В течение первых трех месяцев после гибели Кристины всясемья раз в неделю, по субботам, ездила на кладбище, потом одну субботупришлось пропустить, потому что у Андрея сломалась машина, а у водителя былвыходной, потом у Ярослава случились соревнования, которые он не могпропустить, и поехали без него, потом Дина заявила, что у нее болит нога и онане может никуда идти, и как-то так сделалось, вроде бы само собой, чтоеженедельные посещения могилы Кристины оказались нужны только одной Вере.«Никто не разделяет моего горя, - тоскливо думала она, глядя на оживленные лицадетей и отстраненное, словно ставшее чужим лицо мужа, - никому нет дела доКристиночки, никто не хочет ее помнить, никто не хочет горевать вместе сомной». Она изо всех сил пыталась вызвать сочувствие к себе, пробудить в детях имуже сопереживание, и в этих попытках прошло еще два-три месяца, пока, наконец,Вера не поняла, что в своем горе осталась совсем одна. Более того, она сталазамечать в Андрее что-то такое… ну, необычное, что ли, то, чего прежде в нем небыло. Или было, но она не видела, потому как вообще мало обращала на неговнимания, занятая исключительно собой, своей внешностью, своими удовольствиямии своими романами?

Вера, будучи весьма искушенной в вопросах супружеских измен,быстро осознала, что у Андрея появилась другая женщина. И это сейчас, когдавсего полгода прошло после гибели дочери! Не тогда, когда сама Вера гуляланапропалую и супружеские обязанности выполняла кое-как, через пятое на десятое,а сейчас, когда она всегда дома, подает ему еду, моет за ним посуду, стираетему сорочки и носки, старается побольше с ним общаться, быть ласковой ивнимательной и тесно прижимается по вечерам, уже в постели, к его длинномунескладному телу! Чего ему не хватает? Чего он ищет на стороне? Другой такойкрасавицы не сыщешь, да еще чтоб была хорошей хозяйкой и матерью твоих детей.Ну ладно, пусть только одного сына, но все равно же… Как он смеетразвратничать, когда в семье такое горе!

Она, такая проницательная и хорошо изучившая мужа, не поняласовсем простую вещь, которую давно уже понимала Элеонора Николаевна: примернаяжена-домохозяйка не требует от мужчины жертвенности. И подсознательно АндрейЛозинцев выстроил схему, при которой все повернется привычным ему образом. Онвлюбится, жена узнает и потребует развода, и чтобы не разрушать семью и неразлучаться с детьми, он пожертвует своей любовью. Вот тогда все будетнормально.

Поглощенная своими переживаниями, чувствующая себя страшноодинокой в такой большой семье, Вера не сумела разобраться в подоплекепоступков мужа. Ей нужен был хоть кто-нибудь, кто разделит ее горе, и онакинулась искать своего давнего любовника, бизнесмена, отца Кристины. С моментаих разрыва прошло девять лет, за эти годы многое изменилось, бизнесмен, какоказалось, развелся, пребывал в свободном полете и собирался уезжать заграницу. Насовсем. С бизнесом вышли какие-то накладки, денег почти не осталось,так, кое-что, только-только хватит, чтобы купить разрешение на выезд ипопытаться там, за бугром, начать все с начала. О собственном деле и речи нет,но друзья обещали помочь устроиться хотя бы наемным менеджером. Он принял Верус распростертыми объятиями, очень ей сочувствовал, сожалел, что поступилкогда-то так глупо и теперь уже никогда не увидит свою дочь… Одним словом, Верауслышала все то, что хотела услышать, и получила все то, чего не могла получитьв своей семье. И очень скоро приняла решение уехать в Германию. Не ждать, покамуж окончательно увязнет в своем романе и потребует развод, после чего онаостанется с, детьми и алиментами, а сыграть по своим правилам.

- Нам пора расстаться, - устало заявила она Андреюкак-то вечером, когда он после ужина уже собрался запереться в кабинете, чтобыпоработать с документами. - Я тебе не нужна, у тебя другая женщина, я эточувствую. Я заберу детей и уеду.

- Куда? - испугался Андрей.

- В Европу. Им там будет не хуже, чем здесь. Я не могуоставаться там, где все напоминает мне о Кристине.

Вера произносила заранее заготовленную речь, исподтишкапристально наблюдая за мужем. Она, кажется, рассчитала верно, пока говорила отом, что надо расстаться и что она подозревает измену, Андрей был более илименее спокоен, но как только она сказала про детей, в его глазах мелькнулапаника. Детей он любил, особенно, конечно, Славика, кровиночку свою, точнуюсвою копию.

- Почему обязательно уезжать? - дрогнувшим голосомспросил он. - Если тебе так тяжело здесь, давай продадим этот дом и купимновый, в другом месте.

- Андрюша, ты меня не любишь, - мягко заговорила Вера,- не надо закрывать на это глаза. Ты женился на мне исключительно изпорядочности, потому что я была беременна Славиком. И когда ты только начал сомной спать, ты меня не любил, просто ты был молодым и здоровым, а я все время утебя под боком крутилась, мы жили в одной квартире, ну кто бы устоял? Дети ужедостаточно большие, чтобы мы с тобой перестали играть этот спектакль, а мы стобой еще достаточно молоды, чтобы попробовать устроить свою жизнь. Ну скажи,разве я не права?

Конечно, она была права, Андрей это отчетливо понимал, нодети…

Расставаться с детьми он не хотел ни за что. Разговор вышелтяжелым и долгим, и в конце концов Вере удалось подвести его к финальной точке.

Она готова оставить детей мужу, но при условии, что он дастей достаточно средств, чтобы купить квартиру в том городе, где она хочет жить,и чтобы вложить деньги в какое-нибудь дело, приносящее стабильный иудовлетворительный доход. Андрей Лозинцев, как ни странно, только, в этотмомент впервые подумал о том, что женился на женщине, очень похожей на егомать. На женщине, с готовностью меняющей детей на деньги.

Кажется, кто-то из великих психологов, чуть ли не Фрейд,утверждал, что мужчины ищут в своих женах своих матерей, таким способомреализуя эдипов комплекс. Неужели правда?

Разумеется, он с готовностью принес и эту жертву. Продалзагородный дом, купил на окраине Москвы самое дешевое жилье, какое смог найти,снял львиную долю со своих счетов и отдал Вере вместе с разницей между ценойдома и ценой квартиры. Они развелись и расстались. Вера купила квартиру вБаден-Бадене, она давно мечтала жить именно там, еще с тех пор, когда ониездили туда отдыхать, получила вид на жительство и исчезла с горизонта,периодически по телефону справляясь о детях. К себе она их не приглашала и вМоскву больше не приезжала.

Вот, собственно, и вся история… Элеонора Николаевна, стоя втолпе прихожан, мельком взглянула на часы: без десяти двенадцать, еще несколькоминут, и будут выносить хоругви. Надо же, час прошел, а она и не заметила, уйдяв воспоминания. Да, как ни крути, а Андрей - прирожденная жертва, он ведь дажесо своей пассией расстался, как только развелся с Верой, пожертвовал чувствами,чтобы уделять больше времени детям. А жаль. Элеоноре эта женщина нравилась,Андрей как-то при случае их познакомил. Она была бы ему хорошей женой. ОднаждыАля попыталась поговорить об этом с братом, но Андрей ответил:

- Да, Элечка, она вполне могла бы заменить Славикумать, но как быть с Диной? Она ведь знает, что я ей не отец, так каково ейбудет жить не только с неродным отцом, но и с неродной матерью? Она и без тогоуверена, что ее никто не любит.