На производство были набраны хорошие швеи. Модели уже вовсю отшивались. Бутик должен был открыть двери для первых покупательниц в ближайшее время, а пока в помещении шел большой ремонт.

Несмотря на то, что теперь Надя была руководителем двух крупных проектов, она не могла не шить в свободное время и часто с удовольствием проводила время за швейной машинкой вместе с Аленой.

Алена после школы планировала поступить в технологический институт и продолжать дело матери. Ей так же, как и Наде, нравилось работать с тканями и придумывать новые модели. Надя души не чаяла в дочери. У них были душевные и близкие отношения. Дочь делилась с ней секретами и помогала Наде, давала советы, которые были не по годам мудры и практичны. Они были настоящими подругами. Наде до сих пор было стыдно вспоминать, что когда-то она совсем не испытывала материнских чувств и жила, почти не думая о дочери. Эта была самая большая ошибка в ее жизни, и раскаиваться о ней она будет до конца своих дней. Но раскаяние очищает душу.