– Однако он прав. И что теперь? – произнес Стейнер.

– Трудно сказать наверняка, – ответила Тайга. – Как и всегда, когда дело касается Зорких.

– Лучше вернуться к работе, – сказала Кими, запуская руку под кожаный фартук.

– Что ты делаешь? – спросил Стейнер.

– Увидишь. – На широком, честном лице Кими вспыхнуло сожаление.

Возле воротника туники она нащупала амулет размером с детский кулачок и потянула цепь через голову, бросив неодобрительный взгляд на каменный осколок. Амулет светился жёлтым сиянием, пока чёрные частицы сажи медленно кружили вокруг.

– Что это? – спросил Стейнер. Сильнейшее беспокойство нахлынуло волной.

Кими с отвращением скривилась.

«Огненная пытка». – Она протянула ему амулет. – Бремя, что возложили на мои плечи. С виду не страшно, но ноша крайне тяжела.

Стейнер осторожно, словно боясь повредить, потянулся к украшению. Кими широко раскрыла ладонь. Между мозолями сверкал каменный конус, похожий на отколотый край сталагмита. Камень обвивал крошечный дракон. Резьба была настолько хорошо выполнена, что легко было спутать с настоящим. Из глубины его струилось жёлтое мерцание, освещая тонкие линии резьбы.

– Для чего он? – полюбопытствовал Стейнер.

– Гляди. – Всё, что она сказала в ответ.

Закрыв глаза, принцесса протянула руку с амулетом.

– Где царствует огонь, там царствует и смерть, – произнесла она.

Глаза Стейнера расширились, когда амулет поглотили языки пламени. Огонь танцевал по всей поверхности, как и в случае с драконом на площади. Кузнец испытал благоговейный страх.

– Где царствует огонь, там царствует и смерть, – повторила Кими с закрытыми глазами.

Стейнер чуть было не пропустил момент появления тёмных теней во мраке пещеры. Они явились из трещин в полу, но большая часть просочилась сквозь стены. Огненные духи направились к рабочим станциям, взяли инструмент в призрачные руки и начали ковать оружие для Империи, которая стала причиной их смерти.

– Амулет правит ими, – понял он.

Кими кивнула.

– Да, нужные слова активирует реликвию, а та, в свою очередь, управляет духами. Другой артефакт связывает их с островом.

– Кто их изобрёл?

– Фельгенхауэр обмолвилась, что после победы над Горекрылом Империя принудила его создавать артефакты – артефакты, подобные этому.

– Горекрыл? Отец всех драконов? Я думал, это выдумка.

Стейнер смолк, как только принцесса одарила его удивлённым взглядом.

– Но Горекрыла уничтожили в конце войны вместе с остальными…

Юноша оборвал фразу. Он вспомнил о прикованных цепями драконах, томящихся под кузницей. Оглядев огромную пещеру, он бросил взгляд на каждый горн, представляя, что под каждым из них страдает живое существо.

– …драконами, – закончил он.

Устремив взор на скопление рабочих станций, Кими медленно выдохнула.

– Там, откуда я родом, мы не поклоняемся Фрейне. Но приди она сюда за душами, которые по праву ей принадлежат, отдала бы амулет в мгновение ока.

– Так почему не отдашь?

Ямалка подняла глаза на Стейнера, затем устало опустила плечи.

– Северяне всё так буквально воспринимают?

Он улыбнулся.

– Как я отдам его Фрейне? – поинтересовалась Кими.

Стейнер покачал головой.

– Не знаю. Верни Фельгенхауэр. Откажись командовать Огненными духами.

Принцесса прохладно улыбнулась.

– Однажды я так и сделала, но они прекратили присылать еду. Тайга оказалась на грани гибели. Все мы ослабли. Я надела амулет, чтобы спасти Тайгу и Тифа от голодной смерти. Не огорчай Матриарха, Стейнер. Если Империя уличит её в несостоятельности, мы пострадаем вместе с ней.

С помощью деревянной педали в полу Кими подала сигнал дракону, который разжёг огонь в печи. Взлетела струя пламени; дверь горна загремела на петлях.

– Я всегда аккуратно обращаюсь с амулетом, – сказала Энхтуйя, заметив изумлённое лицо юноши, – и пользуюсь им только в крайних случаях. Мы отстаём от плана по ковке мечей, а если дела пойдут хуже…

– Тогда Фельгенхауэр перестанет посылать еду.

Кими кивнула. Стейнер нахмурился, глядя на шумные наковальни, где металл приобретал форму мечей, чтобы у Империи появилось больше оружия в грядущей войне.

– Как думаешь, они и правда вторгнутся в Нордвласт и Обожжённые республики?

– Да, лет через пять, после того как поставят на колени Шанисронд.

Стейнер кивнул и уставился на мерцающее пламя печи.

– О чём задумался, кузнец?

– Надеюсь, что Ромола отплыла. Надеюсь, она далеко от этого страшного места.

Больше всего он надеялся, что Ширинов не нашёл способа навредить Ромоле в отместку за Маттиаса Жирова.

– Лучше ни на что не надеяться, – ответила Кими. – Надежда слишком быстро сгорает в таком месте, как это.

Стейнер повернулся к пещере, множеству Огненных духов за вечным трудом и спригганам возле горнов. Дым и пепел медленно вздымались на душной жаре. Повсюду виднелись оранжевые блики драконьего пламени и углей.

– Надеюсь, она сбежит, – промолвил он, как будто одних только слов достаточно, чтобы это свершилось.

Кими кивнула.

– Я тоже, кузнец. Я тоже.

Стейнеру не пришлось беспокоиться за Ромолу, поскольку на следующий день она уже явилась в кузницу с ухмылкой на лице и свисающей с плеча длинной сумкой. Максим плёлся позади, таща за собой внушительную ношу.

– Вы украли целую свинью? – Стейнер с ужасом посмотрел на мальчика, боясь, что добыча спрыгнет с плеча и захрюкает.

– А для Кими в мешке – коза, – добавил Максим.

– «Украденные» – некрасивое слово. – Ромола сделала паузу и взглянула на подельника. – Я лишь перераспределяю ресурсы и приношу пользу нуждающимся.

Стейнер нахмурился.

– О чём ты?

Капитан захихикала.

Всё ли с ней в порядке? Быть может, она пьяна? – задумался юноша.