же исчез мужик, несущий Водяного. Он был поздоровее моего несуна и двигался заметно быстрее со своей ношей. Мой немного отстал. На крыше осталась только девочка кинетик, управлявшая перемещением старика, стоя на краю крыши.

Трясясь на плече несущего меня человека, я в полной мере ощутил то, что могла бы испытывать Нина, когда я её нёс, если бы была в тот момент в сознании. Не самые приятные ощущения, надо сказать. Неудобно и больно, если говорить простыми словами.

Я понимал, что если они успеют удрать, пока их не настигла таинственная «кавалерия», то мне может прийтись очень несладко. Они на меня очень озлоблены, и я был далёк от мысли, что им близки гуманистические ценности. Пытки и смерть были для меня самым вероятным сценарием. Ну, или, если они узнают, что я шаман, то могут превратить в батарейку. Тоже вариант так себе.

Поэтому нужно было попытаться каким-нибудь образом соскочить по пути. Парализовало меня конкретно, но раз я мог шевелить языком, раз сердце продолжало биться, значит, всё-таки не полностью. Я постепенно старался начать шевелить пальцами на руках и ногах, чтобы вернуть себе контроль над своим телом. Но делал это максимально аккуратно, чтобы несущий меня не заметил этого и не добавил мне нового заряда.

Я лежал у мужика на плече, мои руки безвольно болтались у него за спиной. Медленно, но верно, мне удавалось начать этим болтанием немного управлять. В конце концов, когда мои кисти в очередной раз ударились друг о друга, я умудрился сцепить их большими пальцами. Это был прогресс. Теперь мои руки болтались вместе. Несущий меня мужик ничего не заметил.

Я очень старался, чтобы сцепка не разорвалась, наоборот, увеличивал загиб пальцев, пытаясь соединить ладони вместе. Одна моя рука коснулась чего-то твёрдого на другой. Перстень! Мозг пронзила мысль, такая очевидная, что я удивился, почему не додумался до этого раньше. Нужно попытаться послать Марте сигнал о том, что со мной происходит. Вдруг она сможет что-то предпринять?

Да, она пропала, как только мы выбрались из-под земли. Но я почему-то был уверен, что она где-то не очень далеко. Ведь сама говорила мне, что от перстня сильно удаляться не может, и тем более надолго. Значит, у неё появились какие-то дела поблизости. Что за дела, это меня не касается. Она взрослая женщина, и сама может принимать решения, что и когда делать. Но вот в критической ситуации обратиться к ней за помощью вполне можно. А ситуация была критической.

Было немного обидно, что им удалось меня завалить без особых сложностей. Но, с другой стороны, это была верхушка банды и наверняка они все обладали продвинутыми способностями. Скорее всего, я многого не видел. Даже несущий меня мужик вряд ли только парализовывать может. Наверняка тоже боевой маг, просто пока себя не проявил.

Осторожно перецепившись онемевшими пальцами, я, наконец, смог прижать подушечку большого пальца к плоской поверхности печатки. Прижал и слегка повернул.

И я тут же почувствовал связь! Я понял, что Марта жива, что с ней всё относительно в порядке… но я не мог ничего ей сказать. Это был не телефон, и так эта связь не работала… ну или я пока что не умел толком ей пользоваться.

Зато я знал, что и Марта меня тоже почувствовала. Не имея возможности сообщить ей, где я и что сейчас со мной происходит, я попытался послать сигнал SOS. Пытался транслировать не текст, не информацию, а крик о помощи. Посылал эмоциональный импульс.

Эта моя, казалось бы, почти незаметная возня, наконец, привлекла внимание несущего меня мужика.

— Ты чего там делаешь? — спросил он, подбрасывая меня на плече? — очухиваться, что ли, начал? Ну, так мы это сейчас поправим! Ишь, живчик какой!

Я не видел, что он там собирается делать, и как собирается поправлять. Наверное, хотел дать мне очередной парализующий заряд. Хотя я и до этого каждый раз пропускал момент и не видел, как он это делает. Ожидание заставило меня внутренне сжаться, но заряда не последовало. Вместо этого я вдруг понял, что мы падаем, и к моему лицу стремительно приближаются ступеньки.

Но чьи-то руки схватили меня, не дав приложиться головой. Однако я всё равно упал вместе с мужиком.

— Живой! Живой! — раздался рядом радостный шёпот Марты, — мы его уже похоронили, а он оказывается живой! Это ты снял купол? Алик, это ты? — тараторила Марта, но на всякий случай шёпотом, — как ты это делаешь? Как тебе удаётся? Это же просто чудо какое-то! — не затыкалась она, — мы думали, что ты погиб! И даже я не чувствовала тебя! И перстень был, как будто далеко и в тумане… я думала, он на дне реки лежит… с тобой… мы про взрыв знаем. Нам всё рассказали, как ты там дрался и как погиб… ну, точнее, мы думали, что ты погиб… ну, в общем, это здорово, что ты всё-таки выжил!

— Уфафи мефя ф лефнифы, — наконец выдавил я из себя, с трудом ворочая языком.

— Что? Я не поняла! — растерянно сказала Марта, наивно глядя мне в глаза.

— Ф-ф-ф-ф-ф-ф! — яростно прошипел я, не в силах больше произнести ничего членораздельно.

— Нам, наверное, лучше уйти с лестницы, — сказала Марта, — вдруг здесь кто-то ещё есть?

— Х-х-х-х-х! — выдал я, пытаясь сказать, что именно этого я от неё и добиваюсь.

Она, похоже, поняла мою «одобрительную» интонацию и, подхватив подмышки, потащила сначала вверх по лестнице, а потом в ближайший коридор.

Тащить ей меня было нелегко, и делала она это не очень аккуратно. Несмотря на это, я вдруг внутренне расслабился и даже начал улыбаться. Было полное ощущение, что на этот раз всё закончилось хорошо. И даже когда опуская на пол Марта приложила меня хорошенько головой, я на неё не рассердился. Всё-таки не зря у меня оказался её перстень! Ох, не зря!

19. А не спеши ты нас хоронить, а у нас еще здесь дела…

Марта быстро и не очень бережно дотащила меня до конца коридора, и мы ввалились в какую-то пустующую квартиру, дверь в которую отсутствовала. Я всё это видел, вращая только глазами. Повернуть голову сил не было.

Внутри мы повалились на пол, и там и остались лежать, приходя в себя после пережитого.

Я времени старался не терять и постоянно шевелил пальцами. На более крупные части тела пока что энергии