сойдёт с ума. Наутро она собрала свои вещи и приехала к Аполлинарии. А через некоторое время Снежана познакомилась с Артуром Дарским, который с первой встречи настолько влюбился в неё, что буквально потерял голову. Снежана приняла это за шанс, данный ей судьбой.

Как ей тогда казалось, она ничем не рискует, выходя замуж за богатого знаменитого старичка, зато сколько сразу приобретает! Известность, знакомства, собственный дом и возможность тратить столько денег, сколько ей захочется.

Аполлинария одобрила замужество племянницы, назвала с усмешкой этот брак удачной сделкой.

Снежана думала примерно так же. Она стала пылко расписывать тётке преимущества своего брака и забывшись, воскликнула:

– Скоро я буду свободной и богатой!

Но тётка охладила её пыл.

– Дарский, – сказала она, – может прожить ещё сто лет, за это время, если даже тебе удастся перессорить его со всей семьёй, он успеет помириться с детьми, внуками и переписать на них завещание.

– О! Ты ничего не понимаешь! – рассмеялась Снежана. – Я крепко держу старичка в своих руках.

– К тому же неизвестно, с чем тебе придётся столкнуться в этих отношениях, – загадочно проговорила Аполлинария.

– Что ты имеешь в виду?

– Спальню, моя дорогая, – усмехнулась тётка, – брачное ложе.

– Но он так стар! – удивилась Снежана.

– И старше его бывают старички ещё о-го-го.

– Скажешь тоже, – отмахнулась племянница. В тот момент ничто не могло омрачить её радостного виденья своего будущего. Ей нужен был муж старый и богатый, и она вышла за Дарского. В том, что произошла осечка, Снежана осознала, когда поняла, что Дарский страстен, как юноша. Хуже всего было то, что он не даст ей развода! Он не отпустит её так легко, как отпустил тётю Павловский. Нужно было найти выход из этой ситуации. И она нашла его…

* * *

Как и предвидела Мирослава, Шуру следовало задобрить, так как по одному виду приехавшего Наполеонова было видно, что на душе у него буря.

– Ты была права, – хмуро бросил он, едва войдя в дом.

– В чём?

– Не прикидывайся. – Шура махнул рукой. – Мне не до шарад.

– Шура, у меня было не одно предложение, и я не знаю, какое из них подтвердилось.

– Короче, это Снежана.

– Он узнал её.

– Да, по фотомонтажу, но это не доказательство.

– Естественно, опознание придётся проводить в реальности.

– На каком основании?

– Давайте сначала поужинаем, а потом поговорим.

– Хорошо, – согласился Наполеонов без обычного энтузиазма. Но когда увидел накрытый стол, то заметно повеселел.

После ужина пили чай. Мирослава не торопилась начинать разговор, и Шура её не торопил, так как и сам чувствовал потребность дать устояться эмоциям внутри себя, прежде чем снова кинуться в запутанные перипетии расследования.

– Морис, а ты знаешь, что мужчинам пить чай с мятой нельзя? – с невинным видом спросила Мирослава.

– Это ещё почему?

– Мята снижает мужское либидо.

– А! Учту, но на сегодняшнюю ночь у меня запланирован только спокойный глубокий сон.

Шура хмыкнул и сказал:

– Долей-ка и мне чайку с мятой. Надеюсь, что моя женщина на меня не обидится.

– Женщина? – в один голос спросили Морис и Мирослава.

– Чего вы так разволновались-то? – улыбнулся Наполеонов. – Мою женщину зовут Работа.

– А… – прозвучало в два голоса несколько разочарованно.

– Шура, тебе нужно ещё раз допросить горничную, – наконец проговорила Мирослава.

– Зачем?

– Надо!

– Надо так надо, – вздохнув, согласился он, – но хотя бы скажи, что ты хочешь услышать.

– Я пока сама точно не знаю. И ещё нужен ордер на обыск дома.

– Чьего дома?

– Дарских.

– Ты шутишь? – поперхнулся Наполеонов.

– Нет.

– Обыск уже был!

– Поверхностный!

– Чего ты хочешь там найти?

– Голубые перчатки.

– Чего?!

– На Снежане в тот роковой день были перчатки под цвет платья, я хочу их видеть.

– Зачем?!

– Пока я не уверена, поэтому не стану озвучивать свою версию.

– Чёрт знает, во что ты хочешь меня впутать! Меня же за твою самодеятельность с работы выпрут!

– Не могу сказать тебе ничего утешительного, – отозвалась Мирослава.

Наполеонов помолчал несколько минут, потом спросил:

– Ты хоть уверена в успехе?

– На 99,9 процента.

