— Мы тут довечера простоим. — Лорел со вздохом обернулась к Тамани.

— Твой входне здесь. — Взмахом руки фей показал направо, и они двинулись дальше.

Пробившись сквозьтолпу, они подошли к арке с дверью, по обеим сторонам которой стояли гвардейцыв темно-синих мундирах.

— ЛорелСьюэлл, — тихо сказал им Тамани. Один из гвардейцев взглянул на них.

— Фер-файреОсенней феи? — спросил он, внимательно оглядев руки Тамани.

— Фер-глейи.Я Тамани, сын Розлин. Клянусь Гекатой, я же сказал, это Лорел Сьюэлл.

Гвардеец всталнавытяжку.

— Проходите. —Он кивнул напарнику, чтобы тот открыл дверь.

— Фер…гли? — Лорел почувствовала, что коверкает слово. Значение слова«фер-файре» летом объяснял Джеймисон, но теперь она услышала нечто новое.

— Я сказалгвардейцам, что я твой сопровождающий, — нахмурившись, произнесТамани. — Я специально назвал твою человеческую фамилию, думал — поймут.Но видимо, их вообще не обучали в замке.

— В замке?

Ну почему каждыйразговор с Тамани заканчивался кратким экскурсом в культуру фей?

— Давайпотом, — мягко ответил он. — Сейчас это неважно.

И действительно,как только Лорел огляделась, все вопросы тут же вылетели из головы.

Живые стенылетнего театра росли вокруг глубокой впадины в макушке холма. Лорел стояла напросторном балконе, образованном плотно переплетенными ветками гигантскихдеревьев. В центре балкона на возвышении виднелись три изысканно украшенныхзолоченых кресла, а слева и справа от них — попроще, обитые красным шелком.Расположение сидений выдавало заботу скорее об удобстве зрителей, чем об экономииместа.

Невдалеке толпыфей проходили сквозь главный вход и устремлялись на площадку первого этажа,представлявшую собой часть холма, покрытую травой. Хоть там и не было сидячихмест, феи с готовностью теснились, пропуская желающих поближе к сцене. Такойбольшой сцены Лорел еще никогда не видела: белый шелковый занавес мерцалтысячами кристаллов и медленно раскачивался от легкого ветерка, посылая повсему зрительному залу радужные отсверки. Крышей театру служила тонкая газоваяматерия, которая позволяла проникать солнечным лучам в зал, но все же сильно ихсмягчала.

Повсюду сверкалибриллианты, переливались полотнища золотого шелка и великолепные гобелены,посвященные истории Авалона. В более темных участках зрительного зала горелизолотые шары, похожие на тот, который год назад Лорел видела у Тамани, —это когда она чуть не утонула в Четко. На расставленных по залу тумбах из камняи дерева красовались живописные композиции из цветов и фруктов.

Лорел глубоковздохнула и направилась вперед, раздумывая, где бы сесть. Она почувствовала,что Тамани куда-то исчез, и обернулась: и действительно, он стоял у арки и явноне собирался оттуда уходить.

— Эй, Тэм,пошли! — позвала Лорел.

— Я будустоять здесь, но это только на время представления, а потом мы вместе пойдем натанцы.

— Ну ужнет! — Подойдя к нему, она взяла Тамани за руку. — Садись со мной.Пожалуйста!

— Не имеюправа. Здесь мне не место.

— А я говорю,проходи.

— Может, тыеще к королеве сядешь? — съязвил он.

— А вот исяду!

В его голосепослышалась тревога.

— Я правда немогу. Не усложняй ситуацию.

— Тогда яостанусь в дверях с тобой.

— Здесь местодля меня. А там — для тебя… — Тамани махнул рукой в сторону обитых краснымшелком стульев.

— Сейчаспридет Джеймисон. Я уверена, он тоже будет настаивать, чтобы тебя пропустили кнам.

Тамани окинулвзглядом стоящих на балконе Осенних фей, затем посмотрел на лавину Весенних,прорывавшуюся сквозь главный вход, и со вздохом произнес:

— Ладно.

— Ура! —В порыве радости Лорел встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

Уже в следующеемгновение она пожалела о допущенной ошибке: отстраниться от Тамани былоневозможно. Он повернулся и посмотрел на Лорел в упор. Фей был так близко, ихносы почти соприкасались, она чувствовала его дыхание на своих губах и невольнопридвинулась еще ближе. Тамани отвернулся.

— Веди, —проговорил он едва слышно. Лорел повела его на балкон. Она еще никогда невидела Тамани таким нервным, почти испуганным. Куда подевалась егосамоуверенность? Он неуютно кутался в плащ, словно хотел в нем спрятаться.Девушка остановилась и, подбоченившись, смотрела на Тамани до тех пор, пока онне поднял на нее глаза.

— В чемдело? — спросила она.

— Зря я сюдапришел. Мое место не здесь.

— Твое месторядом со мной, — отрезала Лорел. В глазах Тамани появился страх, которогоне было даже тогда, когда Барнс всадил в него пулю.

— Я зря сюдапришел. Я не такой!

— Не такой?

— Я не изтех, кто цепляется за девушку, которая выше тебя по статусу, ради личнойвыгоды. Клянусь, я ничего не подстроил. Я честно хотел дождаться тебя.

— Это из-затого, что ты Весенний? — жестко спросила Лорел. Несмотря на гул толпы, онавсе-таки понизила голос.

Тамани упорноотводил глаза.

— Яугадала! — взорвалась она. — Оказывается, не только остальные считаюттебя феем второго… точнее, четвертого сорта, ты и сам согласен с ними! Почему?

— Так ужзаведено в Авалоне, — пробормотал он, по-прежнему глядя в сторону.

— Инеправильно заведено! — Лорел тряхнула фея за плечи, заставив посмотретьсебе в глаза. — Да ты стоишь двоих Осенних! Я бы никому не доверила своюжизнь во всем Авалоне, кроме тебя! — Рискуя сильно обидеть Тамани, Лорелвсе же продолжила, зная, что он прислушается к этим словам. — Если ты комне относишься хоть вполовину так хорошо, как говоришь, тебя бы большеволновало мое мнение, а не чье-то еще.

Его глазапотемнели. После долгой паузы Тамани ответил.

— Ладно, —покорно, без улыбки кивнул он. Ситуация не располагала к веселью.

Фей двинулся заЛорел уже более уверенно, хотя и по-прежнему молча. Полы черного плащаобвивались вокруг его ног.

— Лорел! —раздался знакомый голос.

К ним шагнулаКатя, одетая в роскошное шелковое платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру. Надее плечами раскачивались бледно-розовые лепестки, тон которых идеально совпадалс цветом платья. Легкие светлые локоны струились вокруг лица феи, над левымухом сверкал серебряный гребень.

— Катя! —улыбнулась Лорел.

— Я так идумала, что ты придешь! — воскликнула та. — Это самый лучшийфестиваль в году.