взглядом, когда на следующий вечер они собрались для изучения Библии. И он обнаружил подобную неловкость в самом священнике. Не положил ли он в спешке ключ не на его привычное место или, быть может, расставил склянки с лекарствами не по порядку? Девенпорт определенно подозревал, что его тайна раскрыта, потому как вскоре заговорил о необходимости скорого отъезда полковников.

– Вы здесь уже почти восемь недель, – пояснил он, несколько смущенным, но твердым голосом. – И хотя мы были бы счастливы давать вам кров, сколько вам самим угодно, но в лавке начинают задавать вопросы насчет количества еды, которую мы заказываем, – почти в два раза больше, чем прежде. Я переговорил с Уильямом Джонсом – он будет рад приютить вас до поры. Ханна тяжело носит их первенца, но у них много неиспользуемых комнат. Потом сможете вернуться сюда или пожить какое-то время у мистера Стрита.

Вот тебе и предложение жить хоть до Второго пришествия.

– Мы поняли, – сказал Уилл, хотя не сумел скрыть удивления. – И благодарим за гостеприимство. Мы в неоплатном долгу перед вами. Когда вы хотите, чтобы мы съехали?

– Сегодня ночью, по нашему мнению.

Вид у Уилла сделался еще более изумленным.

– Так скоро?

– Если уж нужно что-то сделать, то делай быстро. Да и сегодня новолуние, меньше риска, что вас заметят при переходе через улицу.

На Неда Девенпорт не смотрел.

– Он, похоже, сильно спешит, – сказал Уилл, когда священник вышел. – Мы чем-то обидели его?

– Однако в словах его есть логика, – заметил Нед. Он не жалел, что съезжает. Ему не хватало сил рассказать Уиллу о своем открытии – его зять в меньшей степени склонен был прощать человеческие слабости. – И насчет луны Девенпорт прав. Через две недели она будет светить ярко, да и если слухи уже расползаются, то чем дольше мы здесь пробудем, тем больше риск.

Солнце заходило в восемь, но сумерки тянулись почти до десяти, как раз к этому времени явился Джонс. Никто в доме не вышел проводить их, за исключением Девенпорта, который пожал полковникам руки и пообещал заглянуть через пару дней. Офицеры взяли вещи и вышли за порог. Дверь за ними закрылась. «Прощание получилось совсем непохожим на прием», – подумал Нед.

– Это очень любезно с твоей стороны, Уильям, – прошептал Уилл.

– Не стоит благодарности. Вы готовы? Тут совсем рядом, всего несколько сот шагов.

Они побрели в темноте по дороге и повернули налево. Массивная резиденция Итона с ее изобилием печных труб смутно обрисовывалась в свете серповидной луны. Внезапно Джонс остановился. Навстречу им двигалась, раскачиваясь, лампа. Джонс предостерегающе шикнул, пересек дорогу, открыл калитку ближайшего дома и затолкал в нее полковников.

– Затаитесь!

Офицеры присели в траву за изгородью и слушали, как Джонс приветствует несущего фонарь человека.

– Деннис Крэмптон, да?

– Мистер Джонс! Что-то вы припозднились.

– Был у мистера Девенпорта.

– Правда? – Крэмптон отхаркался и сплюнул. – У такого в гостях не засидишься! – Судя по разговору, он был пьян.

– Далековато тебя занесло от дома, Деннис. Ты способен ехать?

– Я у Джона Торпа приютился. Хотите посвечу? Провожу вас до ворот.

– Спасибо, не надо. Я тут постою немного, подышу свежим воздухом.

– Как хотите.

Крэмптон пошел дальше. Минуту спустя Джонс заглянул через забор.

– Вот ведь не повезло.

– Ему не сильно по нраву мистер Девенпорт, – сказал Уилл.

– Он приказал высечь его за пьянство. Я полагал, что Крэмптон переселился в Гилфорд.

Они вышли на дорогу. Нед обернулся через плечо и снова заметил раскачивающийся фонарь.

– Он возвращается. – Джонс выругался и схватил один из мешков Неда. – Лучше нам поторопиться.

Наполовину шагом, наполовину бегом, едва не падая, они добрались до ворот усадьбы. Джонс затолкал их во двор. Нед запыхался, в боку кололо, он согнулся пополам, хватая воздух.

– Он нас видел?

– Думаю, нет, – ответил Джон. – Но это не важно. Это дурак и пьяница, и никто не обращает на него внимания. – Он распахнул дверь. – Здесь вам ничего не грозит.

Глава 18

Бывали моменты, особенно в начале путешествия, когда Нэйлеру казалось, что необъятные просторы Америки обрекут их на поражение. Едва они успевали оставить позади одну бесконечную череду лесов, горных отрогов, равнин и озер, как перед ними открывалась другая. Как разыскать двух людей, спрятавшихся в такой безмолвной и безлюдной глуши? Однако на второй день мнение его переменилось: перед ним лежала не столько страна, сколько океан с архипелагом разбросанных по нему поселений – островков цивилизации в окружении враждебной природы. Если только полковники не намерены жить среди индейцев, а это наверняка немыслимо, то число мест, где они могут укрыться, на редкость ограниченно и риск обнаружить себя значительно выше для них, чем можно подумать. Христианское население Новой Англии составляет каких-нибудь тридцать тысяч душ – в одном Лондоне их почти полмиллиона. Для цареубийц, возможно, было бы лучше остаться дома.

Если он хочет достичь успеха, то важнее всего фактор внезапности. Больше всего Нэйлер боялся, что Эндикотт успел отправить гонца с предупреждением к беглецам за несколько часов до выхода его отряда. Эта мысль не давала ему покоя, хотя Джон Чейпин, проводник, уверял его, что нет до реки Коннектикут дороги, кроме той, по которой едут они, и что никто из встреченных ими индейцев не говорил про опережающего их одинокого всадника. Тем не менее Нэйлер настаивал, чтобы охотники скакали каждый день даже после заката солнца, чтобы покрыть как можно больше миль, вопреки возражениям капитана Керка, что уже слишком темно и ехать дальше опасно. Где бы они ни останавливались, пусть даже в самых отдаленных местах, Нэйлер вывешивал экземпляр плаката с объявлением награды – ЖИВЫМИ или МЕРТВЫМИ – в надежде, что какой-нибудь охотник или путник увидит и разнесет весть. На рассвете он всегда поднимался первым, обходил лагерь и будил остальных. Он отдавал себе отчет в зреющем недовольстве среди шотландцев, которые роптали, что променяли одно рабство на другое, и даже сдержанные Келлонд и Чейпин сетовали на усталость лошадей.

И все-таки они повиновались, а иного ему не требовалось. Ближе к вечеру в пятницу, 10 мая, всего три дня спустя после выезда из Бостона, проскакав сто с лишним миль, они достигли Коннектикута. Вместо того чтобы дать людям немного отдохнуть и порадоваться своему достижению, Нэйлер посовещался с Чейпином насчет дальнейшего маршрута и объявил, что им следует немедленно следовать к паромной переправе в Виндзор. Охотники устало расселись по коням. Час спустя они перебрались через реку и хлебали из деревянных кружек эль в нижней комнате маленькой гостиницы близ главной лавки. Все, за