– Да вот тут.

– Нет там ничего! – изумленно отвечает, внимательно рассматривая шлем.

М-да, то ли у меня галлюцинация, то ли тут не все так просто.

– Нет так нет, – соглашаюсь я, – еще раз благодарю.

Быстро надеваю шлем и бегу к башням. Внизу два костяных голема пытаются проломить ворота. Выглядят они весьма устрашающе: десятиметровые человекоподобные фигуры из переплетенных костей, в глазницах мерцает зеленоватое пламя. Просто прелесть!

– Принесли? – спрашиваю у стражников, стоя уже на краю стены.

– Да, и уже облили, – отвечает десятник с факелом в руках. – Поджигать?

Даю отмашку, и факелы летят в големов. Масло быстро разгорается, но фигуры, объятые пламенем, продолжают ломать ворота.

Пора остудить этих геркулесов – начинаю спокойно замораживать торсы големов.

Биение сердца учащается, грудь сжимает до боли, из носа струится кровь, а вокруг кистей клубится пламя. Как же больно и тяжело…

– Стреляйте! – кричу я и кидаю пламя в големов.

– Охотник, очнись! – врывается в мое беспамятство чей-то голос, а на лицо льется вода.

– Чт… – откашливаюсь от попавшей в горло воды с привкусом крови, – что случилось?!

– Твои силы иссякли, ты отключился от перенапряжения, – отвечает тот же голос.

На ощупь снимаю шлем и пытаюсь протереть глаза.

– Почему у меня лицо в крови? – задаю вопрос в пространство.

– Ты полностью потратил свои силы и начал черпать их из своего организма.

– Големы уничтожены? Что с остальной нежитью? И где я?!

– Големов удалось одолеть, а нежить прорвалась в город, – информирует мой невидимый собеседник. – Ты на последней баррикаде.

– Почему я ничего не вижу?! – нервничаю я, после того как удается стереть запекшуюся кровь с глаз.

– Это результат обезмаживания.

Я не вижу! Что я могу сделать вслепую?! Гнев рвется из меня.

– Где целитель?!

– Я и есть целитель, но пока я не…

Так, зелье регенерации еще осталось, на него вся надежда.

Через несколько минут начинаю смутно различать окружающее пространство. Так, теперь драконий корень.

– Опомнись! – Целитель перехватывает мою руку. – Это перебор, ты умрешь!

– Плевать! – отталкиваю его и вливаю в себя терпкую жидкость. – По крайней мере, я умру в бою!

Общее состояние не очень, и это мягко сказано. Но меч поднять смогу.

Тело наливается жаром, дрожь в ногах исчезает. Неуверенными движениями надеваю шлем и вырываю из ножен меч. Быстро прокручиваю несколько восьмерок. Меч удержу…

– Целитель, где капитан? Уже вечер?

– На баррикаде, – быстро отвечает он, – дает возможность уйти ополчению. Да, уже вечер.

Это плохо, нежить становится сильней. Не думаю, что мы удержим город.

– Помоги мне дойти туда! – говорю целителю и опираюсь на его плечо.

– Ты же не сможешь…

– Я знаю, что могу и должен быть там, так что пошли!

Он пожимает плечами, и мы идем. Дождь начинает усиливаться.

Хорошая погода для ухода. Плач дождя и мерцание звезд. М-да, что-то меня на лирику потянуло.

– Мы на месте, – говорит мой провожатый, останавливаясь.

Баррикады, сложенные из телег и разной мебели, перегораживают узкую улицу. Внушительное сооружение придает уверенности. Хотя воинов немного – где-то двадцать человек.

– Охотник, ты жив и здоров! – приветствует меня капитан. – Мы рады тебя видеть!

– Он ниче… – начинает говорить целитель, но я до хруста сжимаю его плечо, и он умолкает.

– Да, капитан, я жив, – отвечаю ему. – Как нежить смогла прорваться в город?!

– После того как големы были уничтожены, – рассказывает он, – наступило затишье. Но через час обломки костяков начали сползаться в подобие моста к воротам. Мертвяки с драуграми проломили ворота. Нам пришлось отступить. Здесь остались только добровольцы, – скороговоркой заканчивает капитан.

– Да уж… – все, что я смог ответить на это. – А где сейчас нежить?

– Жрец обратился за помощью к Верену и смог поставить щит, – объясняет капитан, – а вот нашего сволочного мага мы так и не нашли.

– Они проломят щит, да?

– Очень скоро, – отвечает подошедший жрец, – максимум через десять минут.

– Кстати, а почему вы не подожгли мертвяков?

– Лич поставил на них какую-то защиту, – говорит Грай, – а один я ее не смог снять.

– Мирные жители успели уйти? – интересуюсь я.

– Нет, им нужно еще время, – объясняет Тарион, – там у гоблинов какие-то проблемы.

– Значит, мы должны продержаться…

Вскоре раздается громкий звук, похожий на звон разбившегося стекла.

– Щит пал, – спокойно произносит жрец и поудобней перехватывает посох.

– Приготовились! – прорезает ночь крик капитана. – Ни шагу назад! От нас зависит, смогут ли спастись наши родные! Так что стоим до конца!

Тоже мне комиссар нашелся. Но он прав…

Вот и мертвяки… Ровным строем, печатая шаг, они приближаются к баррикаде и замирают в паре сотен шагов от нее. Вперед выдвигаются пять вампиров. Они окаменело стоят и ждут приказа.

Хоть зрение почти восстановилось.

Кто-то справа начинает шептать молитву. Активирую щит, тут молитва не поможет. Боги не остановят вампира, рвущего тебе глотку. Только верная сталь меча, только она позволит выцарапать у судьбы минуты жизни. Да и уйти достойно тоже. Не боги, только ты, твоя вера и верная сталь в руках!

Нежить срывается вперед…

Первыми запрыгивают на баррикаду вампиры.

Сбоку раздается крик, переходящий в бульканье. Отвлекаться некогда – вампир резвый попался. Блокирую удар щитом и целюсь в сердце. Увернулся гад. Слышится негромкий скрип. Не понял…

– У них арбалеты! – кричит воин.

Вампир на мгновение замирает. Рассекаю ему горло, из раны выплескивается темная кровь. Прикрываюсь его телом, как щитом. Оно вздрагивает. Отшвыриваю его и успеваю заметить оперения болтов, торчащих из него.

Значит, это не обычные мертвяки. Сотня драугров это… Это весело!

Основная часть нежити вплотную подошла к баррикаде. Бросаю короткий взгляд по сторонам – жрец рисует светящимся навершием своего посоха какие-то символы, двое из оборонявшихся лежат без движения. Ну да, с разорванным горлом особо не побегаешь…

– Мертвым рубите головы! – кричит капитан. – Здесь и так много нежити!