— Почему?

— Потому что скоро уже выборы, через какие-то двамесяца, и я не должен допустить, чтобы у моего конкурента появились в рукахтакие козыри. Представь, с какими заголовками выйдут газеты: “Семейное дело:окружной прокурор арестовывает деда собственной жены. Будучи не в состоянии самраскрыть тайну убийства Прессмана, прокурор ополчается на родственников жены”.Нет, у меня нет ни малейшей возможности арестовать его.

— Тогда что ты собираешься предпринять?

— Минут через пять, — сказал он, — я приедуза тобой, а затем мы с тобой и шериф Лассен вместе отправимся в Петри. Если мызастанем Грэмпса в домике, то постараемся по возможности посильнее напугатьего. Тем более что скоро будет заседание выездного суда, так что пустьподергается… Впрочем, по-моему, ты уже и так меня поняла.

— По-моему, ты просто хочешь проучить его.

— Точно, твой милый дедушка стал уже совершенноневыносим. Пора отучать его совать свой нос в чужие дела.

— Я уже, можно сказать, стою в дверях, одетая и готоваяехать, — перебила она его. — Но, пожалуйста, Френк, ты уж будь с нимпомягче.

Большая служебная машина тихо катилась по дороге. ШерифЛассен взглянул на спидометр, протянул руку вперед и включил фары.

— Нам осталось не больше мили, — сказал он, —последнюю часть пути нам придется просто-таки красться по дороге, погасить фарыи обходиться одними подфарниками.

Машина делала в час чуть больше пятнадцати миль.

— Да, и кстати, — вдруг сказала Милдред, —Грэмпса там ведь может вообще не оказаться.

— Может быть, и так, — подтвердил шериф. —Последний раз Борден звонил из Петри. Он боялся подъезжать слишком близко кмистеру Виггинсу: опасался, что тот его узнает, и мы договорились, что онподойдет к дому, и если вашего дедушки там не будет, то он подаст нам сигнал.

Машина продолжала бесшумно скользить по шоссе. А дальше нафоне темно-голубого неба, на котором уже кое-где мерцали звезды, проступаливысокие силуэты эвкалиптов.

— Подъезжаем, — приглушенным голосом сказалшериф. — Должно быть, мы уже и так были довольно близко, когда я решилнаконец выключить фары. Надеюсь, что он не успел нас заметить или…

Шериф вздрогнул и прервался на полуслове, когда внезапногде-то впереди, всего в нескольких шагах от машины, в полной темноте кто-товключил электрический фонарик.

— Что это? — испуганно спросила Милдред.

— Возможно, Борден, — неуверенно сказал шериф, ноона успела заметить, как он быстро сунул руку за отворот куртки и слегкапередвинул кобуру таким образом, чтобы можно было в любую минуту выхватитьпистолет.

— Лучше выключите свет, — приглушенно сказалДюриэа.

Шериф послушался, и еще какое-то время они ехали в темноте.

Спустя пару минут Лассен выключил мотор, и какое-то времяони сидели в темноте, а потом увидели впереди смутные очертания человеческойфигуры. Луч маленького электрического фонарика, казалось, разрезал темноту и,скользнув по капоту, уперся в номер их машины, затем он вдруг неожиданно погас,и слабый свист донесся до них из темноты.

Шериф опустил стекло со своей стороны и шепотом спросил:

— Борден, это ты?

— О’кей, шериф, — послышался голос из темноты.Через мгновение грузная фигура Гарри Бордена бесшумно выросла у машины.

— Хотел сначала убедиться, что это именно вы, —объяснил Гарри. — Не понимаю, что там происходит.

— А что случилось?

— Его машина стоит в полумиле отсюда, ниже по дороге. Ярешил подождать вас здесь, чтобы предупредить, а то бы вы на него напоролись.Не понимаю, что он задумал. Может быть, он догадывается, что вы придете…

— Чем он занят?

— Он подвел трейлер почти вплотную к домику. Девушка вышла.У старика либо был ключ от домика, либо он воспользовался отмычкой, чтобыотпереть дверь… Возможно, он бывал здесь раньше. Он ни минуты не колебался,просто вставил ключ в замок и распахнул дверь.

— Прекрасно. Раз он вошел в дом, то мы там его и возьмем, —обрадовался Дюриэа.

— Это не он вошел в дом. Вошла девушка.

— Почему девушка? — спросил Лассен.

— Не имею ни малейшего понятия.

— А что он делал в это время? Вернулся в трейлер?

— Нет, это-то как раз и есть самое смешное. Он оставилтрейлер на стоянке перед домом, а затем прошел до конца дорожки к дому и занялпозицию как раз на пересечении главной и боковой дорожки… По-моему, он кого-тождет.

— Выходит, он договорился с кем-то о встрече?

— Не похоже, — неуверенно сказал Борден. —Кроме того, у него есть револьвер.

— Вы уверены в этом? — поразился Дюриэа.

— Абсолютно. Я был достаточно близко от него и видел,как свет фар отразился от металлической поверхности.

— Может быть, это была просто пряжка от ремня, —предположил Дюриэа, правда, довольно неуверенно. — Я очень сомневаюсь, чтоему удалось где-то достать оружие.

— Да нет, это револьвер, — со спокойнойуверенностью сказал гигант Борден?

— Да это и так видно, как он его держит, и вообще…

— Похоже, мистер Борден прав, — задумчиво сказалаМилдред. — Господи Боже мой! Для чего он ему мог понадобиться? Я тоже ужев этом не сомневаюсь.

Лассен повернулся к Дюриэа.

— Что вы намерены предпринять, Френк? Какое-то времяокружной прокурор размышлял с непроницаемым лицом, затем коротко сказал:

— Теперь у вас достаточно оснований, чтобы вывести егоиз игры. Мы подойдем к дому и возьмем их обоих: и Грэмпса, и девушку…Послушайте, давайте договоримся, если он спросит, то это самый настоящий арест.

— Хорошо, Гарри, — обратился шериф к своемупомощнику, — если так, то будет лучше, если арестом займешься ты.

— Мы сможем подъехать туда на машине, — предложилБорден. — После поворота вам надо будет проехать всего ярдов пятьдесят. Ябуду стоять на подножке и спрыгну, как только вы притормозите. Ему и в головуне придет, что я где-то рядом. Машину оставьте прямо у выезда на дорожку,которая ведет к дому. Это всего несколько футов. Надеюсь, он заметит вас толькотогда. Если он подойдет к машине, я окажусь как раз позади него. Если же онэтого не сделает, то вы можете подождать в машине, пока не услышите мой сигнал.

— Неплохо придумано, — объявил шериф. — Но незабывай, ведь он вооружен.

— Не волнуйтесь, — пообещал Борден. — Всебудет нормально.

Милдред тронула мужа за руку.

— Скажи ему, пусть будет особенно осторожен, Френк.Если у Грэмпса есть револьвер… Господи, да ему ни минуты нельзя доверять. Он жене знает, на что способен мой дед.