тот, кто распустит слухи. Она больше не в Академии. Нужно быть осторожнее, хоть и сохранять определенную свободу действий. В конце концов, мужу она не врала. Но, по обыкновению, недоговаривала. Раз принц настолько близок с отцом, знать про то, что Иврос – колдун, ему не нужно. Равно как и то, куда и зачем они в действительности собрались. Гвин была честна полностью: действовала она исключительно на благо королевства. Правда, насколько это на благо самим Мейхартам, вопрос пока открытый. То, под каким углом ей открывался король, нравилось адептке все меньше и меньше. Но с выводами она решила не спешить. Пока не увидит этот Терновый Бастион.

Она невольно обратилась мыслями к Норлану. Как он там? Один. Посреди зимы. Вынужден собирать погребальный костер для отца, не успев пережить встречу с восставшей матерью. Пока она тут греется в ванне. Не нужно было уезжать. Нужно было остаться с ним. Помочь. Не слушать. А вместо этого она вывела его из себя. Намеренно, конечно. Потому как, по мнению тетушки Керики, гнев лучше боли. Но душа все еще ныла.

Пытаясь отогнать навязчивые переживания, Гвин погрузилась с головой в ванну. Там она открыла глаза. Сквозь толщу воды просматривался золотой свет от камина. Пряди ее волос змеились по поверхности кроваво-красными лентами.

Она проснулась посреди ночи от того, что муж стянул с нее одеяло. Адептка не слышала, как он пришел к ней и тихо лег рядом. Она даже не слышала, как слуги вычерпывали воду и уносили огромную ванну, что было совсем на нее не похоже. После купания Гвин надела просторную сорочку, расчесала мокрые волосы и легла спать. Она проспала остаток дня и весь вечер. Даже не знала, когда вернулись остальные Мейхарты из Чаячьего Мыса (и вернулись ли вообще).

Женщина осторожно освободила край одеяла и накрылась, отвернувшись от супруга.

В следующий раз она проснулась ближе к рассвету, когда один из стражников во дворе с грохотом уронил что-то металлическое. Кевендил же спал так крепко, будто это он накануне разъезжал по лесу и колдовал.

Какое-то время Гвин лежала, разглядывая балдахин над головой. Однако сие занятие ей надоело весьма быстро. Поэтому она встала, оделась и ушла к себе в башню. Там она оставила достаточно корма для всей своей живности и собрала необходимый инструментарий для рабочего выезда. Потом вернулась в спальню и продолжила сборы.

В серых рассветных сумерках коридоры замка оказались пусты и холодны. Однако по пути она наткнулась на служанку, которая несла стопки с хозяйским постельным бельем, и расслышала, как Бартолеус орет на кого-то из поварят внизу. Слов не разобрала, но общий настрой некой кулинарной катастрофы уловила.

Принц проснулся, лишь когда Гвин случайно скрипнула дверцей шкафа.

– Уже уезжаешь? – сонно спросил он, садясь в кровати.

– Еще нет, но скоро отправлюсь, – ответила адептка. – Я уже почти все собрала. Сейчас только на кухню схожу.

Кевендил окинул взглядом ее пухлую дорожную сумку. Ремешки на ней едва сходились.

– Ты надолго уедешь? – Он нахмурился.

– На пару дней.

– Я тебе вчера не успел сказать. – Он потер глаза. – Отец по возвращении объявил, что через три дня в Высоком Очаге состоится праздник. Отмечаем Йоль и приглашаем не только знать Нордвуда, но и соседей. Отец хочет всем показать, как хорошо у нас идут дела. Если ты к этому времени не вернешься, боюсь, он будет очень недоволен.

Гвин усмехнулась.

– Я вернусь домой не потому, что твой отец будет недоволен, а потому, что это и мой дом тоже, – заверила адептка. – Я не прочь покрасоваться перед соседями в нарядном платье. Рука об руку с тобой. И мне не доставляет большой радости вот так срываться и в самый мороз проводить в лесу несколько дней. Уж поверь.

Она подошла ближе и запечатлела быстрый поцелуй на его щеке.

– Поспи. Я пока схожу вниз, на кухню.

Кевендил кивнул. Но, когда Гвин возвратилась в спальню после сытного завтрака и с полной сумкой снеди, принц уже успел одеться и ожидал ее у окна.

– Я тебя провожу. – Он забрал у нее сумку. – Тяжелая.

– Спасибо, мой дорогой. – Гвин одарила его нежной улыбкой.

А сама представила встречу Мейхарта и Норлана и захотела провалиться сквозь землю. Незамедлительно.

Она пристегнула к поясу маленький топорик, покрытый рунами. Устроила за голенищем сапога тонкий стилет в синих ножнах. Подумав, Гвин захватила еще и стальной кинжал с широким лезвием, который подарил ей капитан королевского гарнизона после того, как она вылечила его больной желудок. Оружие было добротным и легким для своего размера. Кроме того, адептка не представляла, кого повстречает в лесу, поэтому решительно засунула кинжал в сумку.

– Ты как на войну собираешься. – Муж нахмурился.

– Ты просто не знаешь, как я собираюсь на войну. – Гвин надела теплый плащ и оглядела комнату. Взяла котомку с едой. – Вроде ничего не забыла. Идем.

– Но еще слишком рано, – начал было Кевендил.

В дверь постучали.

– Моя госпожа, прошу меня простить, – раздался голос Дарона. – Но у ворот лесник. Иврос Норлан. Говорит, ожидает вас.

Гвин одарила мужа ослепительной улыбкой и театрально сделала реверанс.

– Опыт, мой принц. – Она попятилась к двери. – С чародеями опыт творит удивительные вещи.

Она открыла дверь. Камергер смерил ее изумленным взором.

– Я уже иду. Все в порядке. Доброе утро, дорогой Дарон. – Она похлопала мужчину по плечу. – Приглядывай тут за всеми, пока меня не будет.

И прошествовала мимо.

Камергер и принц обменялись выразительными взглядами.

Все трое спустились, прошли через пустующий большой зал и вышли во дворик. Лакей расчищал снег широкой лопатой. Пара стражников сонно зевала у приоткрытых ворот. Возле них молча стоял Иврос. На колдуне был тот же теплый плащ с меховым воротником, что и накануне. Из вещей Гвин увидела при нем только небольшой мешок на длинном ремне, перекинутый через плечо.

Адептка помахала ему рукой и направилась в сторону конюшни.

– Оставь лошадь, – вместо приветствия громко сказал колдун. – Она тебе не понадобится. Мы едем в Старый Лес. Там и в погожие летние дни пройти непросто.

– Значит, нас ожидает приятная прогулка по чащобам? – Адептка поморщилась.

– Нет, ты поедешь верхом. – Он с наслаждением отметил замешательство на ее лице. – Но на другом звере. Ты хотела на нем прокатиться, если мне не изменяет память.

Брови Гвин поползли вверх. Впрочем, она быстро погасила удивление, дабы не привлекать лишнее внимание со стороны мужа, который продолжал стоять на пороге с ее дорожной сумкой. Принц даже не догадался накинуть теплую одежду или надеть сапоги. Провожающий из него вышел так себе.