Ни Аста, ни Эрик, увлеченные находкой, не заметили, как звезды на браслете снова на мгновение вспыхнули и погасли, будто их накрыла чья-то ладонь.

* * *

Найти мастерскую оказалось нетрудно — двухэтажный дом в конце улицы среди точно таких же безликих новостроек. Гораздо труднее было придумать, что же сказать неизвестному мастеру, какую часть правды ему открыть, ведь может оказаться, что он не на их стороне.

— Давай скажем так: вещь нам очень понравилась и мы хотели бы ее купить и узнать ее историю, — предложила Аста, когда они подошли к дому. — А дальше посмотрим по обстоятельствам.

Эрик согласился.

— Тамино, — хмыкнул он, уже подняв руку к звонку. — Тамино Петерсон. Точно нодийское имя, у эльмбуржцев, говорят, были предки-скандинавы… Еще и ювелир… Не нравится мне все это…

Через пару секунд, назвав свои имена в домофон, они стояли перед дверью мастерской. Но прежде, чем увидели хозяина, в дверную щель протиснулся рыжий кот. Поднял вверх морду и уставился на гостей разными — золотистым и голубым — глазами. Громко мяукнул с какой-то вопросительной интонацией: мол, тут пришли, пускать их или нет?

— Добрый день, — послышался рядом приятный, чуть хрипловатый голос. — Это Римми, он любит гостей, к нам редко кто-нибудь заходит. — И парень с вихром темно-рыжих волос протянул им широкую ладонь.

Одет он был в джинсы и линялую клетчатую рубашку с кожаными нарукавниками. Высокий, худой, с тонкими чертами, Асте он сразу напомнил о нодийцах. Но приветливая улыбка и радостный, открытый взгляд разом стерли все подозрения.

— Как здорово, что вы пришли, я уже третий месяц жду. И давайте на «ты», мы же вроде почти одинаково старые. — Тамино радостно рассмеялся. — Проходите. — И он распахнул дверь, приглашая их войти.

— Ну как в кино совпадения, — пробормотала Аста, шагнув за ним. Запахло каким-то металлом и маслами — точно как в кузнице у Свена. Подумалось мимоходом: и везет же мне, серой офисной мышке, на людей необычных профессий…

Мастерская оказалась по совместительству и квартирой, в которой Тамино жил один. Он провел гостей сквозь наполовину обставленные комнаты, с мебелью в пластиковых чехлах, в просторную, но тоже пока не до конца заполненную кухню. Кот деловито шагал за ними, подняв трубой пушистый хвост в темных полосах.

— Ну, рассказывайте же, — воскликнул Тамино, едва усевшись напротив гостей за барную стойку и поставив на нее стаканы с колой. — Если бы вы знали, сколько я гадал, придет кто-нибудь или нет и что вообще все это значит. Может, вы мне хоть что-то объясните — у меня же, можно сказать, из-за этого сердца вся жизнь перевернулась.

— Мы бы тебя послушали, — ответил Эрик вежливо, но осторожно. — Нам очень понравился кулон, и, похоже, это не просто вещь. Мы бы хотели узнать, как тебе такая идея пришла.

— О. — Тамино наклонился к ним, опершись локтями о стол. — Да вы не поверите. Кому ни рассказываю, никто не верит. Одна женщина во сне показала мне этот кулон. То есть река. Женщина-река. Я знаю, это звучит как бред, но вы понимаете?

