от ревности. А так – в положении тайной любовницы – у нее оставалась возможность сохранить над ним какую-то власть и одновременно не быть зависимой. А находиться в зависимости от своих чувств – ужасно унизительно. Поэтому можно считать, что в тот день, когда Виктор объявил о своем намерении жениться на Вике, она выиграла, а не проиграла.

Выстроив в голове эту нехитрую цепочку, Яна почувствовала укол самолюбия – себя не обманешь. Ей хотелось выть и кричать. Но она никогда и никому в этом не признается. Если ей уготована такая роль – она ее примет. В конце концов, браки сегодня совершаются не на небесах, а в ЗАГСах. И там же спокойно расторгаются. Надо затаиться, подождать и посмотреть, к чему эта история с женитьбой приведет. Может, она зря беспокоится, и Виктор, начав жить с женой, быстро осознает, что потерял.

Яна улыбнулась любимому самой сладкой из своих улыбок.

Виктор вручил букет и распахнул перед ней дверь машины, но девушка скорчила капризную гримаску:

– Давай лучше погуляем.

– В такую холодину? – удивился Виктор. – Поехали лучше в ресторан. Я жрать хочу. А потом ко мне. – Он недвусмысленно подмигнул.

– Нет, сначала погуляем, – заартачилась девушка. Ей хотелось пройтись с ним и хотя бы ненадолго представить себе, что они пара и что им нечего скрывать, – пожалуйста! У меня день рождения все-таки!

– Господи, ну о’кей, – Виктор с раздражением хлопнул дверцей. – Только недолго. А то сдохнем от холода.

Они пошли по длинной улице, выходящей к городскому парку. Аттракционы в это время года еще не работали, но на дорожках, петляющих между деревьями, было много народу. К тому же, на радость, гуляющим парочкам и мамашам с детьми, открылись первые ларьки со сладкой ватой и фастфудом.

Виктор с удовольствием купил им по гамбургеру, и они торопливо съели их у шатающегося высокого столика, вытирая салфеткой, капающий с пальцев жирный соус.

– Ресторана это не отменяет, – невнятно пробормотал Виктор, дожевывая последний кусок.

Она улыбнулась – в этом парне всегда боролись две противоположности: его пролетарское происхождение, радующееся дешевому гамбургеру в уличной забегаловке, и успешное настоящее, с его понтами и тягой к дорогим ресторанам.

– Конечно.

Прогулка длилась недолго – Яна быстро пожалела о том, что решила побродить на холодном ветру. Пальто совсем не грело, и она уже через десять минут начала стучать зубами. Хот-дог и кофе в бумажном стаканчике сильно не согрели, поэтому парочка быстро повернула обратно.

На полпути к ее двору, где Виктор оставил свою машину, он вдруг остановился, резко дернул ее за рукав и свернул в узкий грязный проулок.

– Что такое? – заволновалась Яна.

– Да там… Знакомые. Давай обойдем.

Она закусила губу, но смолчала. Таковы правила игры, и надо привыкать прятаться: прикрывать лицо на улице, сворачивать в незнакомые переулки и не дергаться, когда в ответ на ее звонок он будет отвечать бесстрастным металлическим голосом: «Да, Павел Геннадьевич». Зачем ему вообще понадобилась эта Вика – невзрачная училка с коровьим взглядом и таким надменным выражением лица, словно все вокруг не люди, а ее нерадивые ученики?

– Кого ты там увидел? Знакомых твоей высоконравственной богини? – съязвила она, хотя обещала себе никогда ничего не говорить о его будущей жене.

– Ты что, обиделась? – Витька приобнял ее, и Яна почувствовала, как удушающее счастливое тепло разливается по всему телу. Как же она любила его прикосновения!

– Мы же обо всем договорились, так? Котенок? – Он взял ее за подбородок и развернул к себе. – Если продолжишь в том же духе, закончим все прямо здесь и сейчас. Я не хочу, чтобы ты обрывала мне телефон или звонила ей.

– Да не буду я! – испугалась Яна и вцепилась в его руку. Не хватало еще испортить себе расставанием день рождения.

– Ты – моя маленькая вкусная тайна, – он легко коснулся пальцем ее замерзшего носика, – моя и только моя приятная тайна. Пусть так и остается.

Они пошли дальше, и Виктор, желая немного скрасить настроение своей обиженной спутнице, невзначай произнес:

– И кстати, не такая уж она высоконравственная.

* * *

– Что он имел в виду? – спросила я.

– Только то, что сказал. Высоконравственной его невеста не была. Витя упомянул, что впервые увидел эту свою Вику в довольно пикантном месте.

– Денис Овчаров познакомил своего друга с Викой, – не поняла я, – что в этом безнравственного?

– Этот дурак до сих пор так думает, – фыркнула Яна.

Она слезла наконец с подоконника, опустошила пепельницу в мусорное ведро, стоящее у двери, и включила электрический чайник, чтобы заварить кофе. Чайник уютно зашумел, придавая нагретой солнцем комнате дачную атмосферу.

– Да, их личное знакомство произошло именно через Дениса. Но Витька уже видел Вику раньше.

– Где?

– В одном закрытом стриптиз-клубе на окраине города. «На крючке». Знаете о таком?

Я обернулась к Гарику – журналисту такие вещи бывают известны.

Тот хмуро пояснил:

– Частный нелегальный стриптизник. Находится в промзоне. Днем маскируется под крутой рыболовный магазин, но внутри есть вторая дверь, ведущая в соседнее здание. По вечерам туда съезжаются клиенты. Полиция в курсе, но ничего не делает: прикормлена. Слишком много влиятельных людей посещают это заведение. Устроено оно по высшему классу. Дизайнера для внутренней отделки приглашали из Европы. Бар весь импортный.

– А что в меню?

– Элитные удовольствия. Массаж, стриптиз, проститутки, наркотики, казино. Любые пожелания клиентов. Все, разумеется, высшего класса.

– Что там делала Вика? – спросила я у Яны.

– Она там работала, – ответила официантка, – не проституткой, нет. Иначе Витька и не подумал бы на ней жениться. Она только танцевала стриптиз, но была очень востребована. Выходила к шесту в образе строгой училки. Не знаю, что в ней такого было, но, по словам Витьки, богатеи просто с ума сходили. В ночь, когда она работала, в заведении был аншлаг.

– Да ни в жизнь не поверю, – воскликнул Гарик. – Тань, кого ты слушаешь? Обиженную бабу, которая спит и видит, как бы мужика обратно вернуть?