Его взгляд невольно скользнул по тумбочке из палестинского кедра. На ней уютно распластался изрядно потрепанный полиэтилен. Внутри пакета лежала причина всех бед Лысинского — старая пыжиковая шапка. Теперь она не была запретна, а значит, не была и сладостна. Ее уже не стоило прятать от чужих нескромных глаз. Из предмета вожделения она превратилась в деталь интерьера. До скуки обыденную и привычную. Роман Романович с недоумением пожал плечами. Неуемный пыл давно угас, и сейчас ему казалось совершенно непонятно и странно, что в ней было такого особого? Ради каких таких умопомрачительных достоинств он связал с ней свою судьбу? И почему он должен долгие годы расплачиваться за одну-единственную ошибку?!

Лысинский подошел к тумбочке и, не глядя, на ощупь, привычно развернул пакет. Пальцы дотронулись до потертого пыжика. Эмоции мирно дремали. Лишь рефлексы продолжали двигать рукой олигарха. Он вынул шапку из пакета и с полнейшим равнодушием натянул ее на голову. Без предварительного рассматривания и радостного предвкушения. Будто удивляясь своим прежним переживаниям. Разношенный пыжик, тихо чмокнув, лег на плешь. Та быстро нагрелась и начала чесаться и потеть. О каком-либо удовольствии не могло быть и речи. Захотелось поскорее избавиться от надоедливых ощущений. Роман Романович стащил шапку. Немного поспешно, и в то же время стараясь даже самому себе не показать раздражения. Все-таки их связывали сложные отношения. И он был слишком многим ей обязан…

«Пирожок» лег на тумбочку. Надоевший до тошноты и абсолютно нежеланный. Лысинский равнодушно отер голову… На крыльце послышался невнятный шум, и дверь сотряс стук. Снова после надевания проклятой шапки! Изо всех углов спальни опять пронзительно потянуло мистикой. Роман Романович злобно сплюнул в сторону тумбочки, оставив на палестинском кедре едкие брызги. Он предчувствовал неприятности. Открывать не хотелось. Но стук повторился. Тихо, не настойчиво, но въедливо. Лысинский затянул потуже пояс домашнего халата и поплелся отпирать дверь.

На крыльце стояла женщина. Просто женщина. На первый взгляд — ничего особенного. Если не считать самого факта ее ночного визита. Ну, и странного выражения лица поздней гостьи. От ее внимательного и строгого взгляда становилось неуютно. Роман Романович почувствовал себя как семиклассник, не выучивший ботанику. Он неловко кашлянул и собрался уже произнести приличествующие случаю слова, как вдруг решетка под водосточной трубой зашевелилась и с лязгом отодвинулась в сторону. Лысинский вздрогнул, цепенея в дверном проеме. Из черной дыры неторопливо вылез долговязый мужик в ватнике и кирзовых сапогах. Он деловито вернул решетку на место и сказал:

— Здорово, хозяин. Тебе бы сток прочистить.

Мутные красные глаза уставились на олигарха. Роман Романович отступил на шаг, забыв закрыть рот. И тут, под оглушительный треск, с крыши на крыльцо рухнуло нечто огромное, облаченное в маскхалат. Ловко перекатившись прямо пол ноги олигарху, нечто вскочило и оказалось человеком. С наголо обритой головой и зверской ухмылкой. Рот посередине мускулистой физиономии распахнулся. От нарастающего гула тишина разлетелась в пыль. Женщина быстро прикрыла источник нарождающегося звука рукой в тонкой кожаной перчатке, не испугавшись острых желтоватых клыков, и произнесла:

— Приветствую вас!

Роман Романович с трудом отлепил друг от друга дрожащие губы и прошептал:

— Вы кто? — хотя страшная догадка уже вовсю бередила смятенную душу олигарха.

Простой вопрос породил среди гостей тихое замешательство. Человек в ватнике неопределенно покосился на небо и скептически ухмыльнулся:

— Сам не видишь, что ли?

Догадка перестала шляться по душевным закоулкам Лысинского, превращаясь в уверенность. Жуткая бритая голова человека в маскхалате энергично шевельнула ушами, очевидно, собираясь конкретизировать худшие подозрения Романа Романовича. Женщина, не отнимая руки от плотоядно оскаленной пасти, негромко произнесла, безупречно четко выговаривая русские слова:

— Ваши координаты нам дал Контактер.

Кто такой «Контактер», Лысинский не знал. Но догадывался. Впрочем, это не имело никакого значения. И так было совершенно ясно, что ни к возглавляемой лично Романом Романовичем шапочной империи, ни к какой-либо еще приличной структуре странное прозвище не имеет отношения. «Кличка!» — обмер олигарх.

Женщина немного подождала реакции на свое сообщение. Кроме помутнения глаз хозяина особняка, ничего не произошло. Тогда она доверительно склонилась к бледному, жалко подрагивающему уху шапочного короля и вонзила в него таинственный пароль, подаренный Контактером. Неизвестный на планете Земля, явно межзвездный диалект грянул над Шапками как гром:

— Штоха партанит!

Пресловутая догадка перестала метаться по трясущемуся организму олигарха. Она затвердела и мощно резанула по дрожащим поджилкам Лысинского. Роман Романович выпучил глаза и сел на шершавый коврик с электроподогревом. «Гости от Теплого!» — понял он. Приход посланцев криминального мира означал трагический конец спокойной жизни простого российского бизнесмена. Лысинский всхлипнул сквозь стиснутые зубы:

— Что вам нужно?!

Волшебная сила пароля потрясла Терезу Марковну. У нее не осталось сомнений, что точка заветного Контакта находится здесь. Панорама теплой прихожей, открывшаяся над опавшим хозяином дома, манила уютом. Руководительница уфологической экспедиции удовлетворенно кивнула:

— Мы должны подготовиться… Сами понимаете к чему. Нам придется разместиться здесь!

То, что его особняк должен стать базой уголовников, сразило Романа Романовича наповал. Он еще сильнее обмяк, погружаясь в обморочное состояние.

— Ему нехорошо! — констатировала Тереза Марковна. — Мы пришли вовремя. В одиночку бремя Контакта не несут. Трофим, заходим!

Хворостов вежливо хохотнул, сотрясая стены дома, взял под мышки остекленевшего Лысинского и легко перешагнул порог. Тереза Марковна целеустремленно засеменила следом. Последним вошел Степан. Он аккуратно закрыл дверь и изрек с философским спокойствием опытного уфолога:

— Гуманоид, похоже, опупел.

Хмурое утро пробралось в солидный кабинет, минуя толстый слой вакуумных стеклопакетов и зыбкий заслон жалюзи. Одинокий шпионский луч прополз по стене и осветил стол. Полированное поле боя с алкоголем пребывало в беспорядке, характерном для сурового мужского застолья. Вокруг полной пепельницы стояли пустые бутылки. Признаков малодушия, вроде закуски, на столе не наблюдалось. Солнечный луч шаловливо отразился от недопитого стакана, попав прямо в верхнее веко директора Ассоциации Паранормальной Астрофизиологии. Веко сморщилось, активно возражая против наступления нового дня. Его обладатель пробуждению тоже не обрадовался. Он перестал храпеть и застонал. Заместитель директора тут же чутко повел ушами. Потом оба бизнесмена очнулись и закряхтели в унисон. Похмелье накатило на руководящее звено, как омерзительное цунами.