Усаживаюсь на деревянный пол, прислоняюсь спиной к колонне. Хорошо тут всё-таки. Псы куда-то запропастились, странно.

– Почему сюда? – спрашиваю.

– Что? – полусонно отвечает Аши.

– Почему сюда паутина вела. Если они здесь познакомились, отсюда переехали… Выходит, Далий где-то в Силуре обосновался? Но ведь это мои земли – не Паутины и даже не Времени. Или тут что-то другое?

– А почему переехали? – бормочет Аши.

– Так от скандала же.

Всё думаю, да никак придумать не могу, Аши молчит, не отвечает. Пускай отдыхает. Кровать покачивается, едва поскрипывает, умиротворяя.

– Берта! Унос! – врывается в сознание дребезжащий старческий голос. Открываю глаза, похоже, и я задремал. Ох нашёл позу, теперь спина что твой кол, не разогнуться!

Сел один так, чтобы дом видеть, а появление худосочной бабульки и проспал. Припустила по дорожке в каком-то лёгком оранжевом сарафане и явно выискивает кого.

Оборачиваюсь к Аши, наталкиваюсь на вопросительный взгляд.

– Берта! Унос!

Откуда-то из дальних далей полузаброшенного сада вылетают доберманы. Прыгают на хозяйку, лают и, поджав уши, поглядывают в нашу сторону.

– Что там, мои хорошие? – боевая бабулька топает к беседке, снова переглядываемся с Аши, безмолвно решаем выбраться из укрытия.

Едва показываюсь у лестницы, как на ладони старухи вспыхивает шар боевого заклятия. Ерунда, конечно, так, лишённых магии пугать. От любого Владыки отскочит запросто… если у него нет сдерживающего перстня на пальце, конечно.

– Господин Ивар? – приглядывается, проводит ладонью по воздуху, притушив шар. – Давно вас не было, всё жду, лето уж, когда пожалуете!

– Джарес я, – улыбаюсь, спускаюсь.

– Джарес? – недоумевает старуха, начинаю жалеть, что поспешил. Может, она вовсе не моего отца имеет в виду?

– Госпожа Констанса! – бабуля уже смотрит наверх, где показалась Аши. Лицо у девушки бледное, взгляд настороженный, улыбается несмело.

– Ну как тут? – придумываю вопрос, чтобы, значит, узнать побольше, выдавая поменьше.

– Да как? Как обычно, – охотно отвечает бабуля, поглаживая одного из псов и следя, как Аши к нам слезает. – Тихо, жарко.

– Собаки плохо обязанности исполняют, – говорю, – сбежали, вместо чтобы дом охранять.

– Так они вас узнали, чего им ещё охранять?

Одолевают меня сомнения, ладно старушка туга на память, перепутала, но чтобы собаки?! Я-то тут бывал лет десять назад, если не больше. Не помню никаких собак, да и они в любом случае меня давно забыли бы. Но решаю пока этот вопрос отложить, не набросились – и ладно. Аши вон часок вздремнула, аж похорошела.

– Прости, запамятовал, тебя как зовут? – спрашиваю.

– Гейла я, хозяин, – отвечает с готовностью.

– Ты что же, одна за домом присматриваешь, или взяла кого из помощников?

– С Саресом мы, только он сейчас в море, улов эти дни хороший, вы же не предупредили, что приедете.

– Мы тут случайно, – объясняю. – Паутину проверяли, да она уже в непригодность пришла, чинить пора.

– Вы надолго-то? – спохватывается Гейла, словно бы и не особенно прислушиваясь, или не до конца понимая, что слышит. – Голодные-то с дороги? Идёмте, я хоть пирог испеку, как раз тесто замесила с утра.

Пирог это хорошо, мой живот отвечает бурным согласием. Аши прыскает, смотрит на меня, ожидая решения. А чего тут решать? Поговорить как-то надо да понять, что к чему.

– Идём, – соглашаюсь. Собаки вдруг срываются, с громким лаем бросаются за дом.

– Кто там? – Гейла спешит к заднему выходу, мы с Аши за ней, напрямик через гостиную и выбегаем с парадного входа. Мы-то уже догадались, кто там.

Доберманы сидят у ворот, предупредительно порыкивают и всячески демонстрируют, насколько они правильные сторожевые псы. Вроде и не бегали тут поджав хвосты.

– Снова он, – ворчит Гейла, сбавляя шаг. – Чего припёрся.

– А ты знаешь Максея? – удивляюсь.

– Какого Максея? Не знаю никакого Максея, – старушка недовольна. – А этот, – тычет на Максея, которого она то знает, то не знает, – что тут делает?

– Он с нами, Гейла, впусти его, – отвечаю.

– Да зачем он вам, хозяин?

– Дело у нас общее.

– Какое такое дело? Снова будет за Констансой ухлёстывать да вас злить.

Смотрю на Аши, это кто за ней ухлёстывает?! Кажется, у меня сейчас тоже всё в голове перепутается.

– Впусти, – настаиваю, – да собак придержи. Уж я разберусь, чтобы никто ни за кем не ухлёстывал.

– Ну как скажете, господин Ивар, – старуха, ворча, направляется к калитке, подносит руку ко рту, издаёт короткий свист, достойный лучших хулиганов округи. Зато псы смиренно поднимаются и отходят к ней, изображая почтение и послушание.

Максей глядит, сведя вместе брови, всё разобраться пытается, что у нас тут происходит. Зову кивком, когда Гейла отворяет калитку.

Тщательно заперев и укоризненно качая головой да прицокивая языком, энергичная старушка заводит нас в кухню. Похоже, единственное используемое помещение в доме: в гостиной вся мебель стоит чехлами укрыта да слой пыли на полу, только дорожка меж двумя противоположными выходами протоптана. Это ж сколько лет здесь никого не было?

Правда, спрашивать бабулю, давно ли она тут, по-моему, бесполезно.

Кухня небольшая, скорее даже целая комната для сторожей – наверняка когда хозяева здесь, другая кухня работает. А эта уютная, прибранная, вместо камина – интересной конструкции печь, рядом за ширмой виднеется кровать.

Смотрительница, или сторожиха, как правильно назвать? Усаживает нас на старый диван у стола, обитый выцветшим синим бархатом, достаёт тазик с тестом и начинает столь усердно размешивать, что по рукам пробегают магические молнии.

– Пирог с приправой? – шучу.

– А как же! – совершенно серьёзно соглашается бабуля. – Анис, имбирь, шафран… где-то базилик сухой был, сейчас найдём что-нибудь.

– Не нужно, мы и так с радостью… – начинаю, да Гейла меня уже не слушает, будто бы тему разговора впопыхах потеряла.

– Что-то вы тихая сегодня, госпожа Констанса, не приболели ли? – проявляет заботу. Спешно придумываю, каким бы вопросом её с мысли сбить.

– Гейла! – нахожу. – А ты Инес помнишь? У неё ещё две дочери, Сандра и Южель.

– Инес… как же не помнить, помню, конечно, – соглашается старуха. – Скандал там громкий был, вроде мужику она своему изменила, они воевали да дом делили, а потом примирились да съехали куда-то. Уж несколько лет прошло, тот дом какой-то лорд заезжий выкупил, приезжает сюда летом отдохнуть. Пожалуй, ещё в тот год, когда ваши, госпожа Констанса, батюшка и матушка нас покинули. Я почему помню, раньше-то они подолгу здесь жили, чтобы вам, молодым, не мешать, дом всегда был полон людей, а вы теперь совсем редко появляетесь. Сорванец же у вас, с кем, с Нелли его снова оставили? – вспоминает.