— Почему он погиб? — спросил Вик.

— Выполнял задание Прежнего. Тот обещал в награду вернуть тебя на Землю.

— Я его немного помню, — сказал Вик. — Когда Гнездо лечит, то вспоминаешь даже то, что видел совсем маленьким. Я помню, как он смотрел на меня и плакал. И как ругался с врачами. И с мамой. Можно, мы теперь помолчим, мастер Макс?

— Максим.

— Заткнись, Максим?

Почему-то я улыбнулся.

Да, Викентий родился десять лет назад, к тому же неизлечимо больным. Но его исцелило Изменение, он стал стражей, принял информацию от Гнезда и Форта, он воевал. Он давно уже не ребёнок.

И, в общем, это хорошо, потому что ребёнок бы таких испытаний не выдержал.

Мне и впрямь стоило заткнуться.

Остров оказался большим.

Я смутно помнил карту планеты: три материка, все лежащие в одном полушарии (с этим были связаны какие-то климатические особенности, обозначенные как «шквальный ливень»), и несколько больших островов между ними. Мидри был самым крупным. Ну, не как Гренландия на Земле, но уж точно не меньше Кубы или Сахалина. В общем, когда мы заходили на посадку, ощущения острова не возникало.

Глайдер приземлился на рассвете. Вик спросил, надо ли нам скрываться от тэни, я сказал, что в этом нет необходимости.

Так что глайдер сел на местном аэродроме, куда, наверное, должен был сегодня прилететь «Крылья ветра». Во всяком случае, я заметил причальные вышки, а на краю поля, опустившись на бетонные плиты, стоял ещё один исполинский металлический дирижабль, судя по всему, грузовой. Были и самолёты, небольшие, похожие на бипланы времён Второй мировой войны. Авиация у тэни развивалась не так, как у нас.

— Куда мы пойдём, Максим? — спросил Вик.

Мы приземлились на клочке взлётного поля, отгороженном невысокой решёткой. Тут никого не было, здания аэропорта стояли в стороне, и к нам никто не спешил. Видимо, этот сектор аэродрома выделили для Изменённых и Инсеков (если те, конечно, снисходили до личного визита на планету).

— Мне надо помыться, — сказал я. — И поесть.

Трансформации в боевой режим у меня не произошло, но голод я испытывал чудовищный. А остатки фальшивой плоти Джагерда так и засохли на мне, комбинезон не смог всё переработать.

Ко всему прочему, засохшая кровянисто-серая дрянь ещё и воняла, будто блевотина.

— Да, вам надо помыться, — сдержанно согласился Вик. Отошёл в сторону, открыл лючок, врезанный в бетонные плиты аэродрома. Достал оттуда чёрный гофрированный шланг со сверкающим медным наконечником. — Но куда мы пойдём?

К мытью, судя по всему, Изменённые относились крайне утилитарно. Я встал, раскинув руки, и Вик принялся поливать меня из брандспойта, которым в обычное время мыли глайдеры.

Тугая холодная струя стегала меня по бокам, я смывал с комбинезона клочья собственного тела, потом расстегнул комбинезон и пустил воду под него. Плащ если и запачкался, то ухитрился очиститься сам.

Блин, как же приятно, когда у тебя снова целых пять пальцев на руке и всего два соска на груди!

— Здесь есть Изменённые? — спросил я.

— Маленький пост в городе, — ответил Вик. — Там трое или четверо. Просто так, для порядка. Тэни не бунтуют.

Ага, не бунтуют… просто они это делают с умом…

Я вспомнил Амонда и учёных. Надеюсь, они всё-таки выжили. Особенно мне было жалко адъюнкт-профессора Нарсби — мало того, что в патриархальном обществе тэни ей было нелегко достигнуть своего положения, так ещё и в экспериментах она дважды испытала бурю чужих эмоций, а смысла так и не получила.

— Не знаю, куда нам идти, Викентий, — признался я. — Куда бы пошёл ты?

Вик серьёзно обдумал мой вопрос, продолжая поливать меня из брандспойта. Потом закрутил вентиль, аккуратно убрал шланг обратно в лючок. Сказал:

— Локальный тактик Ди говорил про тайный заговор против Инсеков. Что он член Сопротивления. Он говорил, мы должны бороться за свои права, требовать, чтобы после двадцати пяти лет службы нас отпускали на Землю и возвращали человеческий облик.

…Немногого же они хотели от Инсеков…

— Ди говорил, что комендант Мар — из Сопротивления. Что мы прячем кристалл по её заданию. Но это неправда, верно?

— Он ошибался, — кивнул я. — Может быть, Мар и была из Сопротивления, но она ещё и на Прежних работала.

— Я правильно понял, — обрадовался Вик. — Тогда я не знаю. Мы прячемся от Инсеков? От Сопротивления? От Прежних? Или ни от кого не прячемся?

Я, как мог, отжал волосы и стряхнул воду с комбинезона. Потопал ногами на месте. Штанины слегка раздулись, сквозь подошвы струилась мутная грязная жидкость. Сказал:

— Викентий, кристалл, который мне отдал Ди — даже большая ценность, чем все думали.

— Да? — удивился Вик.

— Безбэ, — задумчиво подтвердил я. — Вот только чем нам это поможет, не знаю.

— Ты можешь его растворить и уколоться?

Меня даже передёрнуло.

— Наверное. Да, могу, я помню процедуру. Только не уверен, что стоит это делать… Пошли, а то смытая грязь начинает мне казаться очень аппетитной.

— Фу, — сказал Вик. Подошёл к глайдеру, прикрыл люки, похлопал по броне. — Хорошая машина. На десантном мы бы не вышли из зоны поражения.

Мы двинулись к зданиям аэродрома. Брать с собой нам было нечего. Из вещей у меня остался только контейнер с прозрачным кристаллом… если, конечно, Ди не соврал напоследок и действительно отдал его мне.

Я подумал, что даже не хочу проверять. Вначале мне надо убедиться кое в чём другом.

Впрочем, если догадка тактика верна, то лучше бы этого кристалла не было. Он совсем уж менял весь расклад!

— Максим, на что похож смысл, который ты получил? — спросил Вик. — Это как читать мысли?

— Нет, как понимать людей, — ответил я.

— И меня тоже?

Я глянул на него. Покачал головой.

— Нет, Викентий. Стражи слишком другие. Работает на тех, кто ближе к человеческой форме.

— Это хорошо… — вздохнул Вик. — Тут вкусная еда и много кафе. Зайдём в ближайшее, я тоже хочу есть.

— Мой чекер остался на дирижабле, — вспомнил я. — Платить нечем.

— Кто на этой планете станет требовать плату с Изменённых? — удивился Вик и даже покачал головой.

Я ещё раз подумал, что нельзя относиться к нему, как к ребёнку.

Глава восьмая

Даже во время Великой Отечественной оккупанты расплачивались с местным населением. Были для этого какие-то «оккупационные рейхсмарки», которые ничего, конечно, не стоили. Инсеки такой ерундой не озабочивались. Им нужны были только кристаллы с их смыслами, гарнизоны на планетах либо воевали и брали то, что хотели, либо были слишком маленькими, чтобы серьёзно нагружать местную экономику. Изменённым централизованно выдавали местную валюту, а если её не хватало — те просто брали, не оплачивая, а правительство компенсировало убытки.