— Гадина! — сказал он. — Ты специальнопритворилась! Скажи спасибо милиции, иначе бы я сам докончил то, что началГена.

— Начал вовсе не Гена! — возразилаВасилиса. — Начал Мусин. Кстати, ты мне должен две тысячи баксов.

— С какой это стати?!

— Меня душили два раза.

— Мы не договаривались, что я буду платить тебе закакие-то там разы! — вознегодовал Кудесников. — Плачу по результату.Душитель пойман — ты получаешь свою штуку.

— Душителей два, — резонно возразила Василиса.

— Душитель один, — не согласилсяКудесников. — Ты просто ничего не понимаешь.

— Я понимаю только одно: меня душил сначала одинчеловек, а потом второй. Я пережила такое, что тебе, Кудесников, и во сне неснилось. Если ты хочешь ограничиться завалящей тыщей…

— А что ты там говорила про мои предложения и свое«да»? — внезапно вспомнил Арсений. — Я что, уже предлагал тебе своюруку и сердце?

— Предлагал, — соврала Василиса, не моргнувглазом.

— Забыл, — мотнул головой тот. — Вероятно,мне было что-то очень от тебя нужно.

— Я верну тебе твое слово джентльмена…

— Кажется, я догадался. Ты оцениваешь мое слово втысячу баксов.

— Умный мальчик.

— Если бы не номер на траве, я бы заплатил ибольше, — пробормотал Кудесников.

Василиса фыркнула. К ней подошли люди в форме со скучнымилицами.

— Потерпевшая поедет с нами, — сказал одинпротивным канцелярским голосом.

— Она не может, ей нужна медицинская помощь, — тутже возразил Кудесников.

Василиса приложила руку ко лбу и простонала:

— Голова.., кружится. И дышать тяжело.

Меня ведь душили, вы в курсе?

— Я отвезу ее в больницу, — сказал Арсений. —А завтра она будет в вашем распоряжении.

Недовольный чин отошел. Фары машин, спрятанных в кустах,которые Василиса приняла за прожектора, стали гаснуть одна за другой. Заревелимоторы.

— Выходит, машины стояли здесь все время, пока надомной издевались?! — не поверила Василиса.

— Я тебе потом все объясню, — прошипелКудесников. — Когда ты так орешь, то вовсе не похожа на умирающую.

— Где твоя машина?

— У входа в парк, на стоянке.

— Отнеси меня к ней!

— Ты что?! В тебе килограммов шестьдесят!

Я по дороге копыта отброшу.

— Пятьдесят пять! — оскорбилась Василиса. — Икроме того, ты сам сказал: я без сил, мне нужна медицинская помощь.

Кудесников мрачно посмотрел на нее и предложил:

— Может, на закорках?

— Прижиматься к твоей спине? Тоже мне, удовольствие!Кроме того, я в платье, а здесь полно мужиков.

— Милиционеры при исполнении перестают быть мужиками.

— Это ты сам придумал?

Кудесников вздохнул и поднял Василису на руки. По дороге кмашине он так натужно пыхтел, что она не получила от своей мести никакогоудовольствия, потому что все время боялась, что ее «конь» или сам грохнетсяоземь, или выронит ее себе под ноги и затопчет. Возле входа в парк былопо-прежнему полно народу. Колесо обозрения вычерчивало в небе медленные круги,фейерверки взлетали над верхушками деревьев, отретушированных глубокими тенями.Казалось странным, что всего в нескольких десятках метров отсюда моглопроисходить нечто подобное тому, что случилось с ней.

На площади выяснилось, что вслед за Кудесниковым кавтомобилю притопали двое мужиков в камуфляжной форме. Один из них держал вруках камеру. Василиса с уважением посмотрела на мускулы бывших военнослужащихи сказала, обращаясь к Арсению:

— Меня мог бы понести кто-нибудь из них.

— Ну уж нет! Чтобы ты потом потребовала с меня ещетысячу за то, что тебя несли головой не в ту сторону?

— А как зовут вон того парня в берете?

— Зачем тебе?

— Хочу устроить свою личную жизнь.

— Я забыл. У тебя ведь шок. Ты несешь всякую ахинею,пытаясь прийти в себя! — успокоил сам себя Арсений и приказал:

— Полезай в машину.

Василиса послушалась. Обнаружив на сиденье сонногоМерседеса, она принялась его тискать.

— Я позвонил Таланскому, — сообщил Кудесников,усаживаясь за руль. — Сейчас он приедет к тебе домой.

— Ко мне?! Зачем он мне сдался?

— Василиса, ты меня умиляешь! Хочешь сказать, тырассчитывала сплавить меня и лечь спать?

— Еще чего! Ты должен мне все объяснить.

— Я так и подумал. Так зачем же я буду рассказывать всюисторию два раза? Пусть уж заказчик приезжает и, так сказать, принимает работу.

— А он привезет деньги? — оживилась Василиса.

— Василиса, да ты жадная, как голодный хомяк. Тебеглавное — денежку за щеку засунуть.

— Не строй из себя невинность! Ты едва меня непроворонил! Забыл, что моя сестра пострадала? Это ведь меня хотели убить!

— Не тебя, — возразил Арсений.

— Как это? — опешила Василиса. — Ты что,хочешь сказать, стреляли и в самом деле в Светлану?!

— Потерпи еще капельку. Вон уже твой подъезд. А вон,кажется, уже и Таланский.

Смотри, как нервничает. Ходит туда-сюда, как будто егоключиком завели. Хотя… Погоди-ка!

Это и не он вовсе!

Это и в самом деле был не Таланский. Это был Шувалов. Онвыглядел потрясающе в узких джинсах и трикотажной рубашке алого цвета.

— Ax! — сказала Василиса, проворно выбираясь измашины. Кудесников позади нее гаденько хихикнул. — Игорь Михайлович!

— Василиса! — обернулся тот. — Я вас такдавно жду! — Тут он увидел Кудесникова и потух, словно фитиль свечи,который придавили колпачком. Даже голову в плечи втянул. — Кажется, я невовремя… Вы с другом?

— Это не друг, это мой.., даже не знаю, как сказать. Арсений,ты мне кто? Друг не друг.

Коллега не коллега…

— Простите, если не ошибаюсь, вы родственникТаланского? — сощурился Шувалов в сторону Арсения.

— Ошибаетесь, — усмехнулся тот. — Впрочем, выне виноваты. Вас намеренно ввели в заблуждение.

— Как это так?

— Потом объясню. — Он обернулся к Василисе. —Дай ключи, я пойду, а вы разбирайтесь тут.

— Я, собственно, хотел пригласить вас, Василиса, в паркаттракционов, — волнуясь, заявил Шувалов. — Там сегодня фейерверк имножество других приятных сюрпризов.