— Пожалуйста… не надо… я не могу… спасибо тебе.

Они обменялись нежным поцелуем. Помахав ему рукой, Дафнаскрылась в подъезде. Сэм поймал себя на том, что запомнил ее адрес, хотя недолжен был этого делать.

Домой он приехал в четверть восьмого. Нельзя было сказать,что Алекс встретила его с радостью. Но она ничего не сказала. Уже поняв, чтоСэм избегает ее, она не стала обострять отношений; к счастью, она не знала, чемименно занимался ее супруг. Сэм испугался, что Алекс почувствует запах духовДафны, и отправился мыть руки и менять свитер.

— Наверное, у тебя было много работы, — осторожносказала она, уложив Аннабел. Кармен закончила мыть посуду и скрылась в комнатедля гостей.

— Да.

— С таким режимом у тебя дела пойдут в гору. Раньше тыникогда не работал по субботам.

— Саймон привел массу новых клиентов. Он простомолодчина.

— Ты следишь за тем, как он работает? Его стиль можетотличаться от твоего или от стиля Тома и Ларри. Ты же не хочешь, чтобы он тебяочаровал, а потом навредил твоему делу.

— Этого не произойдет. В Лондоне он заработал солиднуюрепутацию инвестора и сделал большие деньги.

— Чистые деньги?

— Абсолютно. — Сэм снова почувствовал раздражение.

Алекс всегда хотелось все знать. Ее подозрительность быладостойна истинного адвоката. Сначала и он недоверчиво относился к Саймону, нотеперь убедился в том, что деятельность нового партнера способна принести имогромные прибыли. И потом, он ввел в его жизнь Дафну… Чего ему теперь еще быложелать? Обедая с Алекс, Сэм поймал себя на том, что думает о Дафне.

— И что же ты делал? — спросила Алекс. Ей явнобыло очень интересно, на что он потратил целый день в офисе. Сэм чуть непоперхнулся салатом, когда услышал этот вопрос.

— Да ничего особенного… то да се… кабинет в порядокпривел.

— С каких это пор ты этим занимаешься? — удивиласьона. Ее голос звучал скептически, но не подозрительно. Ей уже стало ясно, чтоон готов под любым предлогом сбежать из дома, чтобы не видеть ее. Так оно ибыло. К счастью, Алекс не знала, что сегодня произошло между ним и Дафной.

Их совместный обед никак нельзя было назвать теплым илиинтересным. Казалось, им стоило огромного труда найти тему для обсуждения,которая занимала бы обоих. Раньше такого не бывало; но по крайней мере они быливместе, и Алекс вернулась домой. Самое худшее — или почти самое худшее — ужепроизошло, и теперь ей оставалось только одно — держаться и пережить курслечения. После этого их отношения вернутся в привычную колею. Алекс была в этомуверена. Сейчас им было трудно только потому, что обоим нужно было привыкнуть кновой ситуации.

Но в эту ночь Сэм держался так же напряженно, как и впрошлую. Он был внимателен и вежлив, однако ни разу не попытался хотя быпридвинуться к ней поближе. Когда он уснул, Алекс не смогла сдержать слез.Простой поцелуй или объятие могли изменить все к лучшему, даже если он боялсязаглянуть к ней под ночную рубашку.

Напряжение между ними было так велико, что окончаниеуик-энда стало для обоих огромным облегчением. В понедельник Сэм ушел на работув восемь утра. В первый раз после операции Алекс сама повела Аннабел в садик. Вдевять часов ее ждал доктор Герман. Он должен был проверить швы и повязку.Алекс отчаянно боялась увидеть свое изуродованное тело.

