вглядываться более пристально, в приближающиеся из темноты фигуры.

— Марта, ты, что ли? — наконец сказал он.

— Ага! — ответила она, из-под моей руки.

— Ты куда делась? Тебя, как ветром сдуло! Я посылал людей на поиски, но от тебя даже следа не осталось! — с лёгким осуждением сказал купец.

— Алику срочно понадобилась моя помощь, — сказала Марта.

— Алику? — сдвинул брови купец, — это тому, который умер недавно?

— Как оказалось, он жив, и это именно он снял купол с убежища, — сказала Марта.

— Да? — искренне удивился купец, — и это, я так понимаю, он и есть? — он кивнул на меня.

— Ага, — сказала Марта, — он самый.

— Что ж, приятно познакомиться, — сказал купец, — меня зовут Афанасий.

— Почему-то не удивлён, — сказал я.

— Чему не удивлён? — поднял брови купец.

— Имя Афанасий очень подходит для купца, — сказал я.

— А, в этом смысле, — улыбнулся купец, — да, мне пару раз такое говорили. Но это моё настоящее имя, родители так назвали, я всю жизнь с ним живу, и мне трудно судить, для чего оно подходит.

— Алик, — представился я, — приятно познакомиться.

— Значит, говоришь, это ты снял купол? — спросил купец, — а как им удалось его создать, можешь объяснить? Что за технология?

— Создавал его Водяной… — начал я.

— Водяной умер! — оборвал меня купец.

— Выжил, — спокойно сказал ему я, игнорируя резко появившееся в голосе недоверие, — может быть, скоро и умрёт, потому что состояние у него не очень хорошее, но полчаса назад был жив. Так вот, главный в их банде не он, а старик, который имеет дар «усилителя», и купол поддерживал именно он в связке с Водяным.

— Усилитель у них главный? — недоверчиво сказал купец, — а как его зовут?

— По имени они его ни разу не назвали при мне, но зовут они его «Учитель». Может быть, это и есть его имя теперь, не знаю, — сказал я, — но все подчиняются ему.

— А кто все? — спросил купец.

— Я видел пятерых, кроме Водяного, — сказал я, — один правда упал с крыши, с моей помощью, так что не знаю, возможно, до сих пор там лежит. Баба, которая выглядит как цыганка, она сильная колдунья, мы её раньше видели, когда они в очередной раз нападали на убежище. Ещё молодая девка кинетик, причём сильный. Довольно большими массами может управлять… относительно, конечно. Но человека поднять для неё пустяк. И ещё два мужика, их способности я не увидел, кроме того, что один из них меня временно парализовал, так что до сих пор толком расходиться не могу. Но это вряд ли его основной навык. Это многие так могут. Вот его мы могли взять, но упустили, к сожалению…

— Ясно, — сказал купец, — да, картина несколько поменялась, хотя и не критично. Есть ещё что-то?

— Да, — сказал я, — из убежища есть тайный проход к берегу реки, выходит в большую воронку. Его контролировала ещё одна банда, и там тоже был купол, только маленький, и его держали при помощи какого-то устройства. Не знаю технологию, но, возможно, они там до сих пор сидят.

— Да, когда нас заперли, мы пытались там выйти, но, как ты говоришь, его тоже заблокировали. Надо бы проверить, что там сейчас. Если они не ушли, этот ящик было бы неплохо захватить, вместе с тем, кто умеет им пользоваться.

Последнее, купец говорил уже одному из своих людей, и тот не дожидаясь пояснений, тут же куда-то убежал, высвистывая пронзительно на ходу какой-то сигнал.

— Это всё? — спросил купец.

— Есть ещё кое-что, — задумчиво сказал я.

— Излагай, — кивнул купец.

— Я всё никак не мог понять, зачем они атакуют убежище, — сказал я, — это просто не укладывалось у меня в голове. Они и требований-то чётких не выдвигали, что им здесь нужно. Что-то хотели здесь взять, но не говорили что. И ведь столько сил приложили, чтобы в убежище проникнуть. А там, на крыше, я услышал, что им здесь на самом деле надо.

— Стоп! — вскинул руку купец, — достаточно! Больше ничего не говори, и не только сейчас, а вообще. Это табу!

— Вот-те раз, опешил я, — я надеялся получить разъяснения, а не наоборот.

— Я подумаю, — сказал купец, — может быть, кое-что тебе и скажу, поскольку твой вклад в оборону убежища очень велик. Но точно не сейчас и точно не публично. И прошу тебя ни с кем этот разговор не заводить, хорошо? Пойми, это очень важно.

— Ладно, — сказал я, — пока что обещаю, потому что мне тоже надо подумать. А сейчас мне делать это довольно тяжело.

— Лекаря бы ему, — вставила Марта.

— Лекаря дадим, — сказал купец, — но не сразу. У нас много раненых, она сейчас занята, и маны у неё почти нет.

— Мана не проблема, — сказал я, — где она? Лекарь, в смысле.

Купец посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на Марту, и я почувствовал, что она ему кивнула. Он кивнул в ответ, но не стал озвучивать мой дар, а просто махнул рукой в сторону входа в убежище.

— Там сейчас столовую временно в лазарет превратили. Если поможешь ей, будем перед тобой в долгу.

— Долг отдашь, рассказав то, что пока не хочешь, — сказал я, — обещаю не распространять эту информацию.

И я, пошатываясь, заковылял к убежищу, продолжая опираться на Марту.

Купец больше ничего не сказал, а только задумчиво проводил нас взглядом.

Когда мы уже были за баррикадами, и они, по всей видимости, думали, что мы их не слышим, один из людей купца сказал:

— Мутный какой-то!

— Серьёзно? — усмехнулся купец, — если он мутный, то кто же тогда прозрачный? И репутация на пустом месте редко возникает. Попробуй создать себе такую за пару дней, а я посмотрю.

Дальнейший разговор, если он и был, мы уже не слышали, потому что спускались по лестнице.

И на улице, и здесь, последствия недавнего боя были налицо. Внутри убежища, конечно, не сражались, но ребятам купца тоже неслабо досталось. Раненых было много. Оно и понятно, если вспомнить, сколько