— С тех самых, княжна Айрелия, как эти незамужние девушки перестали считать зазорным врываться ко мне, — собеседник выглядел безусловно уверенным в своей правоте. — Знаете ли, покоя не дают вечерами, так и норовят протиснуться ко мне в спальню, — он усмехнулся, а я покраснела. — При этом, позволю заметить, что я учел некоторые правила этикета и явился к вам утром, а не поздней ночью.

— Что вам нужно? — долго разговаривать с этим наглым типом я совершенно не желала, особенно после того, что произошло накануне. — Больше, как видите, домашних питомцев у меня нет. А с меня хватило и нашего прошлого тесного общения, чтобы впредь обходить вас стороной.

Рейонер заметно сморщился, но шагнул в комнату, а я в страхе прижалась к окну.

— Для начала бы хотелось принести извинения за произошедшее, — он слегка наклонил голову, а я чуть не выронила злосчастную вазу от удивления.

Надо же, ищейка и извиняется. Видимо, изумление так ярко читалось на моем лице, что он еще больше скривился и продолжил уже более жестко:

— И хочу предупредить, что если о вчерашнем кто-то узнает, то ваша жизнь, княжна, превратится в настоящий ад, а судьба вашей милой кошечки покажется единственной надеждой на спасение, — он поднял на меня глаза, сверкнувшие темной сталью.

А я уже было думала, что совесть проснулась. Видимо такого качества у него просто нет и дурной характер быстро взял верх.

— А вам не кажется, что вы сейчас не в том положении, чтобы мне угрожать?

— Так и ваше положение сейчас довольно шаткое, княжна, — ищейка начал издалека, и я напряглась, — или думаете, что общество спустит вам с рук стремление прыгнуть в постель к представителю великого рода, чтобы попасть обратно в высший свет или получить доступ ко двору?

— Что?! Вы в своем уме? Ни в какую постель я не прыгала!

Если он скажет еще хоть слово, то эта ваза полетит прямиком в его довольную физиономию.

— А мне показалось по-другому, — он шагнул еще ближе, быстро перехватив мою руку, и теперь едва заметно улыбался, как охотник, загнавший дичь. — Более того, вы княжна были весьма настойчивы. Настолько, что мне пришлось применить темную часть дара, самую малость.

Слова лились четко и размеренно. Он был уверен в своем праве поломать мне жизнь, пустив пару сплетен, но не учел лишь одного — никакой княжны не существует, и как только я выполню свою часть договора, то она просто растворится. Вот тогда мы и посмотрим, кто из нас будет ухмыляться последним.

— Так идите и расскажите всем, как не смогли отбиться от девицы без помощи магии, — я рассмеялась прямо ему в лицо, выдергивая руки из захвата. — Я только потешусь вместе со всеми. Над вами и вашими жалкими попытками быть выше других, управлять чужими судьбами. Удобно считать себя центром вселенной, неправда ли?

Последнюю фразу я процедила с таким презрением, что даже кот бы позавидовал. Взгляд Рейонера мгновенно потемнел — разговор явно шел не так, как он планировал. Мой дар встрепенулся и был готов в любой момент вырваться наружу, как, впрочем, и тьма князя. Я так ярко ощутила ее присутствие в комнате, словно вчерашний вечер никогда не заканчивался.

Как бы мне не хотелось сейчас выпустить свой дар, но второй вспышки допускать было нельзя. По крайней мере сейчас. Резерв был практически истощен и неизвестно, как это может все закончится в этот раз.

— Так и быть, господин Кастнер, я вас пожалею и проявлю благоразумие, — слова пришлось практически выдавливать, хорошо, что вчера с князем Нореном мы все обговорили. — Все, что произошло накануне я постараюсь забыть и уж тем более, не буду сообщать о нападении.

Он утвердительно кивнул и давление тьмы слегка уменьшилось. Признаться, мне было крайне неуютно находиться с ним в одном помещении, тем более, зная, что именно в поисках меня он здесь ошивается.

— Ваше благоразумие как нельзя кстати, — Рейонер почему-то не спешил уходить и теперь стоял чуть поодаль, — я верю, что оно вас не оставит со временем и вы не будете даже пробовать поступать в магическую академию.

Ищейка стоял совсем близко и кожей я ощущала тепло его тела. Странно, я думала, что от него будет веять холодом, как и от его магии.

— Вас не спросила, что мне делать со свои даром, — нет, это уже не лезет ни в какие рамки.

В душе закипала злость и все труднее становилось контролировать огонь внутри. Ладони начало слегка покалывать, а мне стало невыносимо жарко.

— А если вы решите все же решите поиграть с судьбой и подать заявку на вступительные испытания, — он слегка коснулся моего подбородка и чуть приподнял голову, смотря прямо в глаза, — то, клянусь, я сделаю все, чтобы вы их с треском провалили. И даже ваше милое личико вам ничем не поможет.

Кожа в месте прикосновения горела, а темнота глаз напротив давила, лишая воли. Мой дар потерял последние точки контроля и ищейку отшвырнуло к стене. Чудом я успела погасить огненные вспышки до тех пор, пока ищейка догадался, что воздух не моя сильная сторона.

— Видите, — он быстро поднялся, вытирая кровь с разбитой губы, — по-моему, я сейчас наглядно продемонстрировал, почему вам не стоит появляться в Столице.

Если бы у меня был выбор, то я и носа туда своего не показала. Но мне непросто надо попытаться поступить, мне необходимо это сделать, во что бы то не стоило.

— Так может лучше вам из нее убраться? — руки слегка потряхивало, и я снова начала ощущать прилив дара.

Он посмотрел на меня как ненормальную, будто я вообще не должна сейчас разговаривать, а уж тем более сообщать такие глупости.

— Знаете, прелестная княжна, это не входит в мои ближайшие планы. Тем более что именно вы хотите нарушить мое благополучие, а не я ваше. Не желаю вас видеть даже рядом со столицей. Вам все понятно?

— Не знаю, что вы там себе придумали, но не переживайте, я тоже не ищу с вами встреч, — я наблюдала, как он развернулся и направился на выход. — Но поступать мне в Эстер или нет, я решу сама.

— Ваш выбор, княжна, но помните, что я вас предупредил.

Меня обдало волной холода и дверь за незваным гостем захлопнулась. От пережитого напряжения ноги подкосились, а я устало опустилась в кресло. И как меня угораздило так вляпаться?

Я вышел из покоев княжны, а в ушах набатом звенело, так зло брошенное мне вчера:

"Просто вы сами и есть чудовище".

Как же она была права. Я действительно чудовище, которое не может совладать не только с собственной магией, но и с холодом, что с каждым днем забирает все большие части человеческого во мне. Жестокий слуга императора, не знающий пощады и сострадания, которого все боятся и стремятся лишний раз не попадаться на глаза, особенно в моменты приступов.

Сейчас же я несся по коридору и ругал себя последними словами за то, что решил утром посетить Айрелию.