Сначала он вроде бы смирился с выводом, что грабить город ему придется в одиночку. Похлопав бойца по плечу, Пасюк как бы двинулся по своим делам. Но, очутившись у собеседника за спиной, Семен резко поменял планы. Он технично врезал бойцу в затылок локтем, деловито связал ноги, сковал наручниками запястья, а затем легко забросил обмякшую жертву на плечо и потопал в сторону главной площади Энфилда.

Сталин хмыкнул. Пасюк поступил предсказуемо подло, как настоящий ученик Барона. Не совсем понятно, зачем он прихватил бойца с собой, но, если подумать, в этом имелся определенный смысл. Первое, что приходило на ум, – боец потребовался Семену в качестве подсадной утки.

Веретенников проводил Семена взглядом. Когда тот почти скрылся из вида, до Сталина вдруг дошло, что в экипировке Пасюка имеется странный изъян. Семен топал по городку босиком. Готовился к затоплению? Вроде бы не лето, чтобы шлепать босиком по лужам.

Не найдя внятного объяснения этой странности, Сталин просто выкинул её из головы. Тем более что нашлись более интересные объекты для наблюдения и анализа. Например, троица рейнджеров, которая вышла к протоке и теперь озиралась, мучительно придумывая, как им форсировать водную преграду. Возглавлял группу могучий бородач, но внимание Сталина в первую очередь привлекла красивая блондинка – вот прямо красивая, на любой вкус, – которая в конце концов разрешила сомнения лидера, указав на единственный оставшийся путь, обратно в центр города.

Бородач какое-то время топтался на месте, явно сомневаясь, стоит ли слушать женщину, но всё-таки согласился. Троица побрела обратно, а затем вдруг синхронно встрепенулась, будто бы что-то услышав, и побежала. Сталин никаких подозрительных звуков поначалу не слышал, но затем и до него донеслись завывания полицейской сирены. А секундой позже он увидел, как в просвете главной улицы, где-то в районе центральной площади Энфилда мелькнул полицейский экипаж.

«Ай да Семен, сукин сын, – Сталин усмехнулся. – Наверняка из-за него шухер. Ну что ж, пусть почувствует на своей шкуре, что такое американское правосудие».

На этом все интересное закончилось. Больше поблизости никто не мелькал, а перспективу затянуло дымом с болот, по которым всё ещё колотили РСЗО, занявшие позиции где-то далеко на севере, на полпути к Труро. Картина, кстати, получалась колоритная. Серое небо над городом плавно переходило в темно-серый дым со вспышечной подсветкой над горизонтом. И звуковая дорожка получилась могучая. Раскаты взрывов, шум ветра, дождя и прибывающей воды. Всё это звучало очень «объемно».

Но интереснее всего выглядел передний план картины. Вода постепенно заливала улочки, и вскоре сухих мест в городке не осталось. Правда, атланты почему-то не спешили атаковать. Даже наоборот, там, где недавно мелькали их плавники и морды, больше не наблюдалось ни одной «поклевки».

Сталин опустил бинокль и обернулся. Это заметил Чеснок. Он тут же подошел и присел рядом.

– Затаились твари, да? – Чеснок усмехнулся. – Это в их манере. Любят на испуг брать. Потом все разом ка-ак выпрыгнут! Только успевай шинковать и поджаривать.

– Много раз такое было?

– Пока дамбу не соорудили, блокпост через день атаковали. Мы только успевали боеприпасы сюда подвозить. Теперь вот опять придется вспомнить молодость.

– Так-то блокпост крепко сделан… вроде бы.

– Что ты! Тут как в танке, – подмигнув Сталину, заявил сержант Чесноченко. – А в танке главное что? Правильно, не бздеть! Чем будешь работать? Есть крупняк. Новый, хороший. Двенадцать и семь, а отдача, как у калаша.

– «Корд»?

– Он самый. Справишься? Или могу за АГС посадить.

– «Огласите весь список, пожалуйста».

– Отставить, – выглядывая из караулки, крикнул Баев и поманил Веретенникова. – «Подь сюды», разведка. Особое дам поручение.

Судя по хитринке в глазах у Баева, поручение он придумал не просто «особое», а «уникальное». Такое, что не по плечу никому, кроме Веретенникова и одного из героев Тома Круза. И когда майор в общих чертах обозначил боевую задачу, Сталин убедился, что предчувствия его не обманули. Миссия выглядела не то чтобы невыполнимой, но очень непростой. Особенно без каскадеров. И никакие технические «вкусности», предложенные Баевым для облегчения Веретенникову жизни, подсластить пилюлю не могли.

– Мои связисты ловят особый сигнал, – без предисловий начал Баев. – Это сигнал специального маячка на резервной частоте. Наши эту частоту не используют, поскольку она закреплена за ГРУ, а у местных аппаратура вообще под этот канал не заточена. Улавливаешь мысль?

– Да. Только я здесь при чем? Чья частота, с тем и надо разговаривать.

– Переговорил, – Баев кивнул. – Сказали, что свяжутся с Москвой. У местных разведчиков нет допуска к секретам такого уровня. Прикинь!

– Прикинул. Вопрос не снимаю. У меня вообще никаких допусков нет. Да если б и остались, это не мой огород. Я во внешней разведке служил, если помнишь. Шпионаж, агентурная работа, дипломатические игры. С ребятами из ГРУ не пересекался даже.

– Да я понимаю. Не об этом речь. Счет на минуты. Пока эти бюрократы с Москвой свяжутся, пока там извилинами будут шевелить, время уйдет. Ты же видишь, как быстро развиваются события.

– Инициативу хочешь проявить?

– Вроде того.

– А насчет того, что инициатива бывает наказуема, забыл? Хочешь, чтоб сослали куда Макар телят не гонял?

– Вон там, – Баев усмехнулся и кивком указал в южном направлении, – через десять километров край земли. Куда ссылать?

– Дело твоё, – Сталин пожал плечами. – Что от меня требуется? Найти источник сигнала?

– В точку, – Баев положил на стол небольшой приборчик. – Это пеленгатор. Вот эта отметка на экране – источник, а вот эта – прибор. Погрешность десять метров. Карта местности свежая, но в реальном времени не обновляется. То есть где на карте сухо, теперь мокро.

– Судя по карте, источник где-то в море.

– Вроде бы так, – майор мотнул головой, – да не так! Присмотрись к отметке. Видишь, двигается. Пока лишь кругами по заливу, но явно смещается к городу.

– Думаешь, кто-то поднял источник со дна? Это, кстати, что на самом деле?

– Откуда мне знать. Предположительно – тот самый «Зверобой». Если, конечно, на борту вашего самолета не было других секретных изделий с вмонтированными маячками. Теперь смотри на карту. С моря в город удобно войти вот здесь, прямо напротив главной площади. Туда и направляется новый владелец источника сигнала, пока будем так называть изделие, а не «Зверобой».

– Перехватить его можно на подходе, – Сталин указал на здание в квартале от площади.

– Много подворотен. Пусть выйдет на площадь. И спрятаться негде, и не разрушим ничего, если придется пострелять. Вот эта недостроенная коробка из четырех зданий – самое подходящее место для засады. Как только увидишь объект, сообщай мне. Вот гарнитура и рация. А уж я решу, что делать дальше. Если какие-нибудь барбосы изделием завладели, шарахнем из минометов, а после ты вещицу подхватишь.