– Понятно…

* * *

На следующий день Наполеонов всё-таки решил поговорить с горничной. На этот раз он послал оперативников выжидать момент, когда девушка выйдет из дома…

Надежды на это было мало, но он не хотел появляться в доме Дарских, давая повод для беспокойства хозяйке дома. Наполеонов зачем-то позвонил Мирославе и рассказал о предпринятых действиях.

– Девушка может и не выйти из дома, – задумчиво проговорила Волгина.

– Что ж, мне её повесткой вызывать?!

– Нет, – ответила она. – Лучше пусть твои ребята дождутся, когда из дома уедет вдова, проследят, как далеко она поехала, и сообщат тебе, а ты перезвони мне.

– И чего?

– Я привезу Алику к тебе.

– Шутишь?

– Да, самое время для шуток, – ответила она и отключилась.

– Я прямо не следователь, а доктор Ватсон какой-то, – пробурчал Наполеонов сердито, но поступил так, как советовала Мирослава. Спустя два часа он позвонил ей и сказал: – Дарская отправилась к тётке.

– Хорошо.

В трубке послышались короткие гудки.

– Отключилась, – словно бы удивился Наполеонов. У него возникло желание швырнуть трубку, но он сдержался и с особой осторожностью положил её на стол.

Мирослава в это время уже ехала в направлении владений Дарских.

Подъехав поближе, но не доезжая до самого дома, Волгина позвонила Алике, номером телефона которой обзавелась ещё во время первого разговора с девушкой.

– Алика, ты сейчас одна? – спросила она, когда девушка ответила на её звонок.

– Нет, – быстро отреагировала девушка.

– Это Мирослава Волгина.

– Да.

– Пожалуйста, придумай быстро предлог, по которому тебе нужно отлучиться из дома. Я жду тебя возле дома номер 15.

– Хорошо, Вероника, я отпрошусь и постараюсь приехать как можно быстрее, – прозвучал в трубке голос Алики.

После чего Алика со слезами на глазах бросилась к домоправительнице:

– Отпустите меня, пожалуйста, на несколько часов. У моей подруги неприятности и ей больше некому помочь.

– Езжай, – отозвалась женщина. Большой необходимости в Алике сегодня не было, к тому же девушка ни разу не отпрашивалась, поэтому никаких подозрений в голову домработницы не закралось.

Алика быстро переоделась и направилась к месту, где её ждала Мирослава.

– Что случилось? – спросила она, садясь в машину детектива.

– С тобой хочет поговорить следователь.

– Следователь? – удивилась Алика.

– Да.

– Почему же он сам не приехал?

– Конфиденциально. И чтобы об этом разговоре не знали в доме Дарских.

– Понятно. А что произошло?

– Пока ничего, – неопределённо ответила Мирослава и спросила: – А что новенького у вас?

– Тоже ничего, – пожала плечами Алика.

– Как чувствует себя Снежана?

– Трудно сказать, но, наверное, не очень хорошо…

– Почему ты так решила?

– Бессонница у неё.

– С чего это ты взяла?

– Вишня её два раза ночью видел в саду.

– А у него тоже бессонница?

– Типа того. – Алика улыбнулась. – Он утверждает, что у нас в саду поселился какой-то вид сов и он хочет их отследить.

– Зачем?!

– Ради интереса.

– Так, может, и Снежана жизнью сов увлеклась? – небрежно спросила Мирослава.

– Шутите? – усмехнулась Алика.

– Ну и как она отреагировала на встречу с садовником?

– Шарахнулись оба раза как чёрт от ладана. Вишня теперь казнит себя, что напугал хозяйку, и решил больше пока не отслеживать сов.

– А давно он это решил?

– Позавчера.

– Он не заметил, было у Снежаны что-то в руках?

– Нет, про это Вишня не говорил, да и темно ведь.

– Тоже верно, – согласилась Мирослава.

Шура ждал их прибытия с нетерпением.

Он усадил горничную на диван и даже угостил её чаем. Мирослава решила позаботиться о себе сама и устроилась в уголке на кресле.

– Вы извините, что мы вас умыкнули столь необычным способом, – сделал следователь галантное вступление.

Алика кивнула:

– Я понимаю, работа у вас такая.

– Вот-вот! – воодушевился Наполеонов.

«Ещё не хватало, чтобы он бросился обнимать бедную девушку в знак благодарности», – подумала детектив.

Но Наполеонов от пылких поступков воздержался и перешёл к делу.

– Расскажите нам, пожалуйста, ещё раз о своей случайной встрече со Снежаной Эдуардовной в тот день возле кабинета Артура Владимировича.

– Ну, я видела, как она подошла к двери комнаты, постучала и толкнула её.

– А потом?

– Потом она снова стала стучать.

– А перед этим?

– Перед чем?

– Перед тем как начать стучать, что