морду и отпихнул от себя подальше, добавив пинка ногой и по пути потеряв голову альсеиды. Сувенир было жалко, но свое здоровье ближе к телу, и я приказал:

— Дан, Уилл, разрывными, Берц, Али, полковника поднять, бегом под купол!

Ребята молча вытянули из-под меня Андервуда. Али и Берц, взяв его с обеих сторон в клещи, понеслись в сторону спасительной защиты, а Уилл и Дан синхронно сменили магазины и выстрелили — я только пригнуться успел и лицо руками прикрыть. Химеру отнесло от меня взрывом на несколько метров, осколки игл без вреда для меня посекли броню, и мы втроем улепетнули, пока животное в себя не пришло. Так быстро стометровку я еще никогда в жизни не бегал! Впрочем, озадаченная и ошарашенная химера за нами не стала гнаться, стояла на месте и трясла обиженно окровавленной передней пастью, жалобно шипя и посвистывая спинной — очертания животного угадывались по усыпавшей ее плотную чешую россыпи осколков разрывных игл. Влетев под купол, я первым делом снял визор, вытащил из него осколок иглы и спросил:

— Берц, я, кажется, опять визор поломал, твой записывает?

— Да.

— Надо будет потом запись ксенозоологам отдать, надо же, химера спинной пастью свистит! Я думал, передней…

— Руку перевяжи, — напомнил Роман.

— А, ну да. Али, дай аптечку. — Под адреналином про ранение я забыл, а кровь меж тем продолжала пульсировать и капать с ладони на землю: видимо, я повредил какую-то веточку артериальной ладонной дуги. Значит, надо перетянуть кисть на несколько минут, чтоб дать возможность сформироваться тромбу.

Полковник мрачно смотрел на меня, и в его взоре читалось: «Какого хрена?».

— У химер брачный сезон, Андервуд, я предупреждал, — пояснил я, вручая Али сдохший визор и принимая от него жгут и заботливо им распакованный биопластырь, оставалось лишь на рану пришлепнуть. — Они бешеные и кидаются на все, что хоть немного привлекает их внимание. Хорошо, что хищник очень редкий, и еще реже химеры находят настолько крупное скопление диафанобактерий, чтобы в нем полностью вымазаться и спрятаться. И очень повезло, что нам удалось обойтись малой кровью.

Я выразительно помотал перед ним перетянутой по запястью жгутом и наскоро залепленной ладонью и переключился на Уилла, сделав ему небольшое замечание:

— Уилл, в поле лишних слов не надо, сколько раз мы с тобой говорили. Ничего со мной не будет, от небольшого кровопускания еще никто не умирал. В средние века вообще считалось, что даже полезно иногда, и цирюльники вместо придания усам и бороде цивильной формы могли клиентам и кровушку пустить.

Раздались смешки: вокруг нас собралась небольшая кучка любопытствующих колонистов. Еще бы, нашу свистопляску с химерой отлично было видно издалека, равно как и мои потуги от нее избавиться. Андервуд окинул взглядом постепенно растущую толпу и, к моему немалому изумлению, произнес:

— А я все думал, почему численность населения колонии за несколько лет столь медленными темпами прирастает. Немудрено, с такими-то защитничками…

Я оцепенел, а колонисты недоуменно зашептались. Мы тебе только что жизнь спасли, а ты вон как заговорил. Мои ребята тоже закаменели, но взяли с меня пример, промолчав и сдержавшись. Берц, игнорируя полковника, подошел ко мне:

— Чез, поехали, я тебя в госпиталь отвезу. Пусть посмотрят.

— Да вроде остановилась уже… может, не надо? — заныл я.

— Надо, — безапелляционно отрезал первопроходец. Остальные ребята только кивнули, и мне пришлось покориться.

В госпитале ко мне отнеслись с пиететом: даже реаниматолог пришел посмотреть, что нового и интересного ему сегодня привезли. Узнав, что ничего интересного — лишь меня и мою рассеченную ножом ладонь — посоветовал воспользоваться коагулятором, прижечь артерию и заклеить порез медицинским клеем. На сем меня домой и отпустили, отсыпаться и отдыхать.

Глава 12

Excommunicado

Новый день должен был ознаменоваться, как я смутно надеялся, извинениями полковника и признанием наших заслуг в спасении его жизни от любопытной инсектоидной кремнийорганики. Мало ли чего в состоянии стресса не скажешь сгоряча, но утро, по идее, вечера мудренее? Но нет, утро началось с того, что Андервуд плотно оккупировал мой кабинет, выгнав меня в отдел и заявив, не поздоровавшись:

— Сегодня собеседование с личным составом. Мартин, принесите мне их дела. Роман, зайдите. Потом по приглашению.

Я ободряюще улыбнулся Берцу, тот в ответ чуть приподнял уголок губ, обозначая полуулыбку, и пошел на эшафот. Я порадовался: наконец-то проверяющий допустил первый просчет в нелегком деле взбесить и перессорить моих подчиненных. В звездном берете я был уверен, как в наступлении нового дня, чью неизменную незыблемость может прервать только глобальный апокалипсис — или смерть наблюдателя. Но подыхать я пока не собирался, а о гибели звезды или мира мне бы Тайвин рассказал.

Марта я притормозил:

— Ты не торопись. Покопайся там в архиве от души, может, до тебя и очередь не дойдет.

Март кивнул и унесся вниз собирать папки. В век цифровых технологий важные документы по-прежнему предпочитали дублировать на аналоговые носители: инфосферу можно взломать, данные уничтожить, стереть или скопировать, а вот добраться до бумажек в нашем архиве надо было еще суметь.

Я собрал остальных оперативников в кучку и произнес напутственную речь:

— Так, ребят. Вы все видите, что Андервуд ищет зацепки, чтобы мы перегрызли друг другу глотки. Вы это знаете, я это знаю. Поэтому, что бы он