Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А мечи? – спросил Гефферт.
– Пока нет, только ножи.
– Держите меня в курсе. – Он повернулся ко мне и спросил: – Мистер О’Салливан, не хотите ли рассказать, как вы провели вчерашний вечер?
– Ты не должен отвечать на этот вопрос, – вмешался Хал.
– Нет, все в порядке, – сказал я Халу и ответил Гефферту: – Я отдыхал с моей девушкой и песиком. Мы играли в бейсбол в парке, и я снял меч, чтобы он не мешал бить по мячу, ну, вы понимаете? И будь я проклят, к нам подобрался какой-то придурок, и когда я отвернулся, упер мой меч. Я был вне себя, мужик, и до сих пор злюсь. Если я когда-нибудь поймаю того, кто это сделал, ему придется иметь дело с моим кунг-фу.
– Но вы же говорили, что потеряли меч. А теперь утверждаете, что его у вас украли?
– Возможно, я что-то перепутал. Со мной такое случается. Я теряю чувство времени, когда вхожу в транс ниндзя, и не помню, что потом делал.
Рот детектива слегка приоткрылся, и он посмотрел на меня так, словно я говорящая слизистая плесень. Я опустил глаза и переступил с ноги на ногу.
– Возможно, дело в наркотиках, которыми я увлекался в молодости. Иногда я вырубаюсь.
Гефферт задумчиво кивнул, посмотрел на Хала и неожиданно прищурился.
– Мистер О’Салливан, а чем вы зарабатываете на жизнь?
– Тренировками ниндзя.
– Это главный источник ваших доходов?
– О, нет. Я владею книжным магазином.
Этот парень должен был знать, кто я такой. Мы с Халом судились с полицией Темпе из-за того, что они стреляли в меня в прошлом месяце – очень неприятный эпизод, вина за который полностью лежала на Энгусе Оге – они не могли выписать ордер на обыск, не проверив предварительно все, что у них на меня имелось.
– И насколько успешным является ваше предприятие?
Я проигнорировал вопрос и сфокусировал взгляд над его правым плечом.
– Мистер О’Салливан?
– Да? Что такое, мужик? Извините, я не врубился.
Гефферт заговорил медленно, чтобы я смог понять его вопрос.
– Вы зарабатываете много денег в книжном магазине?
– О, вы имеете в виду капусту. Да, мужик, у меня ее полно.
– Достаточно, чтобы платить очень дорогим адвокатам?
– Ну, да, – сказал я, показывая на Хала, – он же здесь стоит, верно?
– Но зачем владельцу книжного магазина такие адвокаты, как Магнуссон и Хёук?
– Потому что полицейские Темпе стреляют в меня без всякой на то причины и ищут в моем доме всякое дерьмо, которого у меня нет, а потом делают вид, что удивлены, когда видят, что у меня два уха.
Это заставило детектива стиснуть зубы, но, надо отдать ему должное, он ничего не ответил, лишь задал следующий вопрос:
– Вы говорили, что играли в бейсбол с вашим песиком. Речь об ирландском волкодаве?
– Да, но не с тем, что жил у меня раньше. Прежний сбежал и не вернулся. Этот новый. Он появился у меня всего две недели назад – он зарегистрирован, и у него сделаны все прививки.
Я проделал это, чтобы доказать всем, что мой старый пес – новый пес. И опять из-за Энгуса Ога: Оберона разыскивали из-за преступления, за которым стоял все тот же Энгус Ог. К счастью, гораздо легче получить новые документы на собаку, чем на человека. Бюрократы в Ветеринарном контроле не подозревают, что кому-то придет в голову оформлять фальшивые документы для своего питомца. Они берут у тебя заполненную форму и чек, а потом выдают набор блестящих блях для ошейника – и дело с концом.
– Где он? – спросил Гефферт.
– На заднем дворе.
– Могу я на него взглянуть?
– Конечно, как скажете. – Я указал в сторону задней двери, и Гефферт вышел в нее, чтобы посмотреть на моего нового пса.
«К тебе идет человек. Помни, ты – кроткий маленький парнишка, супердрессированный».
«Я его вижу. Он похож на продавца грузовиков. Я уже ему не верю. Однако я устрою представление и получу «Оскар» за кротость».
Я выглянул в кухонное окно – Гефферт подходил к Оберону, и мой пес вел себя в полном соответствии с данным словом. Его хвост заметался по земле, он опустил голову и улегся на бок, подставив живот и шею – при этом его передние лапы болтались у груди. Эта собака никак не могла быть тем животным, которое разыскивала полиция за убийство паркового рейнджера.
«Вау, какое представление! Где ты научился так делать?»
Обычно Оберон извивался, когда ему чесали живот, а иногда слегка прикусывал мою руку. Он никогда не оставался неподвижным и пассивным, поскольку верил в то, что почесывание живота является интерактивным опытом.
«Так поступают крошечные собачки в парке, когда видят, что я приближаюсь».
Гефферт не стал чесать Оберону живот. Он присел на корточки, чтобы проверить бляхи на ошейнике и удостовериться, что они выданы недавно. Потом он отошел от Оберона на пару шагов и с любопытством оглядел двор.
«Похоже, человек – любитель кошек. Нам нужно над ним подшутить».
Гефферт принялся расхаживать по моему саду с лекарственными травами, внимательно осматривая почву, чтобы проверить, нет ли там свежих следов.
«И как именно? Я не уверен, что смогу превзойти твое оскароносное выступление».
«Не сомневаюсь, ты что-нибудь придумаешь».
Хал подошел ко мне, чтобы обсудить, как копы проводят обыск.
– На этот раз они ведут себя гораздо вежливее и все ставят на место после осмотра. И пока он ничего не говорил о том, чтобы отвезти тебя куда-нибудь для допроса. Если они не найдут меч, до этого дело не дойдет.
Я услышал звон из гостиной и направился туда, чтобы выяснить, что случилось. Женщина-детектив умудрилась высыпать на пол всю мою коллекцию DVD-дисков. Мне показалось это вполне подходящим поводом выставить себя в качестве жалкого парня, навсегда застрявшего в детских фантазиях.
– О, – сказал я, широко раскрыв глаза, потом виновато отвел их в сторону и засунул руки в карманы, – если вы найдете здесь порно… оно не мое. – Она бросила на меня взгляд, на три части состоявший из отвращения и на две из омерзения. – Клянусь.
Я, пятясь и изо всех сил стараясь не улыбаться, выбрался из гостиной и снова оказался на кухне. Хал негромко рассмеялся.
– Ты просто полон дерьма, – прошептал он.
– Знаешь, забота и кормежка второго «я» – это одна из форм искусства, – ответил я тихо. – А вот и детектив. Смотри, он сейчас начнет спрашивать про следы пожара.
Хмурый Гефферт вошел на кухню и только теперь увидел черные следы на моих шкафах.
– А что случилось на вашей кухне, мистер О’Салливан?
– Ах, это. – Я закатил глаза. – Знаете, есть такие специальные маленькие зажигалки, которыми поджигают крем-брюле? Вчера вечером я попытался ее использовать для вкуснейшего десерта, под музыку из моих школьных дней, я тряс головой и размахивал руками, сам того не замечая. А зажигалка горела.