– Дария! – глухо, будто со дна колодца, позвал Филипп.

Ему плохо? Сейчас! Я бросилась к мнимому жениху. Тот стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку, и переводил дух. Остальные терпеливо ждали. Филиппа пошатывало, и я подставила ему хрупкое плечо, но брюнет от помощи отказался. Гордость? Традиции? Определенно, нужно с кем-то поговорить на эту тему. И о маме тоже. Почему я слышала ее в замке? Похоже, придется навестить лорда Марона. Наверное, он еще не выходит в свет: не оправился от мести ученицы. Значит, застану его дома. Заодно справлюсь о здоровье, чем-то помогу. Эллан мог сколько угодно говорить о долге, но я ему тоже обязана. Он ведь вмешался в обряд, подарил драгоценные минуты, которые в итоге спасли мне жизнь.

Элиза не только спала с Элланом, но и перенимала секреты. А после безжалостно пронзила отравленным мечом, когда лорд попытался помешать обряду некромантии в стенах Замка магов. «Как спутник ты ничего не стоишь. Как учитель тоже уже не нужен. Ну и зачем держать тебя рядом?» – врезались в память слова, с которыми графиня напала на безоружного. Эллан не ожидал подобной подлости, пропустил удар. Потом, конечно, боролся, но только жизнь утекала. Самое гадкое, Элиза планировала выставить некромантом учителя, вложив в мертвые пальцы окровавленный нож. К счастью, не успела: появился Соланж.

С лордом Элланом Мароном у нас сложились добрые отношения. Он Чувствующий, но отчего-то не вызывал неприязни. Возможно, оттого, что Эллан предупредил о своем даре и обещал без надобности им не пользоваться.

Эллан старше Геральта, хотя точный возраст определить затруднюсь. Воспитанный, обходительный, спокойный – редкость для навсея. Он единственный говорил со мной, а не отмахивался. Разумеется, черты темной расы никуда не делись, понятия о чести у него другие, поведение тоже.

Словом, лорду Марону предстояла пара неприятных часов в обществе излишне любопытной и наивной целительницы, которой он имел неосторожность подарить магию. Раз я до сих пор не заболела, значит, та прижилась, даром что темная. Колдовать, разумеется, я не научилась, зато, как выяснилось, обрела дар слышать умерших.

Геральта в эти планы лучше не посвящать, еще решит, будто Эллан после жены польстился на любимую. Только как прямо сегодня попасть в столичный Дебриш? До завтра не дотерплю, любопытство замучает. Стационарный портал есть, но я не умею его открывать. Не экономку же просить! Она, наверное, знакома с телепортами, но не доложит ли она Геральту? Пусть я и Малая хозяйка, но он наниматель, владелец. Оставался Соланж. Жутко не хотелось ни о чем его просить, но придется. Только как завести разговор?

Кусая губы, я буравила взглядом спину Соланжа. Когда нужно, он мысли не читает, даже не шелохнется, головы не повернет. Погрузившись в раздумья о портале, я пристроилась следом за некромантом. Ну обернись же!

В дверях портальной комнаты пришлось пропустить Филиппа вперед. Его поместили в центр ромба. Маги встали по обе стороны, стиснув руки, будто в кандалы заковали.

Соланж отвесил мне легкий поклон и извинился за беспокойство. А потом неожиданно спросил:

– Миледи ничего больше не нужно?

Слышал-таки! Казалось бы, надо цепляться за соломинку, а я стушевалась. Еще и Геральт забеспокоился, заподозрил что-то. Не виновата, а краснею.

– Леди хотела попасть в столицу, – обернувшись к Геральту, сдал меня с потрохами Соланж. – По-моему, логично: поближе к жениху. Уважьте ее просьбу. Вы многим обязаны наиви, которая случайно попала вам в руки.

Геральт стиснул зубы, но проглотил оскорбление. Некромант упивался маленькой местью. Уголки губ приподнялись, глаза довольно замаслились. Всего на мгновение, но я заметила.

– Это в первый и последний раз. – Соланж говорил тихо, вроде обычным голосом, но от него волоски на коже вставали дыбом. И не из-за страха – не накатывает от ужаса щекочущая дрожь. – Учитесь бороться со стеснительностью. Она привлекает мужчин, но мешает жить.

– Ваша светлость, это слишком! – От возмущения у меня перехватило дыхание, и я бросила взгляд на Геральта: не придет ли на помощь?

Увы, любимый занимался настройкой стационарного портала и ничего не замечал. Зато Филипп кривил губы. Жених называется! Хоть бы слово в защиту сказал!

– Что – слишком? – подчеркнуто вежливо уточнил Соланж и чуть ослабил ворот рубашки: тот ему жал. – И не зовите больше светлостью. Титул для меня – сущая формальность. Милорд, и довольно. Вечером зайдите. – Тон некроманта потеплел, в глазах промелькнул знакомый интерес. – Часиков в девять. Я имею самое непосредственное отношение к духам, может, окажусь полезным.

Одной, вечером, к мужчине?! К Соланжу Альдейну, который делал непристойные намеки, завуалированные под наставления? Пальцы сжались в кулаки от негодования.

Губы Соланжа дрогнули в улыбке. Склонившись к самому уху, он, откровенно потешаясь, шепнул:

– Милая леди, я сказал только то, что сказал. Никаких потаенных смыслов и приворотного зелья в вине. Оставим для навсеев. Их двое, и вы прекрасно проведете время без вашего покорного слуги.

Казалось, краснеть дальше некуда, но я покраснела. Злость испарилась. Я стояла и смотрела на довольного выходкой наглеца. Скучно ему стало за столько веков, нашел девочку и оттачивает навыки!

Некромант с самым невозмутимым видом поцеловал мне руку и отошел к Геральту. Они перебросились парой слов, после чего Соланж занял место рядом с остальными, среди линий на полу.

Любимый активировал портал. Из воющей бездны веяло холодом, рвались на волю изломанные молнии. Так вот какой телепорт изнутри! Теперь понятно, почему Геральт всегда просил закрывать глаза: недолго и ослепнуть. А вот маги ничуть не боялись и смело шагнули в слепящую неизвестность. За последним из них переход захлопнулся со свистом шаровой молнии.

– Филипп просил зайти завтра, – передал просьбу друга Геральт. Он остался в имении. – Потребуется кое-что передать родным. На тебя герцогиня кричать не станет, но непременно попытается отговорить выходить за сына. Не слушай и расскажи об обряде. Похвали Филиппа – словом, сделай так, чтобы все думали, будто ты мечтаешь стать маркизой. И, – любимый обнял меня за плечи и запечатлел поцелуй на виске, – не удивляйся, если на людях я стану вести себя странно. Нужно создать впечатление, будто я хочу отбить тебя у Филиппа. Но ты ведь в конце выберешь меня, верно?

Ответ потонул в страстном поцелуе. Геральт словно хотел высосать душу. Пальцы любимого мучительно медленно, разгоняя иголочки льда по позвоночнику, сползли по спине. После обморока я переоделась в домашнее платье без турнюров, и Геральт, сминая ткань, без труда гладил мягкие полукружия. Я ощущала каждое касание, словно стояла перед ним голая. Кожа горела в предвкушении поцелуев, которые дорожкой сладких ожогов пройдут от лопаток до кончиков пальцев. Геральт не пропустит ни дюйма кожи, заставит забыть обо всем на свете, проникнет горячим языком туда, куда не полагалось мужчине. И я растаю, подамся навстречу, чтобы не оставить ни единого шанса прекратить непристойные ласки.