– Сомневаюсь, – отвечаю. – И помнишь, Леонтий говорил, Инес откуда-то из Силуры. Так что скорее это троллий владыка провёл.

– В ваших владениях? – сомневается Аши. И то правда, как бы без ведома Источника такое непотребство смогли возвести? Даже я наверняка заметил бы, если бы здесь кто паутину городил после всех событий. А уж если до – родители мигом вычислили бы.

– Идём осмотримся, что тут поблизости, – командую. – Потом будем выводы выводить.

Воздух сухой, горячий, веет летом и выгорающей на солнце травой. Пахнет хвоей. Вдруг осознаю, как же давно я не отдыхал – вот просто, чтобы расслабиться и перевести дух. Взять бы сейчас Аши, да попрыгать на волнах. Или вовсе на лодке позагорать…

Впрочем, не с моими шрамами. Нечем там светить. Да и попутчик наш едва ли будет способствовать отдыху.

Кошусь на него, пытаюсь вспомнить, что же я о нём знаю, но только Нелли с её укоризненными взглядами и вспоминается. Ничего не знаю! Да ведь не счетовод я и не командир гарнизона!

– Ты вроде недавно у нас? – спрашиваю.

– Недавно, хозяин.

– Как попал? Сам-то откуда?

– А и не вспомню уже. Я без семьи рос, отец бросил давно, матери вообще не знал. Слонялся по городам, потом в Алабаре в рекруты подался, отслужил год в городской страже, да не сладилось…

– Что не сладилось? – уточняю подозрительно.

– Ну… – Максей вроде краснеет, под растительностью не слишком разберёшь. – Женить меня там хотели, ребёнка непонятно чьего приписать пытались…

– Как это непонятно?

– Да… девушка шустрая попалась, со всеми крутить успевала, а меня хотела расхлёбывать заставить.

– А ты, стало быть, не достаточно шустрый, раз попался в расхлёбыватели!

– Не попался, – гордо отзывается Максей. – Взял расчёт поскорее и сбежал от греха подальше.

– Это в Источник, что ли? У нас грехи-то подальше?

Аши поглядывает вроде даже осуждающе, но Максей не замечает:

– Перебивался везде по нескольку дней, у вас с девушкой познакомился, она разжалобилась, значит, говорит, я у Владыки в крепости работаю, постараюсь помочь. Ну и кому-то там слово замолвила, чтобы Тедор Парев принял на аудиенцию, ну а дальше уж командир решил, будто подхожу.

– Что за девушка? – хмурюсь, куда ни глянь, везде эти проворные да коварные постарались.

– Так… Сестра Сандры, Южель.

– А эта при чём? – недоумеваю, возмущаюсь: – Ишь, какая! А ещё во Владыки метит, гадание, мол, меня ей явило!

– Она всем это рассказывала, – вставляет Аши, отводя глаза. – Вроде, в какую-то особенную ночь, что Клесса посоветовала, проводила какое-то особенное гадание с зеркалом, а в зеркале возник Чёрный Странник и сказал, быть ей женой Владыки Источника.

– Какой такой Странный Странник?

– А я откуда знаю? – Аши отворачивается. – Она с тех пор твоё внимание привлечь пыталась… да все пытались.

– Да ладно! – удивляюсь, кто там пытался? – Не помню такого!

Аши фыркает, не отвечая. Нет, ну может, и пытались, конечно, некоторых служанок мы с Нелли и вовсе повыгоняли, ушлые слишком, явно от Мегерии! Но остальные-то обязанности исправно исполняли да на рожон не лезли.

– Ты тоже пыталась?

– А ты как считаешь? – лукаво поглядывает.

Чего мне, вспоминать, что ли? Да я Аши вообще не помню!

– Не заметил, – пожимаю плечами.

Лесок жидкий, местность гористая, тропа всё больше песчаная. Наконец, выходим на открытую тропу, откуда видно морское побережье и раскинувшийся на солнышке городок. И, кажется, я узнаюлинию одноэтажных домишек, пирсы причала и шпиль ратуши на центральной площади.

– В детстве мы сюда летали на карете, как положено, – бормочу.

– А ты уверен, что родители не бегали тайком? – улыбается Аши. Но вдруг пошатывается, бледнеет, прикасается рукой к голове.

Кидаюсь подхватить, едва не сталкиваюсь с настырным Максеем. Приходится бросить на него хмурый взгляд, паршивец ещё и извиниться вздумал!

Смотрю на Аши, но девушке не до того, присаживается на первый попавшийся валун, держась рукой за голову.

Вспоминаю спину, ей бы отлежаться, а я её леший знает куда потащил! То на коня, то по паутине кувыркаться…

– Зря ты к Клессе обратиться не захотела, – говорю.

– Сейчас пройдёт, – бормочет.

Неожиданно из-за деревьев на повороте дороги появляется фигура. Присматриваюсь – вроде старуха сгорбленная, в чёрных одеждах да с клюкой, ну точно ведьма! Щупаю перстень машинально, палец холодом обдаёт – снова силы, её тыкву, не чувствую!

– Что, деточке плохо стало? – останавливается старуха, спрашивает таким скрипучим голосом, смотрит таким тяжким взглядом, что «деточке», по-моему, становится ещё хуже.

– Всё хорошо, – Аши поднимается, отступает за меня.

Выхожу вперёд, хотя, признаться, под пронзительными глазами старухи даже мне не по себе. Впрочем, и не такие видывал, обойдётся, ещё меня стращать!

Думаю, спросить ли, где мы, да у такой карги узнавать себе дороже. Даже Максей как-то подозрительно притих. Перстень пульсирует, деревья ветром исходят.

– Иди по своим делам, добрая женщина, – предлагаю.

Добрая женщина таким добрым взглядом смотрит, не знаю, как заикаться не начал! Улыбается беззубо, поворачивается безмолвно и продолжает свой путь. Мы тоже спешим поскорее вперёд, подалее отсюда. Поддерживаю Аши, но у той и без меня прыти прибавилось. Такую старушенцию встретишь ночью в лесу, все детские кошмары разом воплотятся.

– Куда это она? – бормочет Аши.

А и правда, хоть и не ночью, да что старухе в лесу делать? Да ещё и на дороге, которая к странному скрытому срубу ведёт?

Останавливаюсь, киваю Максею, чтобы вернулся да проверил как следует, а то и подглядел. Тот приказ исполняет, только неохотно как-то, по-моему. Ну, я бы тоже не рвался за ведьмой следить, да я и не стражник. У каждого свой долг.

Скидываю рубаху, бросаю на траву – жарко во-первых, а во-вторых, не на что девушку усадить. Вот и усаживаю, на что имеется.

– Болит? – спрашиваю, может хоть какого-то дорожника приложить. Того, что мне Клесса прикладывала. Да пособит ли?

– Ничего, пройдёт.

Аши оглядывается на тропу, где уже ни старухи, ни стражника не видать. Я всё вспоминаю какие-нибудь лечебные травы, да в голову почему-то лезет только, его тыкву, семирыльник.

– Нужно в город зайти, там, может, узнаем чего да найдём, где перекусить.

Жаль, я кошель не взял, даже серебряной мелочи по карманам не набралось. Одна надежда, что кто-нибудь признает во мне Владыку и подсобит авансом.