– Да ладно… – Майя уже ничего не боялась, – как будто ты не знаешь…

– Знаю… – вздохнул Илья.

Майя помнила про письмо, которое написала Аве, и которая та переправила Илье. А может Илья догадался и раньше.

– И?

– И… я не знаю, что тебе сказать… только не плачь снова, пожалуйста.

Он помолчал, пытаясь найти на какую тему сменить разговор.

– Мы что-то придумаем, что делать с часами во дворце 23-х губернаторов… Мы придумаем и даже без фотоаппарата. Сами… Как и всегда.

– Хорошо, – вздохнула Майя.

– Обещай, что больше не будешь ТАК переживать за мою жизнь. Я – взрослый, свои проблемы я решу самостоятельно, – Илья улыбнулся.

24 декабря в самый разгар экзаменов Илья снова решил перевестись. Мария Сергеевна была в глубоком шоке, весь Террариум хлопал глазами, преподаватели перешёптывались об этом за чаем, а Полуночник лично вызвал к себе Илью.

– А что, собственно, случилось? – спросила Майя у Василики, мне казалось, что Илье нравилось на факультете катастрофологии, и что он со своей «черной душой» пришелся там к месту.

– Ава, – ответила Василика.

Внутри Майи разлилось теплое чувство довольства.

– Илья ей очень сильно доверял… я говорила ему, что этого делать не стоит, но… сама знаешь – он никого не слушает. В общем, в один прекрасный день Илья узнал, что всё что он говорил Аве обсуждалось и осуждалось ей и её подругами. Ария блэк Гранитова в разговоре с Ильёй случайно проболталась о том, что знает подробности их дружбы с Варварой… Илья послал далеко и надолго Аву, сказав ей чтобы она отцепилась от него.

Майя мысленно улыбнулась, вспомнив слова Авы: «чтобы поссориться надо общаться» – кто теперь с кем общается. Здесь, конечно, не было никакого повода для гордости, но в животе у Майи замурлыкал кот.

– И куда Илья теперь? На какой факультет?

– Ну, что там осталось – факультет безликих. Честно, яркая натура Ильи требующая вечно внимания, долго там не протянет. Так что в середине марта жди его у себя.

Василика стебалась. Майя не сдержалась и расхохоталась. Это было иронично – Илья, который издевался в начале сентября над ней и её факультетом свободных искусств, в ближайшие месяцы сам мог оказаться его студентом.

– Да причина даже не столько в Аве – сказала Василика, – Рано или поздно он бы бросил факультет катастрофологов. Ему просто всегда и везде тесно. Года через два он отправиться на Марс, когда и на Земле ему наскучит.

Майя не любила экзамены ни в Надземном мире, ни в Академии Теней. Она не любила систему оценок. Самостоятельная жизнь и независимость от учебы всегда влекли ее тем, что каждый боролся в своей собственной неповторимой битве. В школе же всех подстраивали под несуществующую в реальности систему «Оценки – сила».

Но в Академии Теней была своя неповторимая система. Здесь был лимит на оценки. Что значило, что ни один преподаватель не мог поставить больше четырёх «отлично» и больше пятнадцати «хорошо», зато лимита на тройки и пересдачи не было вовсе.

Тройку получить было очень легко. Достаточно было знать все титулы и звания Губернатора Полуночника. Их-то все судорожно и учили перед экзаменами. Но за тройки тех, кто учился в рамках программы «Темный мир», переводили в ряды обычных студентов – что значило, что за каждый учебное полугодие нужно было платить колоссальную сумму – равную 220.000.000 пылифиров.

Майя, конечно, не сомневалась, что у бабушки в Главном Подземельном Банке Губернии Ночи такая сумма имеется, но платить Академии, которая халатно подходит к обучению и всячески мучает студентов, Майя не хотела.

Списывать было категорически запрещено – за такое мгновенно отчисляли, ставили восемь волкодавов на ладонь, а имя выдалбливали на площади.

Каждый обходил систему по-разному: Ава Мракова всячески давила авторитетом своего знаменитого дедушки и клянчила хорошую оценку «из уважения к великому историку». Илья усердно учил теперь уже предметы безликих. Мида сдавала все экзамены письменно – за неимением возможности говорить. Ник Воронов каждый экзамен попросту рисковал, списывая со шпаргалок – это был уже его пятый по счету контроль знаний.

Ник в случае провала готов был покончить с жизнью при помощи кофе. Он в принципе был подкован и знал обо всех способах свести счеты жизнью. Майя догадывалась, что он когда-то посвятил этому множество часов раздумий явно неспроста.

– Если выпить 7-8 чашек эспрессо, то сердечко ёкнет… – рассказывал Ник Лексе уайт Гармаш, как сзади Ника к нему подскочил Кастор блэк Старов и хлопнул его по плечу, успев шепнуть:

– У тебя большие проблемы.

Ник насупил брови и морально пришёл в боевую готовность. Он был готов к любым неприятностям: стычкой с агентами губернатора, встречей с ректором-, очередным конфликтом с Марией Сергеевной Храпневой и войной со всем Террариумом.

– Хде он? – толпу прорезал знакомый Нику картавый голос.

Кадык Ника дёрнулся – парень тревожно сглотнул. Это был не агент, ни ректор, ни Мария Сергеевна, ни Террариум. Это была его девушка Ария, теперь уже бывшая.

Ария со своим ровным каре, лошадиным лицом и в чёрной толстовке протиснулась к Нику, её глаза были опухшими и красными от количества пролитых слёз в последние дни, руки были покрыты алыми месяцами – следами от ногтей. Её трясло от количества выпитого кофе, качало из стороны в сторону, а язык заплетался – она была под большим количеством кофеина.

– Ты што меня избехаешь?

Сейчас Майя поняла, что картавость Арии была не дефектом речи, а иностранным акцентом.

Ник выдохнул. Ему нужно было угомонить Арию и не дать ей прилюдно устроить скандал. Он попытался взять её за плечи и увести, но девушка вырвалась.

– Нет. Я нихуда с тобой не пойду!

– Тебе нужно выспаться!

– Иди к хёрьту!

– Ария. – в голосе Ника зазвучали железные нотки, – здесь Я говорю, а ТЫ делаешь.

– Похёл к Плутону!

– Всё, ты вывела меня из себя.

Ник схватил Арию поперёк живота и закинул себе на плечо, будто она была куклой. Ария стучала ему по спине кулаками, кричала и требовала отпустить, но её крики тонули в шуме студентов.

Наконец она не выдержала, изловчилась и со всей силы впилась зубами в шею Ника. Парень глубоко засопел носом, сжал губы и опустил Арию на ноги – от неожиданности девушка чуть не упала. На шее Ника краснели теперь две алых скобки. Они алели в окружении нескольких багровевших синяков, размером с вишню, которые появились на его шеи этой ночью. При взгляде на них глаза Арии наполнились слезами.

Ария дрожащими руками залезла в карман черной толстовке и вытащила оттуда маску с бархатными лентами-завязками, украшенную сапфирами. Она бросила её Нику в лицо с истеричным воплем: