— Твой старший брат Костя! — слегка опупев отпревращения сказал я. Стас сразу поскучнел и начал:

— Подделка... Как прежние — в Антар...

— Пошел ты на фиг! — завопил я. — Хватит,намерзся! Да и книжки мы все спалили!

Стас очумел. Потрогал меня за руку, потом неуверянно обнял испросил:

— Костя... Это ты, что ли?

— А то кто? — огрызнулся я. — Мы все сюдадобрались...

И я коротко рассказал, как скитался по Лондону, как менянашли, как мы отправились спасать Стаса и что бедные ДЗР-овцы теперь в цирке.

— Чего меня спасать-то? — усмехнулся Стас. —Видал, как лихо я живу? В Кремле! Народный Диктатор Земли! Все меня любят!

— А Решилову чего плакался? — полюбопытстовал я.Стас помрачнел:

— Видел, да? Шпионил?

— Видел, — слегка испугавшись ответил я. —Слушай, а что за двойников ты творил?

— А, двойников... — Стас поскучнел. Оказалось, чтовернувшись (домой, как он думал), мой брат решил меня спасти. И приказал:«Возникни передо мной, мой старший брат Костя!» Однако, оказалось, что из мирав мир заклинания не действуют. И я не перенесся из холмсовского Лондона вСтаськину Москву. Зато возник мой двойник. С виду — один в один. А на деле —тупой как бревно, робот, одним словом.

— Ты не думай, — добавил Стас. — Были иничего... почти как ты! Вот Костя-сорок третий... или двести шестнадцатый.Тормознутые, но наглые.

— А зачем ты их в Антарктиду посылаешь?

— Лыжную базу строить. Не пропадать же добру!

Я поежился. Спросил:

— Писателем ты еще не раздумал стать?

— Нет... А откуда ты знаешь?! — И он так на меняглянул, что я понял: со Стасом теперь лучше не спорить. И не задевать. А тоснова превратит или назначит директором лыжной базы в Антарктиде.

— Что, думаешь, я плохо все сделал? — наседалСтас. Медали на его курточке угрожающе позвякивали. — Думаешь, я неумеха?Волшебник-недоучка?

Остатки достоинства не дали мне соврать:

— Не знаю.

— Ладно, сам увидишь, — внезапно успокоился Стас.Наморщил лоб и велел: — Холмса и Ватсона сюда, Ерики-Морики!

Рядом с нами возникли англичане.

— Привет, — бросил им Стас. — Сейчас я вас наэкскурсию отправлю. По МОЕЙ Москве. А то дел невпроворот... Вернетесь —побеседуем.

— Стас, а как Кубатай со Смолянином? — попытался япробудить в нем лучшие чувства. Лицо брата дрогнуло.

— Ну... вы за ними заедьте в цирк... покатайтесьвместе... Недосуг мне!

Я сначала удивился: Стасу и не до Кубатая! А потом понял,что Стас боится кубатаевских упреков — такого тут наворотил. А еще черезсекунду нас куда-то потащило...

Через миг мы уже сидели в шикарном импортном лимузине.Огромном, как полтрамвая. Я сидел посередке, а по бокам — Холмс с Ватсоном.Впереди, за продырявленным стеклом, сидели шофер и нервная очкастая девушка.

— Я экскурсовод, — обернувшись сказала она. —Добро пожаловать на экскурсию. Напитки и шоколад — в баре, под сиденьем. Кудаизволите?

Я невольно подумал, что быть братом Народного Диктатора — нетак уж и плохо. Поглядел на Ватсона и решил сделать ему приятное.

— Можно посетить электроламповый завод? — спросиля. Экскурсовод растерялась, но ответила:

— Можно.

И мы посетили Московский электроламповый завод.

Можете смеяться, но производство электролампочек — такоеинтересное дело! Оказывается, лампочки делают не на одном заводе! Стекляннуючасть на одном — а металлическую на другом! Так здорово! И машины всякиеразные, и вообще — интересно! Я подумал, может стать рабочим на заводеэлектролампочек? А потом понял, что это несовременно, и решил, что, как раньшеи планировал, стану бизнесменом, владельцем торговой фирмы. Ну, илиэлектролампового завода...

Ватсон ходил по заводу, и светился ярче, чем лампочка. Всеему нравилось. Но не зря он был другом Шерлока Холмса — возле одной из работницон остановился и спросил:

— Простите, леди, чем вы так озабочены?

Девушка и впрямь выглядела расстроенной. Но на Холмса иВатсона она посмотрела вполне дружелюбно. Потом перевела взгляд на меня и сновапомрачнела.

— Возможно мы сумеем помочь? — продолжалдопытываться Ватсон. — Прискорбно видеть, что леди, работающая на славномпоприще Электричества, столь грустна...

— Да вот мне где твое электричество! — взорваласьвдруг девушка. И засучила рукав — на коже был виден красный след отожога. — Утром, в автобусе, такого вот шкета, — и она указала на меняпальцем, — заставляла место уступить! И получила от страх-птички...электричеством...

С завода мы шли молча. Ватсона не радовали ни гремящие идымящие корпуса, ни огромная, с арбуз, сувенирная лампочка, которую подарил намперепуганный директор завода. Лишь у самого лимузина (кстати, это оказался«Кадиллак»), Ватсон хмуро сказал:

— Да, как это ни печально, но электричество внеправедных руках способно служить несправедливости...

Хотел я ему еще про электрический стул рассказать, нопожалел. Сели мы в машину, и чуть осмелевшая экскурсоводша спросила:

— А теперь куда? Хотите — вагоноремонтный заводпосетим, или асфальтобетонный?

— Что мы, тронутые? — грубо спросил я. — Вцирк едем!

Холмс, посасывающий нераскуренную трубку, молча кивнул,соглашаясь. Надо нам было найти Кубатая... Смолянина с Кащеем, конечно, тоже,но генерал-старший сержант оставался единственным, кто на Стаса влияние имел.

Пока мы к цирку ехали, много чего насмотрелись. Как какой-томальчишка с прилавка ларька шоколадку стянул. А продавец замахнулся было нанего, но на небо посмотрел и передумал. Как на крыше высотного здания лозунгукрепляли, универсальный такой: «Слава Великому!» Как два пацана стояли иссорились, а над ними две стаи страх-птиц дрались. Как девчонка лет семирабочим на стройке указания давала — как и что им строить...

Так что к цирку мы приехали мрачные и подавленные.

Народу у входа было много. Причем, в основном не дети — имвидно и без того развлечений хватало. Взрослые стояли в длинной очереди укассы, но нам, когда экскурсовод показала какой-то документ, дали пройти сослужебного входа. По пути мы увидели двух художников, которые, дымя папиросами,рисовали афишу: Кубатай, с пышной зеленой шевелюрой, бил Смолянина по головеогромным пенопластовым молотком. Смолянин от этого потешно раскрывал рот, иоттуда вываливалась маленькая рыбка, которую на лету ловил Орлик. Видимо, вцирке решили принять ДЗР-овцев на постоянную работу.