На выходе из коридора Брисеида наткнулась на незаметное препятствие.

– В чем дело? Ты больше не хочешь идти? – спросил Бенджи, уже не чувствуя руки на своем плече.

Брисеида всем своим весом надавила на невидимую стену. Бенджи вернулся, и Брисеида снова положила ладонь ему на плечо, затем взяла его за руку, надеясь, что он сможет вести ее. Но она ничего не могла сделать, она не могла войти в более просторный коридор.

– Странно, – вздохнул Бенджи, изучая порог коридора, – что-то мешает тебе…

Он поднял руки, схватил что-то, чего она не могла видеть над проходом, и сделал два шага, чтобы отцепить это.

– Может быть, дело в этом? – сказал он, показывая ей гирлянду колокольчиков, которую он сорвал со стены. – Она расположена вокруг входа…

Брисеида сделала шаг, вышла в коридор, но не смогла пройти мимо гирлянды. Форма колоколов и их музыка напоминали колокола императорского Дворца колокольчиков, которые должны были защищать придворных от злых духов.

Да, – написала она, ткнув пальцем в ладонь Бенджи.

– Что за дела… – озадаченно пробормотал Бенджи.

– Разговариваешь сам с собой, Бенджи?

Бенджи вздрогнул. Сердце Брисеиды заколотилось в груди. Уиллис, второй парень, который что-то значил для нее в Цитадели, стоял посреди коридора, скрестив руки, его пепельно-русые волосы беспорядочно спадали на нахмуренные брови.

– Что ты делаешь?

– Как видишь, играю с колокольчиками.

– В четыре утра?

– Времени на игру с колокольчиками катастрофически не хватает.

Уиллис сжал кулаки, Брисеида часто видела, как он делал так при разговоре с Бенджи. Он никогда не выносил высокомерного поведения этого плута. Бенджи считал себя выше правил Цитадели, которые он нарушал каждую ночь, исследуя запретные уголки школы.

– Осторожно, – сказал Бенджи, подражая профессорскому тону Уиллиса, – ты нарушаешь правила. Если стражник застанет тебя в коридорах в этот час, ты рискуешь подставить всю французскую группу.

– Я пришел за тобой, – ответил Уиллис. – Завтра мы определим двух наблюдателей в команду, тебе нужно быть в форме.

Радость, которую испытала Брисеида, узнав Уиллиса, сразу же исчезла. Сначала он был ее единственным другом в Цитадели; а потом парень увлекся турнирами. Брисеида перестала разговаривать с Уиллисом, когда поняла, что для него важнее закончить сетку с заданиями, чем искать вместе с ней истинную причину, по которой они оказались в Цитадели.

– Я слишком устал, чтобы думать, – ответил Бенджи, – у тебя будет больше шансов пройти отбор. Я не понимаю, в чем проблема.

– Если не считать того, что, в отличие от тебя, я не очень-то забочусь о личной славе. Мы должны выбрать лучших наблюдателей, чтобы у французской команды были шансы на турнирах.

– У французской команды не будет никаких шансов на турнирах. Брисеиды нет, так что даже не думай об этом. Никто еще не выходил в финал, когда в команде было всего шесть игроков.

Уиллис выхватил маленькие колокольчики из рук Бенджи и зазвенел ими.

– Признайся, ты рад, что избавился от нее! Девушка лишь мешала!

– Как ты можешь так говорить, когда она провела со мной всю последнюю неделю?

– Это из-за тебя она попала в передрягу! Если бы ты не заставил ее следовать за тобой, она все еще была бы с нами!

– Она сделала бы это. Со мной или без меня, – холодно ответил Бенджи. – Брисеида была слишком независима для Цитадели.

– В отличие от тебя, которому до сих пор разрешено бегать по коридорам каждую ночь?

– У меня нет всех ответов.

– Нет, у тебя есть ответы, нужные лишь тебе.

Взгляд Бенджи переместился с гирлянды, с которой нервно возился Уиллис, на темный коридор, где стояла Брисеида.

– Думаю, нам придется отложить музыкальные упражнения, – вздохнул он.

И, оставив Уиллиса с его колокольчиками, Бенджи спокойно ушел, потянувшись в карман пиджака за пером. Как только оно выскользнуло из его пальцев, зрение Брисеиды затуманилось.

Прежде чем она смогла сориентироваться, в ее ушах зазвучала тирада ученого. Брисеида отбросила перо и стала рыться в свитках. Вот что напомнила ей таблица из трех столбцов и трех строк с китайскими знаками: один из девяти квадратов в решетках судоку, используемых для турниров в Цитадели! Увидев Уиллиса снова, она вспомнила тысячи кошмарных воспоминаний о тех сетках, которыми она изнуряла себя, пытаясь заполнить их в течение месяца пребывания в Цитадели.

– Что это за рисунок? – спросила она ученого, поднеся свиток ему под нос, чтобы заставить его замолчать.

Мужчина вытер лоб и вздохнул.

– Это магический квадрат. Девять символов внутри – это наши цифры, от 1 до 9. Расположенные таким образом, они представляют собой идеальный баланс. Мастера фэн-шуй используют магический квадрат для своих измерений.

– Кто?

– Мастера фэн-шуй, мастера времени и пространства, которые помогают Сыну Неба планировать действия правительства.

– Являются ли они частью правительства?

– Нет, но они служат императору.

В три шага Брисеида оказалась рядом с Менгом. Она бросила магический квадрат на его свиток.

– Менг, нужно поговорить. Сейчас же.

Взбешенный тем, что она так обращалась с ним перед учеными, генерал вежливо приказал им на время покинуть библиотеку.

– Почему ты никогда не рассказывал нам о мастерах фэн-шуй? – сказал Брисеида срывающимся голосом, но настойчивый дождь заглушал ее слова. – Я описала вам эмблему Цитадели, не так ли? Дракон, у которого одна лапа находится на phi – это пространство, а другая на циферблате без стрелок – это время. Ты прекрасно знаешь, что навязчивая идея Цитадели – овладеть пространством и временем!

Энндал поднял магический квадрат.

– Эта сетка напоминает мне ту, о которой ты рассказывала нам. Она необходима для той игры, которая так раздражала тебя в Цитадели, потому что ты тратила на подготовку к ней все свободное время…

Брисеида посмотрела на Менга. Сама она не сразу уловила связь, но если Энндал смог уловить ее с первого взгляда, то Менг, несомненно, уже давно все понял.

– Кто были те люди, которые изучали карту во дворце императора? Мастера фэн-шуй, верно? И тот, которого я поймала в пагоде с песочными часами, был одним из них. Ты был прав, Менг. Здесь не великие лидеры являются частью Элиты. Китайская Элита работает в тени. Они – мастера фэн-шуй.

Менг со вздохом отложил документ.

– Позволь мне усомниться в твоей теории, Брисеида, – спокойно ответил он.

– И почему же?

– Потому что мой собственный сын изучает фэн-шуй, и скоро он присоединится к мастерам, которые работают на императора.