Кристина и сама не отказалась бы порепетировать, это наверняка помогло бы справляться с тревожностью и стрессом, которые, несмотря на все старания, неизменно накапливались и порой достигали критического уровня. Того самого, на котором раньше Кристина срывалась и изливала досаду и раздражение на весь мир и на близких своим неизменным «Бесит!». Она и сейчас могла бы сбрасывать напряжение так же, но время, проведенное в цирке, и впрямь ее изменило: Кристина понимала, что это далеко не лучший способ решения проблемы. К тому же нельзя изливать свое раздражение на близких, они не виноваты и не заслуживают такого обращения. Наконец, если она провернет такое с циркачами, они могут от нее отвернуться, а сейчас, когда их судьба зависит от всех и каждого, этого позволить никак нельзя!

Словом, когда гончие наконец привели их к новому цирку, Кристина обрадовалась. Что угодно, лишь бы прервать изнурительную монотонность нынешних будней! Скорее бы уже перейти от ожидания к действиям!

Впрочем, у страстного желания как можно скорее нагнать другой цирк был один маленький нюанс. Кристина надеялась, что следующим цирком, к которому приведут их гончие, окажется не «Обскурион». Она знала, что обрести в лице Джордана союзника им не суждено, а к открытой конфронтации с ним была не готова, и потому хотела бы отложить неизбежную схватку на потом, на самый конец.

Пожелание Кристины сбылось; едва только увидев проблески красного цвета в автокараване последнего цирка, который Кристина надеялась также сделать своим союзником, она сразу поняла, что это не черный «Обскурион». Хотя черного цвета у этого цирка тоже хватало! Но он был равномерно разбавлен белым и красным: шатер в черно-красно-белую полоску, красно-бело-черная раскраска киосков и каруселей, красно-бело-черные флажки, развевающиеся на тянущихся от шатра во все стороны тросах. Красная надпись «Инкогнион» на черном баннере с белой окантовкой.

«Колизион» подъехал вскоре после окончания представления: последние зрители уже покинули цирк, но артисты еще не начали его сворачивать. А сейчас, когда они заметили чужаков, так и вовсе забыли про свои дела и уставились на них.

Кристина внутренне сжалась: снова этот ужасный момент, когда больше всего на свете хочется спрятаться за чьими-то спинами и ждать, когда кто-то другой решит проблемы и разрулит непонятные ситуации. Только… ах да, теперь же за ее спиной прячутся другие!

«Знали бы они, как я обмираю от ужаса, дважды подумали, стоит ли прятаться за мной», – усмехнулась про себя Кристина, и это немного помогло ей собраться с силами. Она планирует разрушить вот уже несколько веков существующую систему цирков! В сравнении с этим встреча лицом к лицу с одним-единственным цирком – полная ерунда!

Кто-то подошел к Кристине и встал рядом. Она подумала, что это Ковбой, он уже не раз незаметно оказывался рядом, как только ситуация становилась непростой. Но это было в прошлом, когда она еще не знала об его истинной природе. Сейчас же к ней присоединился Арлисс; директор «Инфиниона» явно не собирался взваливать на нее весь груз ответственности за происходящее и был готов хотя бы отчасти его разделить. Это радовало.

Кристина уже почти было собралась сказать Арлиссу спасибо, но тут какой-то странный звук заставил ее отвлечься. Что-то тяжелое скрежетало, бряцало и металлически лязгало. Может, что-то случилось с одной из машин их автокаравана? Или поломалась одна из каруселей «Инкогниона»? Кристина закрутила головой в поисках источника звука – и увидела, как из-за шатра появилось трое. Три циркачки. И что это были за персонажи!

Одна – в пышном ярко-красном парике, другая – с двумя длинными пышными хвостами, белым и черным, третья – тоже с хвостами, но белым и красным. На голове у первой торчал высоченный цилиндр в черно-белую полоску, с красной кокардой; у второй головной убор разглядеть было невозможно из-за обилия черных и красных перьев, а в пышный красный парик третьей было воткнуто множество палочек, на концах которых красовались многоугольные черные, белые и красные звезды, что делало ее прическу похожей на торт. Костюмы всех трех состояли из кружевных топов и пышных юбок – красной, белой и черной. Образ завершали полосатые чулки: черно-белые в поперечную полоску, красно-черные в вертикальную полоску и красно-белые в клетку. Черно-бело-красный грим выглядел хоть и ярким, но сдержанным, однако, стоило чуть присмотреться, и выделенные черным губы с тонкими нарисованными улыбками начинали казаться хищными.

Яркий облик циркачек оттягивал все внимание на себя, и потому Кристина далеко не сразу заметила, что́ у них в руках. Одна похлопывала по руке топориком, отчего лезвие, ударяясь о кастет на другой руке, металлически звякало. Вторая волокла за собой по земле кувалду; тяжелый боек подскакивал на камешках и неровностях и издавал при этом лязгающие звуки. Третья намотала себе на ладонь массивную металлическую цепь, к другому концу которой был приделан шипастый железный шар. Он волочился по земле, противно бряцая и скрежеща, отчего по коже бежали мурашки.

Круглый след на ладони, про который Кристина забывала, как только он переставал напоминать о себе, налился жаром и запульсировал, словно реагируя на приближение незнакомок.

– Похоже, они не слишком любят гостей, – заметил Арлисс вполголоса.

– Да уж, – неожиданно раздался голос сзади, и Кристина, вздрогнув, обернулась.

Оказалось, к ним с Арлиссом незаметно присоединилась Франческа. Кристина еще не привыкла видеть ее без маски, и потому ей требовалось лишнее мгновение, чтобы сообразить, кто это. Появление Франчески тоже порадовало; Кристина не обговаривала с ней и Арлиссом детали участия в их амбициозном предприятии, не распределяла роли и не просила об участии в решении текущих вопросов, и потому их собственное решение не оставаться в стороне и подключаться к происходящему вселяло в Кристину надежду, что вместе у них и вправду может что-то получиться. Одно дело – вести за собой пассивных сторонников и совсем другое – активных соучастников.

Присутствие Арлисса и Франчески придало Кристине моральных сил, и сделать первый шаг стало намного легче.

– Здравствуйте! – поприветствовала Кристина трех черно-красно-белых циркачек. И замолчала, потому что не могла сообразить, что говорить дальше. – Мы… э-э-э… ваши коллеги.

Троица остановилась, металлический скрежет и лязганье наконец затихли, с загримированных лиц на нее уставились глаза, обрамленные нарисованными на белом красными и черными ромбами, треугольниками и спиралями. В зрачках колебалось слабое красное мерцание.

– Здесь сразу три цирка, – махнула Кристина рукой за спину на припарковавшиеся автокараваны. – «Колизион», «Инфинион» и «Обливион».

Все три продолжали молча рассматривать Кристину, время от времени переводя взгляд с нее на Арлисса и Франческу.

– Вы, наверное, никогда раньше не встречались с другими