Не сразу она обратила внимание, что среди блёсток появилось что-то вроде пустого места, точнее, горстка их исчезла, словно растаяв. Гвинет заспешила к этому месту, но тут же остановилась: оттуда шагнула фигура с очень длинными светлыми волосами, одетая в кремовое платье с кружевами. Только когда она подошла совсем близко, Гвинет с удивлением опознала в ней Нэнси Уилсон.

– Нэнси? – вырвалось у девушки. – Что с твоими волосами?

Почему-то это больше всего поразило Гвинет. Она помнила Нэнси с коротким каре русых волос, а не шикарной золотистой блондинкой.

Вместо ответа Нэнси подняла руку и из ниоткуда стали появляться копии Снаппи разных цветов. Десяток, второй – Гвинет считать не стала, но их явно было больше, гораздо больше.

– Нэнси! – Гвинет попыталась воззвать к здравому смыслу девушки, – Это я, Гвинет Линнет. Я пришла за тобой. Пойдём домой?

– Я никогда не вернусь! – исказилось злобой красивое лицо.

– Хорошо, – Гвинет примирительно подняла руки. – Ты хочешь остаться, понятно. Тогда я пошла? В отличие от тебя я очень хочу домой.

– Лжёшь. Если бы ты не хотела сбежать, Зеркалье не открылось бы тебе.

– Я всего лишь беспокоилась о тебе.

– С чего это вдруг? Мы никогда не были подругами.

– Просто испугалась, что с тобой что-то случилось… а ты в порядке, так что я спокойно могу вернуться.

– Хочешь сказать, что ты пришла не в надежде стать Королевой? – зло прищурилась Нэнси.

– Здесь, насколько я знаю, правит Король.

– И его Королева! И ею стану я, а не ты!

– Ну зачем так орать? – возмутилась Гвинет. – Я и так хорошо тебя слышу. Про то, что родители волнуются, говорить не стану – ты явно выбрала не их. А вот я к своим вернуться намерена. Так что покажи мне выход, пожалуйста, и забудем друг друга, как страшный сон.

– Я тебе не верю, – решила Нэнси. – И потом, зачем мне возможная соперница? Прости, Гвинет, но ты исчезнешь. Взять её!

И, красиво прошелестев юбкой, развернулась, чтобы уйти. Множество «Снаппи» бросились на Гвинет.

Она в испуге зажмурилась: бежать всё равно некуда, вся белая пустота заполнена зубастыми шариками. Но боль так и не пришла, и Гвинет приоткрыла глаз, чтобы тут же изумлённо распахнуть оба.

Перед ней стоял призрачный рыцарь, тот самый, что помог ей с Источником. От его ладоней лилось белое свечение, образовавшее круг, в котором и стояли он с Гвинет.

Девушка на миг растерялась, обрадовавшись, но тут же торопливо стянула рюкзак и принялась разбрасывать клубки. Только бы их хватило!

«Снаппи», действительно, перестали атаковать невидимую стену и переключились на еду.

Рыцарь, воспользовавшись тем, что большинство из них отвлеклись, схватил Гвинет за руку – его ладонь оказалась неожиданно тёплой – и повёл девушку куда-то. Она надеялась, что к выходу, и не сопротивлялась. Несколько существ всё же атаковали их, но рыцарь отбросил их щитом в свободной руке.

– У меня ещё остались клубки… – на ходу заглянула в рюкзак Гвинет.

– Пригодятся, – неожиданно услышала она голос спутника. – Тебе понадобится проводник.

– А вы?

– Я не знаю всех путей Зеркалья. И не могу долго существовать в этой форме.

– Вы – мой мишка? – Гвинет почти была уверена, но именно «почти».

– Да. Заклятие заточило меня в этой игрушке.

– И как его снять?

Белая пустота треснула, выпуская их в коридор между множеством чёрных зеркал.

– Как его снять? – повторила Гвинет, следуя за призраком по коридору.

Рыцарь промолчал.

– Ответьте, Астенир!

Тот вздрогнул.

– Меня давно так не называли, – наконец сказал он.

– Не уходите от темы, пожалуйста, – настойчиво попросила Гвинет.

Два зеркала шевельнулись, из них потекла черная густая жидкость, формирующаяся в высокие фигуры.

– Стражи, – Астенир отпустил руку Гвинет. – Держитесь за мною.

Он достал меч и парировал им удары, что стали наносить безликие черные фигуры.

Гвинет стояла в отдалении и нервничала. Сражение задерживало их. Ещё не хватало, чтобы сзади на них напали «снаппи»!

«Снаппи» не появились. Вместо них ещё два зеркала выпустили стражей, и они схватили не заметившую их приближения со спины Гвинет. В тот же миг Астенира ранили и он исчез, а стражи с девушкой перенеслись в тронный зал. Во всяком случае, в этом просторном пустом зале одиноко стояло роскошное кресло. Откуда лился свет, было неясно, пахло дымом и палой листвой, и ещё здесь впервые оказалось зябко и влажно.

Гвинет поёжилась. Стражи подтолкнули её вперёд, к пустому креслу. Она сделала пару шагов…

На кресле возник человек. Мужчина лет тридцати на вид, в алом камзоле, расшитом серебром. Длинные белые волосы заплетены в переброшенную через плечо косу, узкое лицо неестественно бледно, а на переплетённых пальцах сверкают длинные красные ногти, больше похожие на когти.

Гвинет не сразу увидела его глаза под неестественно чёрными бровями и такими же чёрными длинными ресницами, а увидев, испугалась: это были блестящие бесцветные, словно стёкла, глаза с едва заметным ромбовидным зрачком. Но сообразила поклониться.

Король – а кто ещё это мог быть, пусть на белых волосах и не было короны? – молча разглядывал девушку своими похожими на зеркала бело-серебристыми глазами.

Гвинет тоже молчала, помня, что коронованные особы обычно говорят первыми. И наконец он нарушил тишину:

– Ты опоздала. У меня уже есть невеста. Так почему я должен оставить тебя в живых, незваная гостья?

– Ваше величество, – голос Гвинет всё же дрогнул, как она ни старалась быть спокойной, – я пришла не из желания навредить вам или стать вашей невестой. Я думала, что моя знакомая попала в беду, и хотела выручить её прежде, чем мы привлекли бы ваше внимание.

– Знакомая? Ты решилась отправиться в мой мир ради случайной знакомой?

Король явно не поверил. Сейчас Гвинет и сама понимала, как глуп её поступок.

– Простите, я была слишком самонадеянна. Могу лишь молить о милости: позвольте мне вернуться домой, и я больше никогда не потревожу вас.

– И бросишь здесь свою… знакомую, ради которой рисковала? – на этот раз в голосе Короля слышалась усмешка.

– Я думала, она в беде, а она под вашей защитой, – быстро ответила Гвинет. – Разве я могу обеспечить её безопасность лучше, чем вы?

– А как же обязательство вернуть её домой?

– Я думала, что таково её желание. Но, встретившись с нею, поняла, что ошибалась, она не хочет возвращаться. А уводить её против её воли, – тут Гвинет пожала плечами, – даже я понимаю бессмысленность подобного решения.