Аста и Эрик кивнули — еще бы им не понять. Тамино продолжал:

— Знаете, я же по профессии и не ювелир совсем. Я юрист. Пять лет сидел над законами, практику проходил, место присматривал… Пока не понял — не могу, ну вот никак. — Он провел ребром ладони по горлу. — Вот тут у меня это все, все эти пиджаки и белые рубашки. В общем, не та профессия, прогадал. А на учебу кредит взят, родители вложили все, что могли, а я бросил, и у меня ни работы, ни оконченного образования, еще и с девушкой расстался — полный набор неудачника. Наступила осень, скоро начало семестра, все идут учиться, а я не знаю, куда себя деть… Решил пойти в поход. Я и раньше много ходил по Шварцвальду, по Рейну, в Тюрингии был — с друзьями или сам… А в этот раз решил в Баварские Альпы. Думаю, хоть голову проветрить и телефон отключить, а то слушать все эти упреки уже сил никаких нет — родители же в истерику впали, когда узнали про учебу. Пошел, да только не заладилось с самого начала. Попутка, на которую рассчитывал, меня не взяла, потерял водонепроницаемую накидку, потом, уже в походе, поскользнулся, упал и разодрал руку. — Он стащил нарукавник с правого предплечья и показал длинную рваную линию шрама. — Из-за этого как раз и пришлось вернуться. Потому что я хоть и не врач, но сразу понял — надо зашивать.

Добрался до Мюнхена, там в больницу, а оттуда домой. А в тот день сильно опаздывали поезда, свой я ждал часа два. Перед этим ночь не спал, рука болит, мне обезболивающих каких-то дали, а от них только в сон клонит… Еще и погода мерзкая — холодно, как зимой, дождь со всех сторон. Я зашел в кафе на вокзале, взял кофе, сел в дальнем углу… И вдруг почувствовал себя таким несчастным, как никогда в жизни, но не было сил даже жалеть себя — выпил кофе и тут же заснул, как был — сидя за столом. Вроде спал всего одну секунду, но видел сон: будто бы я снова в лесу, но в каком-то странном — деревья в воздухе растут, и корни у них свисают… А листья синие-синие, как медный купорос. И существа какие-то меж деревьев шныряют — птицы, не птицы… Вроде как лисы, но с крыльями. Я на все это смотрю и понимаю, что заблудился и до дома очень далеко. Вокруг чудеса всякие, а мне не до того — так тяжело идти, что просто по земле размазывает. Иду и думаю — что же мне делать?

Вдруг выхожу к реке — широкая река, на другом берегу какой-то город в воздухе висит. Я знаю, что мне не туда, и все равно не ухожу, жду чего-то. И тут меня кто-то зовет по имени, женский голос. Я оборачиваюсь — рядом, над водой — понимаете, над поверхностью воды — стоит женщина. В таком серо-голубом платье из струящейся ткани, волосы длинные, цвета платины, глаза огромные. И протягивает мне что-то в руке. Смотрю — это камень, кроваво-красный, в форме сердца. И как будто оно живое — светится, пульсирует. Она выжидающе так смотрит — бери, мол, и я беру. И просыпаюсь. И верите или нет, но я себя почувствовал отдохнувшим, рука больше не болела и очень быстро зажила.

А когда добирался домой, подумал вдруг, что хочу делать украшения, работать с камнями, с металлами. Я вообще давно этого хотел, еще в школе пробовал, но отец сказал, что это не мужская работа — мол, ты что, хочешь на сувенирном рынке с лотком стоять? Но благо в городе у нас как раз этому учат — я той же осенью поступил в ювелирную школу. И квартиру друзья сдали недорого, и денег удалось подработать — в общем, дела наладились. И уже через пару месяцев украшения у меня начали покупать. Сначала делал всякую бижутерию, из недорогих материалов, а в последнее время занялся драгоценными металлами — у меня свой магазин в интернете, с него как раз пошел доход, так я накупил разного сырья, экспериментирую.

Кулон же этот я недавно только сделал. Это синтетический камень, и ох я с ним намучился — то огранка не та, то цвет, то форма какая-то мертвая. Хотелось так сделать, как видел во сне — чтобы как будто сердце бьется. И получилось-таки, а потом я его отдал в магазин — у меня там знакомая работает, — почему-то думал, что вещь найдет своего хозяина и кто-то именно ее ищет. Многие любовались кулоном, цену спрашивали, но когда им предлагали со мной встретиться — сразу отказывались, им это много мороки, наверно. А вы вот пришли, и, значит, неспроста…