И надо же такому случиться: первые вести о метках пришли к Тинеманну всего через несколько месяцев. Вместе с птицей, на которой было кольцо. Но, правда, мертвой. Не так представлял себе священник возвращение своих меток, но все же это был какой-то успех.

Путешествие меток на север к Тинеманну было не менее насыщенным, чем их предшествующая южная миграция. Прежде чем попасть домой в Росситтен, они проходили через руки миссионеров, колониальных служащих, торговцев и газетчиков, обрастая в пути собственной мифологией. Многие кольца были найдены африканскими охотниками, которые полагали, что загадочные металлические объекты были «небесного происхождения»[368]. Один вождь, как говорят, носил кольцо аиста на древке своего копья как талисман на удачу; он считал его настолько ценным, что кольцо вернулось к Тинеманну лишь после смерти вождя.

Между 1908 и 1913 годами Тинеманн получил известия о сорока восьми возвратах, которые он нанес на карту, впервые выявив впечатляющую протяженность миграции аиста по Нилу и далее к южной оконечности Африки. Но, как только загадка аиста была разрешена, сами птицы начали исчезать из городов и сел по всей Западной и Северной Европе. И на сей раз они, казалось, исчезали навсегда.

Миграции становились опасными. Ежегодный перелет аистов пролегал через территории воюющих стран, через места, где люди голодали и были рады подстрелить большую птицу себе на обед (отсюда и сообщения о том, что стало больше аистов, прибывающих в Европу с сувенирными стрелами). В 1930 году Тинеманн с горечью писал о снижении численности «наших дорогих аистов», которые страдали от охотящихся на них туземцев.

Он также считал, что в сокращении численности его любимого предмета изучения виновата травля саранчи правительством Южной Африки. Он был прав. Современные промышленные сельскохозяйственные методы являлись врагом белого аиста. Печальная участь для птицы, которую прозвали «другом фермера» за поедание обычных сельскохозяйственных вредителей.

Хронометрированные наблюдения за одним аистом показали, что он способен пожирать до тридцати сверчков в минуту; другой за час истребил сорок четыре мыши, двух хомячков и лягушку. Стая аистов может поглотить нашествие гусениц танзанийской совки – больше двух миллиардов личинок – за день. Поэтому введение пестицидов не только сделало птиц лишними, но и устроило им крайний случай несварения.

Пестициды, загрязнение среды и осушение болот под сельское хозяйство резко сократили популяцию европейского аиста в XX веке. Последнюю размножающуюся пару видели в Бельгии в 1895 году, в Швейцарии – в 1950-м, а в Швеции – в 1955-м. Многие деревни сильно скорбели, когда аисты перестали возвращаться. Эти птицы, чье исчезновение осенью было столь заметно, издревле входили в фольклор. Они были вестниками весны, талисманами удачи. По всей Европе люди поощряли аистов гнездиться на своих крышах, полагая, что птицы принесут гармонию, здоровье и процветание домашнему хозяйству [369].

Насколько счастливыми чувствовали себя люди-хозяева, если аисты строили над ними гнездо, – вопрос спорный. Поколения белых аистов возвращаются в одно гнездо, каждый год добавляя к нему материал. Гнезда в основном делаются из веток, но опись предметов, найденных в гнездах аистов, сделанная Тинеманном, включала «дамскую перчатку, мужскую варежку, конский навоз, ручку от зонтика, детский мяч и картофелину»[370].

Гнезда получаются большие. Аистиные супергнезда могут весить до двух тонн и доходить до двух с половиной метров в глубину – конструкция, которую выдержит не всякое современное строение, не говоря уж о средневековом. Но гнезда существуют столетиями (хотя и не без помощи человека). Одно примостилось на крыше башни в немецком городе Лангензальца и гордо венчает ее четыреста лет. В документе от 1593 года указывается сумма, выделенная на ремонт и содержание этого гнезда. Видимо, жильцы были обязаны поддерживать двухтонную кучу ветвей, придавливающих их дом.

Аисты чаще всего ассоциируются с плодовитостью. Во многих европейских странах считалось, что пара с аистами, гнездящимися на доме, вскоре будет благословлена младенцем. Даже сегодня в Германии деревянную модель аиста, несущего узелок в клюве, часто ставят около дома, где только что родился ребенок, а о беременных говорят «аист в ногу клюнул». Распространенность этого поверья стала причиной конфуза. Американская телевизионная сеть Fox News сообщила о немецкой паре, которая обратилась в клинику для страдающих бесплодием, потому что не могла зачать. Врачи объяснили, что для зачатия сначала надо заняться сексом. А пара полагала, что достаточно будет аиста.

Репутация больших белых птиц как детских посыльных коренится в языческой культуре. Птицы возвращаются каждую весну, а весной количество родов увеличивалось. Летнее солнцестояние 21 июня считалось традиционным языческим днем свадеб и плодовитости. В этот день заключалось много романтических союзов, а через девять месяцев, как раз по возвращении аистов, появлялись и младенцы. Эти два события стали связываться, и люди полагали, что аисты приносят детей.

Европейский уровень рождаемости снижался несколько десятилетий, и популяция континентальных аистов также сокращалась (хотя эти события не связаны). В последние тридцать лет, однако, были предприняты меры по сохранению аистов. Дождливым днем в июне 2016 года я предприняла путешествие в Дисс в Норфолке, чтобы разузнать об одном из таких проектов. Меня подобрал на железнодорожной станции Бен Поттертон, сотрудник «Прибрежных садов дикой природы» (Shorelands Wildlife Gardens). Он повез меня по затопленным проселочным дорогам к парку, где была реализована его собственная хитроумная схема возвращения аистов в британский пейзаж.

У Бена талант к обращению с животными. Он «уговаривает» редчайшие, самые упрямые виды размножаться и таким образом регулярно предоставляет их для зоопарков и программ по охране окружающей среды. У него слабость к «бурой мелочи» – так он называет нехаризматичные виды, которые не учитываются во время крупных кампаний. Его центр дикой природы – хаотичное шумное место, переполненное непонятными чудиками цвета какао от карликовых игрунок до краснозобых казарок, многим из которых позволено бродить на свободе. Мое первое свидание проходило с особенно горластой уткой, которая решила отрицать свою природу и скрывалась от дождя. Она сидела с нами в уютном кафе, пока Бен описывал свое видение будущего британских белых аистов.

В 2014 году Бен связался с польским центром спасения животных, в котором было слишком много белых аистов, нуждавшихся в новом доме. Многие получили удар током от высоковольтных линий – это риск, связанный с привычкой смело гнездиться на вершине электрической опоры. Получившие увечья птицы больше не могли мигрировать и погибли бы в холодную польскую зиму, но центр спасения искал желающих, готовых взять двадцать два покалеченных аиста. Бену показалось, что польские птицы могли бы произвести на свет летающее