насквозь растопыренной ладонью, покрытой скверной, после чего я несколько секунд беспомощно наблюдала, как они с мамой тащат по земле тела папы и Энрики в сторону своего корабля, прежде чем тьма поглотила меня.

– Вот как, – задумчиво проговорил великан, пытаясь понять, что же она скрывает, ведь в тех обрывках воспоминаний, что он видел во сне, всё было далеко не так. Да и после того, как Паф вытянула из неё скверну, шрам давно должен был рассосаться. – Но это не объясняет, почему лис не добил тебя. Не думаю, что он не знал об особенностях своей же расы.

– Эмм… откуда мне знать? – девушка резковато передёрнула плечами. – Может, хотел дождаться, пока я самостоятельно обращусь в демониху, чтобы позже вернуться на всё готовенькое. А может, что-то ещё. Поди разбери, что у этих демонов на уме.

– Логично, – решил согласиться с ней мечник. Если для неё это важно – пускай хранит свои секретики. Рано или поздно правда всплывёт наружу, а пока пусть всё остаётся как есть. – Ладно, раз уж мы всё обсудили – может вернёмся на корабль? Мне надоело здесь торчать.

– Но я же ещё не переоделась, – возразила Ульрика.

– Переоделась? – удивлённо переспросил Клаус. – Я думал, ты привела меня сюда, чтобы поговорить.

– Нет, ну и это, конечно, тоже. Но не расхаживать же мне в этих лохмотьях до самого Тинкертауна. Что подумают другие люди, если даже твой попугай посчитал меня, мягко говоря, легкодоступной особой?

Клаус досадливо цыкнул языком.

– Только не вздумай хоть как-то ему навредить, – очень серьёзно предупредил он сестру, смотря прямиком в её чёрные глаза.

– И зачем мне это? – растерявшись, спросила она, но мгновением спустя сообразила, и её лицо заметно погрустнело. – Послушай, Клаус, я понимаю, что между нами много чего было, и да, я признаю, что часто поступала просто ужасно, но всё это уже в прошлом. Я изменилась, честно. Неужели ты до сих пор не веришь мне?

– Не то чтобы не верю, – отчасти виновато произнёс великан, проникнувшись искренним раскаянием в голосе сестры, – просто вчера меня несколько насторожило твоё поведение в отношении Фила.

– Но я ведь не сделала ему ничего плохого! Просто увидела кое-что занятное и…

– …Скалила зубы, как полоумная маньячка, – закончил за неё великан и для наглядности даже изобразил.

Ульрика ненамеренно чуть удивлённо склонила голову к плечу, а потом вдруг весело расхохоталась своим приятным бархатным голосом.

– Врун, я так не делаю, – отсмеявшись, укоризненно сказала она и шутливо толкнула Клауса в плечо, окончательно подтвердив его предположение.

– Именно так и делаешь, – хмыкнул за компанию мечник, хотя на самом деле не видел в этой болезненной для себя теме ничего смешного. Но раз Ульрика столь сильно желает, чтобы он поверил в то, что она действительно изменилась в лучшую сторону, и сам изменил своё отношение к ней, то так тому и быть. Больше никаких припоминаний застарелых обид, осуждающих взглядов сквозь призму прошлого и прочего. Настоящий мужик должен быть выше этого. Пора бы уже вновь начинать соответствовать избранному жизненному стилю, а то путешествие с одной притворщицей, одержимой пиратской романтикой, и другой горделивой малявкой, помешанной на чувстве долга и справедливости, совсем стесали его внутренний кремень, превратив в какого-то ранимого тюфяка. – И что же такого ты увидела в мальчонке?

– Не то чтобы увидела… Скорее инстинктивно почувствовала в нём нечто странное, но при этом такое знакомое. Не знаю, как объяснить это словами, но по ощущениям это похоже на… так стоп, – Ульрика осеклась, засомневавшись в правильности своего решения выдать чужую тайну. – А он вам об этом что-нибудь говорил?

– Нет.

– Тогда и я не стану больше ничего говорить. Пусть сам расскажет об этом, когда посчитает нужным. Не стоит портить отношения с ним ещё сильнее, ведь в конце концов нам ещё предстоит вместе путешествовать долгое время.

– Хм, и вправду изменилась. Стала такой взрослой и рассудительной, – беззлобно подшутил над ней великан.

– Ой да ну тебя, – девушка в притворно обиженной манере махнула на него рукой. – Пойдём уже до дома… ну, то и есть, до его развалин, – добавила она и незамедлительно двинулась дальше по тропинке, изящно покачивая подтянутыми бёдрами. И чтобы не глазеть на них из-за вышеупомянутой причины, Клаус нагнал сестру и весь дальнейший путь шёл подле её правого плеча, время от времени перекидываясь с ней пустяковыми фразами.

– Ульрика, – громко окликнул пытливо выискивающий что-то в окрестностях разрушенной оружейной мечник сестру, копошившуюся в обломках своего гардероба, – а куда подевались все пустышки?

– Их забрал дед, – бросила в ответ девушка, с осторожностью – чтобы не порвать – извлекая из-под завала свои любимые штаны из плотной ткани с причудливой вышивкой в виде змееподобного дракона на передней стороне левого бедра и утончённым кожаным поясом, продетым между шлёвками на талии, которые относительно недавно среди прочего получила в подарок от капитана одного торгового судна. Оно долгое время спасалось бегством от следовавшего по пятам мелкого корабля демонов, пока тот не настиг его вблизи острова. Ульрика тогда оказалась неподалёку и, заметив с берега потасовку, решила вмешаться, в одиночку потопив демонический корабль, за что и была щедро вознаграждена. И вот с тех самых пор почти не вылазила из них, снимая только во время грязной работы или тренировок. – Готово, – довольно проворковала она себе под нос, полюбовно отряхивая штанины от пыли.

– Но зачем? – бросив ставшие вмиг бессмысленными попытки разжиться оружием, поинтересовался подошедший великан в спину сидящей на корточках сестры, которая теперь пыталась вытащить из-под груды досок укороченную майку с длинным рукавом.

– Понятия не имею, – сосредоточенно протянула она, раскидывая покорёженные бруски в разные стороны. – Вроде в Тинкертауне намечалась какая-то заварушка, и дед хотел просить помощи отца, но после его отказа и последующей перебранки, он просто сгрёб все пустышки и спешно отплыл. Есть! – победно воскликнула Ульрика, отшвырнув вбок последнюю преграду в виде здорового куска крыши, после чего также бережно отряхнула свою вещичку и принялась за поиски ботинок, потому что те, что были на ней держались на честном слове, не пережив демонической трансформации стопы.

– Чую, весёлое намечается приключение, – сумрачно усмехнулся великан, наблюдая затем, как Ульрика задумчивым взглядом окидывает руины своей комнаты. Казалось бы, как вообще можно было что-либо отыскать здесь, среди этого моря строительного мусора, нагромождённого друг на друга, но нет, она всё же как-то умудрилась выглядеть вставшую на ребро, сплюснутую полочку из-под обуви и, без особых усилий приподняв одной рукой верхнюю стенку вместе с наваленными на неё камнями, приходящимися когда-то несущей стеной, достала примятые, блестящие, – даже несмотря на обилие