– Что ты там говорила пройоркшириц? – осведомился Женька.

– Так, ерунда, работай спокойно, –издевалась я.

– Ну говори же, – поторопил эксперт.

– Видишь ли, в Париже на прилавкахспециализированных магазинов появилась новинка. Особые витаминные капсулы,только для йоркширов.

– Ну, – нетерпеливо вскрикнулЖенюрка.

– Даешь две штуки на прием, и через пятьдней шерсть не путается, ни колтунов, ни комков.

Эксперт потрясенно молчал. Понять его можеттолько тот, кто каждый вечер, прижимая к дивану отчаянно отбивающуюся собаку,расчесывает спутанные лохмы.

– Наверное, вредная для здоровьяштука, – выдавил он наконец.

– Да нет, – радостно бросилая, – там просто набор витаминов, вот уж не знаю, почему такой эффектнаблюдается.

– Здорово, – потрясенно выронилприятель, – и ты мне их дашь?

– Да, только скажи, нашли убийцу РадыИльиничны Соколовой?

Женюрка молчал, потом наконец выдавил:

– Вот что, приезжай лучше сюда, ну не потелефону же нам балакать, да и средство это прихвати.

Я повесила трубку и расхохоталась. Ну до чеголегко управлять людьми, если знаком с их страстями! Однако перед отъездом надовыпить кофейку.

В столовой сидели старухи.

– Ах, как мы чудесно погуляли полесу, – воскликнули они в один голос, – и собак брали – Бандюшу иСнапика.

Ну, конечно, Нина Андреевна без любимого питаникуда…

Я налила себе кофе и вздохнула. Сейчассвекровь номер два озвучит обычную присказку.

– Банди следует давать меньше жирнойпищи, – завела бабуля, – он опять плохо покакал…

Знаем, знаем, «слишком жидко». И тут зазвонилдомашний телефон. Нина Андреевна взяла трубку. Краски разом покинули ее веселоелицо. Щеки запали, и нос странно вытянулся.

– Дорогой, – воскликнула она, –милый, как ты?

Потом протянула мне трубку и прошептала:

– Говорит, времени мало, просит тебя.

Голос Макса прорывался сквозь шум и треск.

– Дашута, здесь карантин по желтухе, кадвокату не пускают, на свидание тоже, пришли лекарства и еды побольше, сигаретне забудь, тут их совсем нет…

– Макс, – завопила я какненормальная, – где ты спрятал миллион долларов, полученный от Круглого?

– Как где, – изумилсяэкс-супруг, – в сейфе на антресолях, спроси у мамы, она знает.

– Макс! – опять закричала я, но изтрубки уже неслись гудки.

Римма Борисовна, ничего не понимая,поглядывала на нас с большим удивлением.

– Мой сын, – пытаясь удержать мелкодрожащую нижнюю губу, принялась объяснять Нина Андреевна, – уехал по деламв Америку, вот и звонит оттуда, правда, нечасто, очень дорого.

– А, – протянула не поверившая ниодному ее слову Римма Борисовна, – понятно, только ведь Даша, кажется,говорила, что вещи ему в тюрьму повезет…

– Пойду, пожалуй, переоденусь, –пробормотала Полянская и вышла из столовой.

Просто железная старуха, редкое самообладание.Но мне тоже следовало отправляться по делам.

Женька сидел перед микроскопом, сосредоточенноуставясь в окуляр.

– Принесла? – нервно осведомился он.

– Узнал? – ответила я.

– Ладно, давай витаминчики, –потребовал приятель.

– Сначала стулья, потом деньги, –отреагировала я.

– Вымогательница, – прошипелЖенюрка, – да меня полковник со свету сживет, если узнает.

И он принялся выдавать служебные тайны.

Перед подъездом Яны Соколовой стоят дваларька. В одном торгуют хлебом, молоком и всяческой выпечкой, в другом –газетами, табаком и разной мелочью. Продавцам отлично виден подъезд. К тому жеони сами жильцы этого дома и великолепно знают всех соседей. Те частенькоотовариваются у них. Газетчица даже завела общую тетрадь и дает кое-кому товарв долг. Так вот, женщины уверяют, что Танечка каждый день ходила в магазин,покупала Раде Ильиничне свежий кефир. А тут несколько суток не показывалась, непоявлялась довольно долго и Яна. Но некоторое время тому назад студентка вошлав подъезд своего дома. Потом спустя минут двадцать вышла вместе с какой-тодевушкой. Они сели в машину и уехали. Больше Яна не возвращалась. В квартиренашли отпечатки пальцев только членов семьи и Танечки. Входную дверь невзламывали, а открыли ключом. Более того, уходя, убийца преспокойненько заперзамок. Из дома ничего не пропало. Милиция объявила розыск студентки, но покабезрезультатно. Сложность заключается еще и в том, что в доме не нашли ни однойсемейной фотографии. Выходило, что у Соколовых просто не было снимков. РадаИльинична и Таня застрелены, другая близкая подруга Яны Женя Полякова сталажертвой разбойного нападения. Одногруппники посдавали экзамены и разъехалиськто куда. Милиция располагала только двумя маловразумительными фотографиямидевушки. Одна обнаружилась в паспортном столе, и Яне на ней около шестнадцатилет, другую дали в деканате мехмата, вынули из личного дела. Оба снимкачерно-белые, небольшие, и идентифицировать по ним Соколову крайне трудно. Темне менее их раздали патрульным, велев глядеть в оба. Но Яна словно сквозь землюпровалилась.

В Раду Ильиничну и Танечку стреляли изпистолета «ТТ». У тетки прострелена шея, потом сделан контрольный выстрел вголову. Тане попали почти в сердце и опять же произвели контрольный выстрел.Все. Больше не удалось узнать ничего. Сначала пытались искать убийцу средизнакомых Гаврилиной. Но Таня была малообщительной, на дискотеки, в рестораны ивсевозможные студенческие тусовки не ходила. Любовника не имела, с лицамимужского пола знакомилась неохотно, бизнесом не занималась. Из подруг – толькоЯна Соколова.

Рада Ильинична последние годы вообще невыходила из дома. За покупками ходили Яна и Танечка. Подышать женщина выходилана балкон. Из хороших знакомых у нее была лишь Амалия Генриховна Кляйн, соседкапо старой квартире. Но Амалии пока нет в Москве, она уехала отдыхать в Турцию,что снимает с женщины всяческие подозрения. Срок путевки начинался с 10 июня,когда Гаврилина и Соколова были еще живы и здоровы.