Но если бы она видела; кто ждал Сэма на работе, тоиспугалась бы еще больше. Дафна надела темно-синий костюм в стиле «Шанель» скороткой юбкой, открывавшей ее длинные сексуальные ноги. Она подтвердила, чтопроизошедшее в субботу не было ошибкой и она ни о чем не жалеет. Она хотелаСэма больше, чем кого-либо из встреченных ею в жизни мужчин, и она не преминулаему об этом сообщить.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, — прошепталаДафна, прикрывая за собой дверь его роскошного кабинета, — что я в тебявлюблена. Тебе не надо ничего делать. Тебе даже не надо меня хотеть. Но яготова принять тебя всегда, в любое время и так, как тебе захочется. Я понимаю,кто ты и какими обязанностями связан. Но я люблю тебя, Сэм. И я буду твоей, кактолько ты меня захочешь.

Сэм поцеловал ее долгим поцелуем, вложив в него всю боль ижелание, которые испытывал, и Дафна вернула ему поцелуй. Наградив егопрощальной улыбкой, она исчезла из его кабинета.

Прождав полчаса в коридоре, Алекс оказалась в кабинетедоктора Германа, который первым делом спросил у нее, как дела. Она сказала, чтопо-прежнему чувствует сильную усталость после операции, но болей почти нет.Доктор снял повязку и остался доволен тем, что увидел: рубец был чистым, и швыбыстро заживали. Дела шли лучше, чем он предполагал.

Кроме того, доктор Герман получил окончательные результатыанализов, которые, как ожидалось, показали, что затронуты четыре лимфатическихузла, опухоль не поддавалась гормональному лечению и единственным выходом былахимия. Меньше чем через две недели, как только Алекс немного окрепнет, онпланировал начать курс химиотерапии.

Ничего хорошего во всем этом не было, но Алекс была готова кчему-то подобному. Герману уже приходилось объяснять ей суть процесса. Ксчастью, лимфоузлы были затронуты не слишком сильно, что при второй стадии ракавстречалось довольно редко.

— Рубец очень аккуратный, — сказал доктор. —Если со временем вы решите сделать себе пластическую операцию, хирург будетболее чем доволен.

Доктор чуть ли не сиял от того, что все идет так хорошо, иАлекс очень бы хотелось разделить с ним эту радость, но ей мешало то, что онаосталась без груди и что у нее был рак.

Повода для праздника в этом не было. И потом, ей предстоялахимиотерапия.

А затем он проявил любопытство и спросил о ее душевномсостоянии. Алекс выглядела мрачнее обычного, но этого вполне можно былоожидать.

— Вы еще не видели рубец? — спросил он.

Алекс испуганно покачала головой.

— По-моему, вам следует это сделать. Вы должныподготовиться. А ваш муж?

— Он тоже этого не видел. — Алекс подозревала, чтоСэм бы ужаснулся, но осуждать его за это не могла — сама она тоже совершенно нехотела этого видеть.

— Я настаиваю на том, чтобы вы на это взглянули. Скоровам можно будет принимать ванну, и вы себя так или иначе увидите, но все же доэтого я советую вам как следует осмотреть себя с помощью зеркала. Избегатьэтого нельзя.

Его слова не смягчили того впечатления, которое произвел нанее взгляд в зеркало по возвращении домой, когда она решила принять душ. Снявплатье и бюстгальтер, Алекс медленно размотала бинт и с обреченным взглядомподняла глаза Она пыталась смотреть на отражение своего лица, но потом взглядее скользнул вниз, она вскрикнула и отступила от предательского стекла.Смотреть на это было невозможно. Она и представить себе не могла, как уродливоэто выглядит. Там, где раньше красовалась одна из ее изящных грудей, теперьбыла плоскость розового цвета, которая когда-нибудь приобретет цвет нормальнойкожи. Алый рубец пересекал это место там, где врачи сделали надрез, чтобыудалить грудь вместе с кожей и соском, — а потом наложили шов. Ничегоотвратительнее она в жизни не видела, и даже тот факт, что она таким образомсохранила себе жизнь, ее нисколько не утешил. Алекс почувствовала подступающуюк горлу тошноту, медленно опустилась на ковер в ванной и заплакала, обнявруками колени. Прошел час, и ее рыдания услышала Кармен. Когда она вошла вванную, Алекс так и сидела на том же месте, всхлипывая и вытирая слезы.