— Не стоит, — мягко улыбнулась Милиция, —давайте подождем вашего мужа и деток.

Я заморгала, потом вспомнила, что на данном этапе являюсьсупругой полковника, и защебетала, словно рехнувшаяся сорока:

— Тогда, может, пока чаю? Какой желаете — цейлонский,индийский, травяной, фруктовый, без кофеина, с пониженным содержанием танина?

— Если есть, то ромашку с мятой, — попросилагостья.

— Сей момент! — взяла под козырек Ирка. — Неуспеет рак кашлянуть, как принесу, ваше благородие!

Аркадий позеленел и исподтишка показал домработнице кулак.Ира недоуменно воззрилась на обозленного хозяина, потом до нее дошло: сказаланечто не правильное.

— Есть, ваше преосвященство! — попыталась она ещераз. — Служу Советскому Союзу!

Потом Ирка развернулась и строевым шагом промаршировала накухню, Милиция проводила домработницу удивленным взглядом, во взоре гостьи явночиталось: «У них сумасшедшая прислуга».

Я моментально схватила вожжи беседы в свои руки:

— Наша горничная очень старательная.

— Оно видно, — кивнула Милиция.

— Предана, как собака.

— Хорошее качество.

— Но до того, как попасть к нам, — вдохновенноврала я, — Ирина служила сначала в экономках у церковнослужителя, а послеего смерти попала в семью маршала. Этим объясняется ее немного странная речь.

— Ах, вот оно что! — с явным облегчениемвоскликнула Милиция. — Не зря говорят, глянь на служанку — и поймешь, ктоее хозяин.

Я мысленно перекрестилась: слава богу, что не стала утромвредничать и не отняла у Ирки платье от Шанель. Надеюсь, хоть внешний виддомработницы радует Милицию.

— Что за передачу показывают? — поинтересоваласьпожилая дама. — Можно присоединиться к вам?

— Милый сериал, — защебетала я, — так,пустячок, отдых для усталого мозга. Присаживайтесь вот в это кресло!

Милиция кивнула, приблизилась к монстру, обитому гобеленом,и стала поправлять плед, которым было застелено сиденье.

Я тем временем впервые удосужилась глянуть на экран и едване лишилась чувств. Все это время до моих ушей долетала бессмертная музыкаМоцарта, изредка прерываемая странным сопением, теперь же глаза узрели, какуюкартину сопровождает мелодия.

Плазменная панель бесстыдно демонстрировала двух совершенноголых парней и одну девицу безо всякой одежды. На заднем плане около живописнойгруппы толкался то ли осел, то ли крупная собака. Зрелище не было рассчитано нина детей, ни на пожилых дам, и уж навряд ли этим «сериалом» станет увлекатьсядомашняя хозяйка, сидя с вязаньем в гостиной. Если кому в голову и придетглядеть подобный фильм, то он уединится с ним в своей спальне.

Очевидно, беспорядочно нажимая кнопки в попытках включитьтелик, я случайно наткнулась на один из кабельных каналов, демонстрирующихпорнографию. Ничего удивительного, на крыше дома торчат три громадные «тарелки»— мы ловим практически весь мир.

Слава богу, Милиция во время нашей беседы стояла спиной ктелевизору, но сейчас она мирно расправит плед и сядет в кресло…

Кеша бросил взор на экран, покраснел, выхватил у меня пульт,быстро переключил канал, и обнаженных бесстыдников сменила картина богатоубранной комнаты.

— Хосе, — заквакало из динамика, — Хосе! Этомоя дочь!

— Нет. Розалия, ты разбиваешь мне сердце.

— О, Хосе, наша любовь выдержит испытание.

— Розалия, я умру от горя!

Милиция осторожно опустилась на подушку.

— Вы тоже смотрите «Каролину»! — с радостьювоскликнула она.

— Да, да, — мигом подтвердила я, — чудеснаякартина.

— Добрая.

— Да, да.

— Без сцен насилия и секса.

— Да, да.

— Изумительное кино.

— Да, да, — машинально твердила я, наблюдая затем, как лицо Аркадия, стоящего у кресла-качалки, медленно принимаетестественный оттенок.

— Актеры восхитительны.

— Да, да.

— В особенности Хуанита.

— Да, да.

— Но и Розалия ничего.

— Да, да.

— Вот Хосе слишком агрессивен.

— Да, да.

— Ей не больно?

— Да, да.

— Ей не больно?

— Да, да, — кивнула я и потрясла головой. —Простите, не поняла, вы о ком сейчас спрашивали?

— О вашей собачке, — пояснила Милиция. — Вы внее так яростно вилкой с ножом тыкаете.

Я вздрогнула. Нашарив в кресле клубок и спицы,предусмотрительно приготовленные Кешей, я не забывала сейчас делать вид, чтозанимаюсь рукоделием, и постоянно шевелила руками.

Глаза оторвались от лица Милиции, взор переместился ниже..,и меня чуть не хватил удар. Вместо мохера у меня на коленях покоилась Жюли, а вмоих пальцах были зажаты столовые приборы. Перепутала мебель! Вон он, клубок,мирно лежит на диванчике. Вилки в кресле забыл кто-то из домашних: сел у теликас тарелкой в руке, слопал вкусное, оставил посуду и ушел. Хуч увидел объедки,запрыгнул, вылизал остатки, вилка с ножом свалились на гобелен, невнимательнаяИрка унесла тарелку, потом появилась Жюли и мирно улеглась спать в компании состоловыми приборами. Спустя некоторое время прибежала я и, не глядя, вцепиласьв собачку. Все правильно, йорк на ощупь похож на шерстяную пряжу, а вилка и ножсделаны из холодного металла, ну прямо как спицы.

Аркадий снова начал багроветь.

— Э.., э… — забормотала я. — Да, действительно!Ножик и вилочка, а это Жюли.., чмок, чмок, моя крошечка… Обожаю собачек..,хи.., хи… Видите ли, это особые вилка и нож, они были придуманы… э… ХосеРодригесом, лучшим на свете парикмахером, для своей йоркширихи.., э… Розалии.Да, именно так! Ножом вы поддеваете прядь волос терьера, а вилкой еерасчесываете! Вот так…

— Никогда не сталкивалась с подобной методой, —протянула Милиция, — чешу своего Йорка простой расческой.

Я воспряла духом. Похоже, Милиция мне поверила, надозакрепить успех.